– Как у того льва из мультфильма, – кивнул Гуров.
– Вот именно, только сейчас он уже седой. Он-то Шику после детдома к себе и забрал. А второй – Спичка, тогда его Малышом звали, потому что самый младший он у Фартового был. Ему легкое прострелили, и пришлось бросить курить, вот он вместо сигареты спичку в зубах и держал, а потом привык. Авторитет у всех троих колоссальный, им народ поднять – только свистнуть. Ну, и что мы с ними можем сделать? Задержать на трое суток под любым предлогом, чтобы за это время ты… Именно ты, Гуров, а не Володя, давай уж реально смотреть на вещи, расколол Женьку на чистосердечное? Так адвокаты у них такие, что мы же потом и не отмоемся.
– В том-то и дело, что Евгений не расколется, – возразил ему Лев. – Он всю жизнь этого момента ждал! Он казнил, тут Володя правильно сказал, убийц своих родителей! Он продумал все, до мельчайших подробностей, вплоть до окурков и пустой посуды, которые прятать не стал, потому что, убери их за собой – тут уже явный умысел. А так – просто приезжал свежим воздухом подышать.
– Так неужели мы ничего сделать не сможем? – обреченно спросил Сафронов.
– Ты мне скопируй всю запись допроса на диск, а я потом посижу и подумаю, что из него выжать можно – мы же его большую часть пропустили. И с того диска, где Фартового пытали, тоже на всякий случай. Вдруг за что-то зацеплюсь?
– Сделаю! – пообещал Олег Александрович. – Что-нибудь еще?
– Да нет, все вроде.
– А насчет компромата есть какие-нибудь мысли?
– Есть кое-какие соображения, но говорить об этом сейчас рано – все проверять надо.
– Ладно, – сказал Сафронов, посмотрев на часы. – Домой ехать уже смысла нет – три скоро. Я здесь переночую. Ну а тебе до гостиницы два шага. А Поляков, – он посмотрел в его сторону и, вдруг сорвавшись с места, бросился к нему, Гуров – вслед за ним. – Лешка! Ты чего?
Тот сидел, обмякнув в кресле, с закрытыми глазами, и пульс на его шее под пальцами Гурова еле-еле прощупывался.
– У секретарши нашатырь должен быть! И пусть «Скорую» вызывает! – крикнул Сафронов, хлопая Полякова по щекам и зовя по имени, и Гуров бросился в приемную.
Совместными усилиями они привели Алексея Ильича в чувство, и он смог открыть глаза.
– Лешка! «Скорая» уже едет! – успокоил его Сафронов и спросил: – Ты чего народ пугаешь? Что с тобой было?
– Мне пить нельзя, – слабым голосом ответил Алексей Ильич, – я же калека.
– Так какого черта пил? – взорвался Олег Александрович.
– Хотел почувствовать себя нормальным мужиком среди нормальных мужиков.
Быстро приехавшие врачи осмотрели Полякова, померили давление, сняли кардиограмму, что-то вкололи ему в вену и заверили Сафронова с Гуровым, что приступ они снимут, и все будет в порядке. После того как Алексея Ильича на носилках вынесли из кабинета, Сафронов, кивнув на бутылку коньяка, предложил:
– Ну, давай за то, чтобы все обошлось и с Лешкой, и вообще.
– Вообще-то, мне спиртное не рекомендуется, – заметил Гуров, потыкав пальцем в левый бок.
– А уж мне-то как не рекомендуется! – поддержал его Олег Александрович.
Они посмотрели друг на друга, невесело усмехнулись и… выпили.
– Все! Я пошел! Надо же хоть немного поспать, – сказал Гуров.
– Давай! Я тоже прикорну.
И тут у Сафронова зазвонил телефон.
– Господи! Только бы не с Лешкой, – почти простонал он, бросаясь к телефону, но, судя по выражению его лица и кратким ответам, эта весть хоть Полякова и не касалась, была не менее неприятной. – Сейчас буду, – пообещал он, кладя трубку, и значительно посмотрел на Гурова. – Ночь еще не кончилась!
– Кто это был? – спросил Лев, предчувствуя недоброе – какие же могут быть добрые вести в три часа ночи?
– Шика! Он сказал, что, поскольку в окнах моего кабинета до сих пор горит свет, так не соглашусь ли я… Как он сказал? А! Откушать вместе с ним в банкетном зале ресторана «Черноморье». Он там сидит, бедолага, и ждет не дождется, когда я к нему присоединюсь. Вы составите мне компанию, господин полковник?
– Охотно, господин генерал! – ответил Лев и спросил: – Думаешь, он уже что-то пронюхал?
– Давай не будем гадать, – устало попросил Сафронов. – Придем и получим готовое.
И они пошли. Ох, не знали они, что их там ждет!
А в банкетном зале ресторана за накрытым столом еще вечером собралась почти та же компания, что и в первый раз, только вот отцов города не было, зато подручные бывших «братков» сидели поодаль – мало ли какие распоряжения поступят. Новоиспеченные бизнесмены, не отрываясь, смотрели на экран ноутбука, на котором пока была видна только допросная. И среди этих бывших «братков» явно чужеродным элементом выделялся молодой, модно одетый мужчина – явно интеллигент на вид, с хорошей стрижкой, в дорогих очках без оправы и с тонкой сигаретой в холеных пальцах. Но чувствовал он себя там совершенно свободно, да и остальные относились к нему как к равному.
– Умник! Все точно сработает? Мы все услышим? – спросил его пожилой крепкий мужчина с густыми седыми волосами, даже на вид казавшимися жесткими, который на том первом сборище сидел, как и сейчас, рядом с Шикой.
– Боня! Это проявление недоверия или уже предъява? – лениво спросил «интеллигент».
– Не кипишись, Умник! Сам должен понимать, сколько от этого зависит, – успокоил его мужчина помоложе, выбрасывая в пепельницу уже изжеванную спичку и доставая новую.
– Зря мы это затеяли! Зря! – нервничал Шика. – Нужно было машину по дороге перехватить! Тогда бы этого кента сами допросили!
– И завалить московского мента в компании с племянником генерала? – поинтересовался Боня. – Да уж, не в брата ты пошел! – вздохнул он. – У того голова варила, а вот ты на голову ушибленный! – И жестоко добавил: – Беспредела в городе уже давно нет и не будет!
– Да я не говорил, чтобы валить! За мной «жмуров» никогда не было, тебе ли не знать? – начал оправдываться Шика. – У меня ребята – умельцы! Чисто работали! Да я бы для такого случая и сам стариной тряхнул. Траванули бы их газом, и всего делов! Ну, поболела бы у них голова, и все!
– А если этот мент действительно ошибся? Что тогда? – спросил Спичка. – Это же не первый встречный-поперечный, а сын Багрова. Что-то мне не верится, чтобы сын папашу завалил. Нет! Тут все точно выяснить надо! А уж добраться до него мы всегда успеем!
– Да я про этого Женьку мало что пока успел выяснить, но с отцом он никогда в жизни не контачил! – сказал один из «братков». – Он и в начальство сам выбился. Жил с дядькой, спортом занимался всерьез – мне ребята сказали, которые с ним вместе тренировались. От баб у него всегда отбою не было – мужик-то красивый, но так и не женился. Живет как хочет, в свое удовольствие.
– Вот мы ему это удовольствие и подпортим! – зловеще пообещал Шика. – Он у нас…