А что конкретное он мог бы предложить ей? Только одно, пожалуй: смыться отсюда, как можно быстрей и дальше. Но разговор такой возможен с ней лишь с глазу на глаз, без посторонних свидетелей. И уж конечно, без чеченцев. Которых, по идее, ей придется ему «сдать». Иного выхода у нее просто нет. Иначе она «загремит» вскоре вместе со своим «работодателем». И «загремит» по-крупному. Подобная вербовка агентуры из контингента, не отсидевшего свой срок, практикуется, конечно, и, как правило, для специальных операций, но дело это незаконное, и снисхождения к завербованной женщине суд не проявит.
Ушли наконец. Настя шагала нетвердо, как и положено «алкашке», но целенаправленно. Ну, куда уж ей? Конечно, сматываться надо, предварительно отрезвев хотя бы на короткое время.
Дом был свободен, уходя, Настя дверь запирать не стала, видно, брать там было нечего. Только б посуду не помыла!..
Удача! Посуда – граненые стаканы, которых давно уже не выпускает наша промышленность, и две тарелки лежали в тазу, но воды в нем не было. Александр Борисович аккуратно, как и положено, за край и донышко, извлек стаканы – три штуки почему-то! – из таза и опустил каждый из них в отдельный целлофановый пакетик, а все вместе – в большой пакет. Открыл посудный шкафчик над мойкой и увидел еще три стакана. Вот их он и положил в таз, чтобы отсутствие оных не встревожило посетителей этого дома.
Но почему три стакана, а не два, если Катя видела несколько теней? А вот тарелок всего две. Значит, Настя попросту не закусывала. Но пила активно, как все алкоголики, – в зачет, на будущее, которого завтра вполне могло и не быть. Оттого она так охотно и последовала за медсестрой, уже один раз хорошо выручившей ее. А вон у ведра – две пустые бутылки из-под водки «Волжская». Судя по качеству этикеток – типичная паленая, и какой там был налит суррогат, знают только желудки гостей и хозяйки. Странно, что чеченцы пили такую дрянь, хотя кто их знает? Что они, благородных кровей? Нет, разумеется, если принесли сюда такую водку, сама Настя не могла купить сразу две бутылки. Значит, держали здесь совет, не просто ж так собрались.
Какой совет и о чем говорили, значения в данный момент не имело. Александр Борисович надеялся, что эксперт-криминалист с симпатичной фамилией Козел сумеет обнаружить и определить принадлежность отпечатков пальцев всем троим, присутствующим нынешней ночью в тайном застолье. А кроме того, есть наука дактилоскопия, и в Экспертно-криминалистическом центре МВД России имеется также картотека отпечатков пальцев, взятых у всех тех, кто хоть однажды попадал в сферу интересов следственных органов. Вот и посмотрим… В любом случае такой поворот темы поможет проставить правильные акценты на причастности действующих лиц к общей преступной деятельности силовых руководителей губернии.
Он не удержался и заглянул в бельевой шкаф, но там ничего не обнаружил, кроме каких-то тряпок, отдаленно напоминавших бывшие простыни. Одна из подобных, но не светлая, а грязно-серого цвета, была смята на продавленной кровати. На ней в прошлый раз и сидела, обхватив голову, Настя. Да, даже относительным благополучием здесь и близко не пахло. Наверное, на зоне и в самом деле этой женщине куда лучше. Поскольку ни о какой «воле» в ее нынешнем положении тоже речи быть не могло. Короче, захочет, пусть бежит, в той ситуации, которая может скоро возникнуть, никому до нее дела не будет. Наверняка же Привалов ни с кем не делился своей агентурой, особенно такого рода. Значит, может воспользоваться случаем…
Турецкий благополучно покинул дом и осторожно пробрался к себе. Теперь стаканы следовало переправить Жоре Козлу, но это уже – дело техники. Не в Москву же отправлять на предмет исследования отпечатков пальцев! В конце концов, заключение эксперта можно будет немедленно отправить на электронный адрес «Глории». А уж там ребята постараются, чтобы идентификацию отпечатков произвели быстро и качественно и проинформировали их с Филиппом о фигурантах с учетом того, что генерал Привалов не должен даже догадываться о том, какую игру затеяли с ним «гадкие и отвратительные» москвичи. Уже не один Турецкий, а прибывший ему в помощь не менее въедливый сыщик Агеев. Человек с большим опытом общения с уголовниками, особенно с теми, кому удалось ловко обустроиться в правоохранительных органах. Это у него просто мания – разоблачать оборотней. Сколько их было уже на «боевом счету» Фили! Так что сам факт – одним больше, одним меньше – уже погоды не сделает, привычное дело. Поэтому и обрадовался Александр Борисович, когда Грязнов предложил прислать именно этого сотрудника агентства.
В принципе, снова афишировать свои добрые отношения с обоими экспертами Турецкий не желал, хотя большой опасности для них, по его мнению, эти встречи не представляли. Но генерал был уже в курсе того, что москвич с ними встречался, и вполне мог дать своим задание проследить за тем, чтобы встречи не повторились. Ну, совсем запретить – не в его силах, но испортить экспертам жизнь, пока сам у власти, может успеть. Ведь решение по его вопросу – это работа не одного дня. Есть местная власть, есть министерство внутренних дел, есть Государственная дума и – выше, выше… Так что рассуждать о скорой удаче было бы делом легкомысленным. Значит, и экспертов следовало обезопасить, пусть и на время. И Турецкий подумал о том, что ему придется возвратиться к уже пройденному варианту, то есть снова положиться на Зину. За ней же нет такого пристального наблюдения, как за ним, впрочем, кто знает…
Он позвонил, спросил, как дела? Ответила, что все в порядке, «мадам» удалилась довольная, ничего, кажется, не заподозрила. Поинтересовалась, в свою очередь, что у него? Сказал, что тоже справился с задачей. Но теперь надо бы выйти на Козла. Зина засмеялась, но вспомнила, о ком речь, и тут же вызвалась помочь. Опять – по старой схеме: она – к Свирскому, Свирский – к Козлу, Козел – к Сане. Можно встретиться в том же кафе. Надо только добраться до Замотаевки.
Но возникал и другой вопрос. Сразу после встречи с криминалистом Александр Борисович планировал махнуть в Астрахань, куда должен вскоре прилететь Филипп, чтобы встретить его и привезти в Ивановскую. Главные-то события должны будут развернуться именно здесь. Но в самой Астрахани Турецкий собирался еще накоротке встретиться с Людмилой и честно открыть перед ней карты, то есть выложить свои соображения относительно ее дальнейших отношений с Алексеем Кирилловичем. Прокурора пока в расчет можно было не брать и всерьез не принимать – очевидно, скоро дойдет очередь и до него, но не сейчас. И только после того, как может быть доказана его личная причастность к преступным деяниям господина генерала, – его дружка и подельника. А собрать такие доказательства будет очень непросто, так что и время может непредвиденно затянуться. Немало будет зависеть еще и от того, как отреагирует Константин Дмитриевич Меркулов на сообщение Грязнова. Нет, о недоверии речи быть не может, но Костя – не всесилен, есть и генеральный прокурор, и серьезное лобби. Недаром же, поди, губернские власти тратят немалые дополнительные средства на «содержание» своих парламентариев. И те не спят, следят-наблюдают, держат ушки на макушке. Так что наверняка придется еще крепко побороться за установление относительной справедливости в этих краях. А за это время может произойти что угодно, вплоть до исчезновения свидетелей…