Он отступил.
– И как ему только это удалось! – воскликнул Роман раздраженно. – Как он сделал это!
Она была так близко, а он не мог до нее дотронуться.
– В Беловодье иное время.
– Значит, счастье – это всего лишь возможность уйти в прошлое? Создать старинную усадьбу, вернуть умерших? Найти утраченное?
– Я все время думаю, как вырваться, но ничего не приходит в голову, – призналась Надя. – Находясь в прошлом, нельзя ничего придумать. Вытащи меня отсюда, и мы будем вместе.
– Подкупаешь? И Гамаюнова бросишь? – Она угадала его вопрос по движению губ и насмешливо рассмеялась:
– Почему ты его так боишься?
– А почему ты так к нему льнешь?! – Роман разозлился. – Что ты в нем нашла?
– Ты его недооцениваешь.
Она еще продолжала говорить, а колдун кричал:
– Он жалкий! Беспомощный! Старый!
– …Он могущественный…
– Пусть он могущественный. Но все равно – жалкий. – Роман знал, что для Нади унизительно слышать подобное, но позволил себе быть жестоким. Львица в клетке – когда же еще ее укрощать? – Так бросишь Гамаюнова, если я тебя спасу?
В этот раз задержка с ответом была чуть дольше, чем обычно:
– Брошу. Чтобы вырваться отсюда, я готова на все. Ты уже что-то придумал?
– Кое-что, – солгал колдун. – Но я не понимаю до конца сути Беловодья. А все вокруг играют в молчанку, и никто не желает ничего объяснять – даже Стен.
– Алексей с тобой? Я его не вижу. Где он? Почему не подходит? – Надя прищурилась, пытаясь разглядеть, что творится за границей ее ловушки.
Лешка? Ревность царапнула сердце. Несильно, но все же царапнула.
– Почему ты о нем спрашиваешь?
В этот раз задержка звука показалась невыносимой.
– Ты звал его, когда шел сюда. Я слышала.
– А, вот что! – Роман облегченно вздохнул. – Да, звал. Думал, что именно его Гамаюнов держит в этой комнате. Его, а не тебя.
– Почему? С чего ты решил? Он что, тоже… погиб? Он! – В ее голосе был подлинный страх. – Нет, не может быть… конечно же, не может быть… Иначе…
Ревность вновь обожгла – в этот раз куда сильнее.
– Алексей исчез. Гамаюнов говорит, что он уехал тайком. Но я не верю. Лешка не мог уехать так внезапно, бросив Лену и Юла. Накануне он обещал поговорить со мной. Поведать какую-то тайну. И вдруг – испарился. Но я чувствую, что он в Беловодье. Гамаюнов сказал, это здешний обман. Один из многих…
Роман вспомнил вчерашнию иллюзию Надиного присутствия. Ну конечно же! Именно в тот миг Гамаюнов перенес Надю в мир без времени, и она ожила. Если безвыходное пребывание в прошлом можно назвать жизнью, конечно. А раз так, значит, Роман, ощущая присутствие Стена, не обманывался… Лгал лжец Гамаюнов, как всегда. И одновременно говорил правду. Как только он один умел.
– Разумеется, Лешка никуда не уезжал, – уверенно заявила Надя.
– Тогда где он? – Колдун огляделся.
– Нет, он не здесь. Он живой. – Теперь казалось, что она намеренно отвечает не сразу.
– Тогда где?
– А ты подумай! – Она рассмеялась. Даже в клетке она оставалась львицей. У Романа все перевернулось внутри от ее смеха. – Ты же умный! Так верь в свои силы. Верь в себя…
Надя отступила. Лицо ее расплылось белым пятном. Серый туман заволок все.
Он почему-то подумал, что в школе на уроках она никому и никогда не подсказывала. А ее наверняка за косу дергали за это. А может, и не дергали – опасались.
И тут же до Романа дошло, где искать Алексея.
Колдун вылетел из усадьбы. Прыгнул на плавучую дорожку. Потом на другую. Побежал. Мчался к белому кругу, что окаймлял внутреннее озеро. И тут на пути колдуна возник Грег.
Вылетел наперерез, раскинув руки. Тонкий, натянутый, как струна. В глазах – решимость. Он, конечно, не колдун. Но у него должно быть водное ожерелье. И Грег – в Беловодье. То есть сила за ним немалая.
– Не надо, – сказал Грег. – Прежде почини ограду.
– Я должен видеть Алексея.
– Это ничего не даст. Мы лишь потеряем время. Почини ограду, и тогда…
Роман не дал Грегу договорить. Лишь плеснул в того водой из кувшина. Вмиг струя, повинуясь приказу, сплелась в ловчую сеть и с ног до головы окутала Грега. Тот рванулся, но освободиться не успел. Роман прыгнул вперед и врезал локтем Грегу в челюсть. Тот рухнул на дорожку. Если бы не сеть, он бы тут же сделал Роману подсечку, но опутанный охранник Беловодья лишь беспомощно дернул ногами.
В следующий миг Роман связал водной веревкой руки и ноги Грега.
– Ты сам не знаешь, что делаешь, – пробормотал тот.
– Знаю, друг мой, знаю. – Кляпом Роману послужил самый обычный кусок ткани, оторванный от рубашки. – Потерпи чуток, вскоре развяжу.
Вновь под ноги легла тропинка, мощенная белым псевдокамнем. Роман шел, ощущая, как вибрируют под ногами куски льда. Как будто им больно. Роман дошел до внутренней кольцевой дорожки и остановился. Ни одна тропка не вела к церкви. Вокруг была вода – и только. Как добраться туда? Лодки не было. Доплыть? Но Роман вспомнил о неудачном Глашином купанье и остерегся. Правда, он приспособился пить здешнюю воду и черпать при этом силу. Но для этого надо было сначала воду переколдовать. Нет, плыть нельзя. Да и зачем? Роман протянул руку и мысленно проложил дорожку от берега к ступеням церкви на воде. Послышался хруст, и на ярко-синей глади образовался ледяной мосток шириной в две ладони. Пройти можно было без труда. Роман шагнул. Спеленатый Грег завопил: “Не смей!” и выругался. Значит, сумел выплюнуть кляп. Но помешать не смог – чары колдуна были сильнее его ожерелья.
Роман дошел до церковки и поднялся по ступеням. Двери бесшумно отворились. Внутри все казалось золотым от света бесчисленных свечей. Они горели повсюду. И оттого вся церковь была затянута сизоватым дымом. Посредине стояли простые деревянные козлы, на которые ставят в сельских церквях гроб во время отпевания. Гроба не было. Доски были покрыты темной тканью. И на козлах лежал человек, скрестив руки на груди, как покойник. До самых рук тело было накрыто простыней. Рубашки на человеке не было, так что хорошо было видно ожерелье.
Алексей. Глаза его были закрыты, лицо застывшее, неживое. Но веки слегка подрагивали. И грудь поднималась. Дышит, значит.
Роман подошел и довольно бесцеремонно пихнул своего друга-врага в бок:
– И долго ты собираешься здесь валяться?
Тот вскинулся, будто его разбудили от глубокогб сна, и непонимающе уставился на колдуна.
– Я спрашиваю, долго ты будешь здесь прятаться? Я тебя насилу нашел. Лена с ума сходит.