В комнате повисло тяжелое молчание. Наконец Шарлье открыл ящик и вынул стопку документов.
– Ее дело. Зему Гокальп теперь зовут Анна Геймз и...
Шиффер схватил папку, раскрыл и начал читать, потом взглянул на фотографию. Хирш описал ее внешность очень точно. Ничего общего с рыжей толстушкой, которую ищут убийцы. С этой стороны Земе Гокальп опасаться нечего.
Рыцарь антитеррора продолжил:
– Ее лечащего невропатолога зовут Эрик Акерманн...
– Плевать я хотел на ее новую личность и на тех, кто промыл ей мозги. Она вернется к истокам. Вот что важно. Что тебе известно о Земе Гокальп? О той турчанке, которой она была?
Шарлье беспокойно заерзал в кресле, на шее над воротничком судорожно билась жилка.
– Да... ничего! Работница-нелегалка, которой отшибло память, и...
– Ты сохранил ее тряпки, бумаги, личные вещи?
Шарлье отмахнулся:
– Мы всё уничтожили. Так я полагаю.
– Проверь.
– Это были обычные вещи, ничего интересного для...
– Сними эту гребаную трубку и проверь.
Шарлье набрал номер, сделал два звонка и проворчал:
– Не могу поверить. Эти придурки забыли уничтожить ее тряпки.
– Где они?
– На складе в Ситэ. Бованье дал девушке новую одежду, а ребята из Луи-Блан отослали старую в префектуру. И никто из моей распрекрасной элитной бригады не подумал забрать их.
– На какое имя они зарегистрированы?
– На Зему Гокальп, конечно. Мы уж если делаем глупости, так последовательно!
Шарлье схватил чистый бланк и начал его заполнять. Волшебный пропуск в префектуру полиции.
"Мы сейчас похожи на двух хищников, делящих добычу", – подумал Шиффер.
Комиссар поставил свою подпись и подтолкнул листок по столу к старому сыщику.
– Даю тебе одну ночь. Если у меня возникнет хоть малейшее сомнение, я сразу вызову людей из госбезопасности.
Шиффер подхватил пропуск и встал.
– Ты не станешь рубить сук, на котором мы оба сидим.
Пора было подключать к делу малыша.
Жан-Луи Шиффер поднялся по улице Фобур-Сент-Оноре, свернул на авеню Матиньон и на круге у Елисейских Полей заметил телефонную кабину. Его сотовый все еще не зарядился.
Поль Нерто ответил после первого же звонка и заорал:
– Черт бы вас побрал, Шиффер, где вы?
Его голос дрожал от ярости.
– Восьмой округ. Квартал шишек и набобов.
– Скоро полночь. Я как идиот ждал вас у "Санкака" и...
– История такая, что сразу и не поверишь, но я узнал много нового.
– Вы в кабине? Я сейчас перезвоню – мой сотовый сдох.
Шиффер повесил трубку, спрашивая себя, не просрет ли в один прекрасный день французская полиция арест века из-за разрядившегося сотового телефона. Он приоткрыл дверь кабины, чтобы не задохнуться – запах ментола все еще не выветрился.
Ночь была теплой, сухой и безветренной. Он смотрел на прохожих, магазины и добротные каменные дома. Роскошная жизнь со всеми удобствами, прошедшая мимо него, которую он очень скоро сможет себе позволить...
Телефон зазвонил, и он успел первым задать вопрос:
– Что там у тебя с патрулями?
– Два фургона и три радиомашины, – ответил Нерто с гордостью. – Семьдесят участковых и агентов уголовного розыска прочесывают квартал. Я объявил всю зону "криминогенной". Разослал фоторобот по комиссариатам и участкам Десятого округа. Мы побывали во всех общежитиях, барах и клубах, каждый обитатель Маленькой Турции видел фоторобот. Я собираюсь в комиссариат Второго округа и...
– Забудь.
– Что?
– Хватит играть в солдатиков. Это не то лицо.
– ЧТО?
Шиффер выдал наконец главную новость:
– Женщина, которую мы ищем, сделала пластическую операцию. Вот почему Серые Волки не могут ее найти.
– Вы... У вас есть доказательства?
– Лучше – у меня есть ее новое лицо. Все совпадает. Она заплатила за операцию сотни тысяч франков, чтобы стереть свою прежнюю личность. Полностью изменила внешний облик: перекрасилась в брюнетку и сбросила двадцать кило, после чего полгода назад спряталась в турецком квартале.
Наступила тишина. Когда к Нерто вернулся дар речи, голос его прозвучал гораздо тише:
– Кто... Кто она? Где взяла деньги на операцию?
– Понятия не имею, – солгал Шиффер. – Но она не обычная работница.
– Что еще вам известно?
Шиффер помолчал несколько секунд, а потом выложил все до конца. О налете Серых Волков, которые сцапали не ту дичь. О Земе Гокальп в состоянии шока. О том, как ее привезли в комиссариат Луи-Блан, а потом отправили в больницу Святой Анны. О бредовой программе Шарлье, похитившего Зему.
И он назвал Полю имя – Анна Геймз.
Когда Шиффер закончил, ему показалось, что он слышит, как судорожно бьются мысли в голове молодого полицейского. Он представлял себе растерянного Поля в телефонной кабине где-то посреди 10-го округа. Он и Нерто напоминали сейчас двух охотников за кораллами, сидящих внутри железных клеток на дне лагуны...
Наконец Поль спросил с недоверием в голосе:
– Кто вам все это рассказал?
– Шарлье собственной персоной.
– Он согласился сотрудничать?
– Мы давние поделыцики.
– Хрень вы несете...
Шиффер расхохотался.
– Вижу, ты начинаешь понимать, в каком мире живешь. В тысяча девятьсот девяносто пятом, после взрыва на станции Сен-Мишель, Национальное управление по борьбе с терроризмом – тогда это называлось Шестой Бригадой – получило самые широкие полномочия. По новому закону можно было задерживать людей, не предъявляя обвинения. Трясли все исламистские сообщества, в том числе в Десятом округе. Однажды ночью Шарлье нагрянул в Луи-Блан. Он лично обрабатывал подозреваемого, некоего Абделя Сарауи. Я сидел в соседнем кабинете. Парень на следующий день умер в Сен-Луи от разрыва печени. Сегодня вечером я напомнил ему те славные деньки.
– Вы оба одинаково омерзительны.
– А что это меняет – результат-то налицо!
– Знаете, я несколько иначе представлял себе борьбу за справедливость.
Шиффер снова открыл дверь кабины, чтобы глотнуть свежего воздуха.
– Где сейчас Зема? – спросил Поль.
– А вот это самое пикантное, мой мальчик! Она сорвалась, сбежала от них вчера утром, догадалась, что дело нечисто. Сейчас к ней наверняка возвращается подлинная память.