По всему выходило, что от поездки в Волгоду не открутиться. Только там можно получить сведения о том, что за люди изображены на медальоне Амосова и какое имеют к нему отношение. Позвонив в больницу, Гуров выяснил, что состояние Николая Николаевича хуже некуда: он впал в кому, и врачи усердно борются за его жизнь. Можно было, конечно, обратиться с этим вопросом к Маргарите Анатольевне, но Гуров не считал это удачной идеей. Во-первых, она могла этого и не знать. А во-вторых, он интуитивно чувствовал, что более полную информацию получит от людей посторонних и незаинтересованных. Значит, не стоит ее тревожить, по крайней мере сейчас.

Понимал Гуров и то, что ехать в Вологду, скорее всего, придется самому. Здесь явно замешаны дела личные, даже интимные, и он, Гуров, справится с ними лучше, чем Крячко. Не говоря уже о младших полицейских чинах. И отправляться желательно немедленно. Не то чтобы прямо сейчас, но сегодня.

Полковник посмотрел на часы. Рабочий день близился к концу. Он оказался очень плотным и насыщенным. Гуров прикинул, что если сейчас сядет за руль и отправится в Вологду, то может не рассчитать свои силы и уснуть за рулем. Поэтому надо поехать домой и поспать хотя бы часа три. Тем более что никто его не задерживал: Юрганов почему-то отсутствовал в главке, а никому другому и в голову бы не пришло интересоваться, куда направляется полковник после окончания трудового дня.

Не было на месте и Станислава Крячко. Более того, его сотовый не отвечал.

«Где его носит? – с легким недовольством подумал Гуров, выходя из здания Главного управления МВД. – Наверное, просто втихаря слинял домой пораньше, и все дела!»

Он сел за руль и на всякий случай еще раз набрал номер своего друга. «Абонент временно недоступен», – вот все, что полковник услышал в ответ… Написав эсэмэску о том, что вечером отправляется в Вологду, Гуров повел автомобиль в сторону своего дома…

После не слишком продолжительного, но крепкого сна он принял душ, сварил себе крепкий кофе и стал собираться. Времени на сборы ушло немного, поскольку полковник не намеревался задерживаться в Вологде надолго. Предварительно он созвонился с Петром Николаевичем Орловым и поинтересовался его самочувствием. Узнав, что угроза миновала и Орлов чувствует себя прекрасно, Гуров осторожно, не вдаваясь в подробности, сказал, что едет в Вологду. Орлов, с полуслова понявший своего лучшего сыщика, тут же связался с вологодской полицией и договорился о том, чтобы полковнику было оказано содействие в случае необходимости. Потом передал координаты Гурову, так что тот ехал в Вологду уверенным, рассчитывая на поддержку.

Ехать Гуров собрался в ночь. До Вологды от Москвы было чуть больше четырехсот километров, и, если ехать с нормальной скоростью, не гоня, утром он будет на месте.

После одиннадцати вернулась из театра Мария. Увидела спортивную сумку на диване, мужа в дорожном костюме, без слов все поняла… Ничего не стала выяснять, возмущаться – это было не в ее характере. Спросила только:

– Надолго?

– Нет, что ты! Завтра к вечеру рассчитываю вернуться. Крайний срок – послезавтра утром.

Мария вздохнула и тихо добавила:

– Это хотя бы не опасно?

– Абсолютно безопасно. – Гуров обнял жену и провел ладонью по ее роскошным черным волосам. – Ты не сиди, не думай ни о чем, а ложись спокойно спать. Так и время быстрее пройдет.

– Дело-то хотя бы движется? – поинтересовалась жена.

– Очень рассчитываю на эту поездку, – признался Гуров. – Если она даст результат, к выходным дело будет раскрыто. И тогда мы с тобой с чистой совестью сможем отдохнуть, выбраться куда-нибудь… Станислав меня на рыбалку приглашал и даже в баню, – улыбнулся Лев, вспоминая их разговор, случившийся непосредственно перед смертью Даны Амосовой.

– В баню? – язвительно переспросила Мария. – Конечно, сходите!

– Да я подумал и решил – пошел он со своей баней…

– В баню! – со смехом закончила за него Мария.

– Правильно! А мы с тобой лучше поедем куда-нибудь за город! – подхватил Гуров. – Успеем захватить кусочек бабьего лета.

– Боюсь, что Станислав так просто не отступит! Как только мы выйдем из дома, сразу увидим его драндулет и смущенно улыбающуюся физиономию. После чего он скажет, что специально заехал за нами.

– И навяжется, – вздохнул полковник. – И никуда от него не денешься!

– Ну и пусть, – великодушно согласилась Мария. – В конце концов, он твой лучший друг.

– Конечно. Ладно, мне пора. Пока!

Направляясь к своей машине, Гуров поднял голову. Мария стояла на балконе, глядя вниз, и махала ему рукой на прощание.

Сев за руль, Лев направил автомобиль в сторону проспекта Мира, чтобы потом по Ярославскому шоссе поехать в Вологду.

Глава восьмая

Станислав Крячко выбрался из-за стола, довольно потянулся, погладил свой раздувшийся от сытного ужина живот и вразвалочку пошел в комнату. Повозившись там некоторое время, вышел, одетый в тонкий растянутый свитер и старенькие джинсы.

– Мать! – преувеличенно бодрым голосом проговорил он, проходя в кухню, где жена мыла посуду, склонившись над раковиной. – Я это… По делам сгоняю в одно место ненадолго… Если что, ты ложись спать, меня не жди.

Жена моментально отложила в сторону полотенце, которым вытирала тарелки, закрыла кран и повернулась к мужу, сверля его подозрительным взглядом с ног до головы, словно сканером. Станислав улыбался с самым невинным видом.

– Куда это? – сощурилась жена.

– Да ерунда! – оптимистично воскликнул Крячко.

– Куда? – повторила жена.

– Натаха, да ты ревнуешь!

– Еще чего! – фыркнула жена. – Если бы я знала, что ты идешь к любовнице, я бы не переживала! Но я же по твоим глазам вижу, что ты собираешься ввязаться в какую-то авантюру! Я тебя знаю двадцать с лишним лет, так что не пытайся меня провести!

– Наташ, ну правда ерунда! Просто Леве нужно помочь в одном деле, вот и все!

– О господи! – покачала головой Наталья. – И когда вы с Левой угомонитесь-то, а? Надолго хоть? Может, бутерброды собрать?

– Собери, собери! – оживился Крячко, потом вдруг подхватил жену своими крепкими руками и закружил по кухне. – Нет, Лева зря всем хвастается, что у него лучшая жена в мире. Лучшая – у меня!

– Ладно, ладно, – смеясь, проговорила Наталья. – Поставь меня. И не подлизывайся, а то вместо бутербродов скалкой получишь. Узнаешь тогда, какая я хорошая.

– Не надо, не надо! – Крячко проворно опустил жену на пол.

Что и говорить, а Станиславу не раз доводилось убедиться в том, что рука у жены тяжелая. Особенно если она разозлится всерьез.

Через пятнадцать минут он вышел из дома с полиэтиленовым пакетом в руке, сел в свою машину и отправился в сторону центра. Сергей Геннадьевич Альметьев стоял в условленном месте и возбужденно переминался с ноги на ногу. Крячко посигналил ему и открыл дверцу. Альметьев быстро запрыгнул на переднее сиденье и накинул ремень безопасности.