— А где… где ты был, когда ее насиловали?! — с горечью воскликнул Стас. — Где, а?
Я замялся. Стас обвинял меня, и обвинение было справедливым. Что ответить? Сказать, что, когда гоблины утащили Милку, я беспробудно спал после ночной попойки?
— Я это… ну, был занят я. — Из перехода показались четыре бритых черепа.
— Ну вот! Довые…лись! — обречено воскликнул я и зашептал Стасу: — Теперь веди себя прилично. В разговор не влазь — я с ними пообщаюсь. Придется объяснить, откуда ты такой…
Ух-х-х! — я едва успел пригнуть голову. Мощный кулак Стаса страшно просвистел над ухом — перекошенная физиономия „родственника“ вдруг оказалась прямо перед моими глазами.
— Зззззадавлю, падла! — прошипел Стас, обхватив меня стальным кольцом и мотая из стороны в сторону. — Я тебя удавлю, жопошник! Да я бы… Да я бы… А ты? Что ты сделал, чтобы… а?!
Изловчившись, я боднул головой в переносицу озверевшего „родича“ и легонько ткнул его коленом в пах, высвобождаясь из мощных объятий. Он скрючился и присел, ненавидяще глядя на меня бешенными глазами, заслезившимися то ли от боли, то ли от ярости.
— Ай-я-яй! — сокрушенно пробормотал я, оценив диспозицию. От перехода к нам вразвалку бежали „быки“, на ходу разминая кисти рук.
— Их нет, Стасик, — тихо сообщил я, снимая пиджак и укладывая его на чемодан вчерашнего зэчары, — я их похоронил. Прямо там же, где они это сделали. Об этом знали двое — я и Милка. Теперь знаешь ты. А сейчас — будь мужиком, не мешай. Мне предстоит трудный разговор.
„Быки“ с ходу грамотно взяли меня в кольцо. Каменные челюсти, мощные плечи, совершенно бесстрашные взгляды — короче, еще четыре Стаса, только эти с золотыми цепями на шее толщиной с палец.
— Ты на кого, падла, руку свою вонючую поднял? — запыхавшись, поинтересовался один из них — со страшным шрамом поперек лба. Не спросил, а так, брякнул, чтобы завязать базар.
— Откуда ты, братуха? — в это же время задушевно спросил у Стаса другой „бык“.
— Мужики, это недоразумение, — начал было я скороговоркой, поднимая руки, — я все объясню…
Оп-п-п! Объяснялки мои, оказывается, совершенно не требовались. Тот, что оказался сзади, сильно пнул меня в спину, целя по лопаткам. Грамотно пнул, гад, — от его удара я должен был потерять дыхание и влететь в зону действия рук-ног его сотоварищей, попав таким образом в водоворот расчетливых ударов. В таком водовороте, будь ты даже семи пядей во лбу, сделать ничего нельзя: для защиты надо иметь минимум четыре ноги и шесть рук.
Отметив периферийным зрением движение сзади, я резко присел, пропуская ногу „быка“ над собой, и ребром ладони рубанул его в промежность. Ай, как больно! „Бык“ страшно крикнул и рухнул на асфальт, скрючившись, как червяк.
Трое других, мгновенно оценив обстановку, резко перестроились в одну шеренгу. Они шустро двинулись на меня, тесня к краю платформы и ударно молотя руками и ногами. Я вертелся, как юла, проявляя чудеса ловкости — едва успевая парировать рассекающие воздух кулаки и летящие снизу носки кроссовок, целящие мне в пах. О том, чтобы нанести кому-нибудь ответный удар, не могло быть и речи. Недурственно, очень недурственно! Ребята отлично вышколены для рукопашного боя. Феликс не зря платит бабки своим инструкторам единоборств. Однако этак не долго и „лицо потерять“!
Оппа! Кувыркнувшись кульбитом влево, я выкатился из зоны досягаемости ударной группы и мимоходом шарахнул кулаком по кумполу травмированного чуть ранее „быка“ — он, зараза, очень некстати начал подниматься с грязного перрона.
Тройка изменила тактику и ринулась на меня с разных сторон, выдерживая равномерную дистанцию. Ну что ж, тоже очень неплохо. Если они одновременно приблизятся — я труп…
В этот момент к мероприятию неожиданно подключился очухавшийся Стас. Ухватив одного из „быков“ за плечо, он развернул его к себе и без предисловий жахнул кулаком в табло. И начал месить, пользуясь преимуществом внезапного нападения, игнорируя недоуменные вопли месимого.
Я воспрял духом и воспрял телесно — сильно выпрыгнул вверх, нанося в полете страшный удар ногой в лицо одному из парочки, оставшейся на мою долю. „Бык“ безмолвно спланировал назад и брякнулся оземь, потеряв сознание. Ну вот — теперь можно жить!
Оставшись наедине с обладателем шрама во лбу, я ушел нырком от его размашистого свинга справа, сблокировал последовавшую за свингом ногу, взметнувшуюся в „маваши“, и резко сел на „вертушку“, побивая опорную ногу противника.
Мой „клиент“, высоко подбросив пятки, со всего маха шлепнулся спиной на асфальт — нехорошо так шлепнулся, что-то там у него совсем негармонично хрустнуло — и затих без движений.
К этому моменту Стас уже вполне уговорил своего „быка“. Тот лежал на асфальте, свернувшись калачиком, жалостно этак ругался и закрывал голову руками. Стас топтался рядом, пытаясь пнуть „быка“ в лицо и возбужденно выкрикивая что-то вообще невообразимое по „фене“.
— Все, хорош! — воскликнул я, ухватывая свой пиджак. — Надо делать ноги! А то щас сюда вокзальная бригада подтянется — унесут!
Стас внял моему предупреждению, подхватил чемодан, и мы припустили по переходу к выходу с привокзальной площади, где стояла моя „Нива“.
Уже выруливая за автостояночную оградку, я заметил в зеркало, как из центрального входа выскочило пятеро „быков“ и принялись активно крутить головами по сторонам.
— Да уж! Вот это мы нарисовались! — удрученно констатировал я, заруливая за угол и разгоняясь до предельно дозволенной в этом месте скорости. — Хер сотрешь теперь… Придется Феликсу в ноги падать и извиняться перед пострадавшими. Если только извиняться. Как-то нехорошо один упал — некрасиво как-то…
— А ты мастер махаться, — уважительно произнес Стас, когда мы немного отъехали от вокзала. — Что, все вэвэшники вот так вот, а?
— Через одного, — хмуро пошутил я и поинтересовался: — А ты что — совсем дикий? Чего бросился-то?
— Да так… перемкнуло, — смущенно пробормотал Стас, — иногда со мной бывает — в детстве по башке частенько били, так, наверное, последствия.
— Лечиться надо, — мудро посоветовал я. — Меня вон тоже немало долбили по кумполу — и ничего, не жалуюсь. Умеренный стол, спортивный режим, здоровый секс, положительные эмоции — и все будет в ажуре. Это я тебе гарантирую.
— Ага — умеренный стол, здоровый секс! — язвительно оскаблился Стас. — А ведро чифиря и пару пидоров на грудь, не хочешь? Ха! Здоровый секс! Я его в глаза не видел! Сел мальчиком, а на зоне сразу педрил осваивать пришлось. Теперь не знаю даже — как это с бабой… ну, с настоящей бабой, не с общаковой „мастью“.
— Ничего, этот пробел мы восполним, — покровительственно пообещал я, — какие твои годы! Ты мне скажи — ты чем собираешься заниматься?
— Да, это еще разобраться надо. — Стас беспечно махнул рукой и как-то заинтересованно посмотрел на меня: — Ты лучше скажи… Ты че — в натуре завалил этих козлов? Без понтов?