Голос его звучал вполне приятно, и если и не ласкал слух, то уж точно не скрипел тормозами, как у большинства стражей порядка.
Я улыбнулся капитану как можно дружелюбнее.
– Вы абсолютно правы, я здесь не тружусь. Приехал из Москвы и заскочил всего лишь, чтобы дать объявление. Но спешу сообщить, что очень рад представившейся возможности лично познакомиться с вами как с главой местного уголовного розыска, – тут я слегка поклонился, улыбнувшись искренне и восторженно. – Я с детства обожаю детективный жанр и в кино, и в литературе, и всю жизнь мечтал однажды принять участие в самом настоящем расследовании. Понимаю, что мне повезло, и прошу у вас разрешения хоть немного поприсутствовать, пока вы будете вести следствие. Клянусь, я не буду вам мешать!
Надеюсь, вы не осуждаете мое отчаянное лицедейство. Ясное дело: это убийство в красном уголке меня заинтересовало, как и всякая другая загадка, а лучший способ узнать все сведения по делу, включая результаты судмедэкспертизы, – задушевная дружба с местной полицией, первый шаг к которой – отчаянная лесть.
Моя просьба, произнесенная слегка дрожащим (от душевного волнения) голосом, имела успех. Капитан приятно порозовел и слегка усмехнулся.
– Посмотрим, как дело пойдет. Учтите: настоящее следствие – это вам не романчик Агаты Кристи и не фильм Стивена Сигала. Жизнь груба! И чересчур увлекаться играми в частного детектива я лично вам не советовал бы. Но в любом случае, раз вы давали объявление в то самое время, когда здесь обнаружили труп, я должен буду вас допросить. Так где у нас труп?
Признаться, его высокий стиль и знакомство с мировой классикой в лице Агаты Кристи меня слегка потрясли.
– Черт возьми, капитан, вы что, хотите сказать, что читали детективы Агаты Кристи?
Он посмотрел на меня с усмешкой.
– А почему бы и нет? К вашему сведению, все сотрудники полиции обучены чтению, правда, времени свободного маловато, но бывает. Что касается Агаты Кристи, то я не слишком большой ее поклонник. Лично мне гораздо больше по душе детективы Рекса Стаута.
– Рекс Стаут? То есть…
Мой ошарашенный вид, по всей видимости, изрядно поднял парню настроение, и он с довольной улыбкой махнул рукой, небрежно прервав меня на полуслове и легко перейдя на «ты».
– Приятель, извини, сейчас не время обсуждать литературные пристрастия друг друга. Для начала, раз уж ты, любитель, оказался в гуще криминала, веди меня на место преступления, а потом я допрошу тебя по полной. Все ясно? Веди!
Что ни говори, а за что я люблю родную полицию, так это за решительность и отсутствие сантиментов. Другой бы так увлекся диспутом на тему бестселлеров детективного жанра, что и думать забыл бы обо всех трупах, а этот капитан пусть и был невиданно начитан для своего места и звания, но не забыл, для чего его вызвали в редакцию. Для пущей солидности он резко стер улыбку с лица, сурово нахмурил брови и взглянул на меня требовательно.
Мне только и оставалось сделать приглашающий жест с полупоклоном в направлении двери красного уголка, перед которым мы оба стояли.
– Прошу вас сюда.
Капитан подозрительно приподнял правую бровь на мой галантный жест и, распахнув дверь, едва не пришиб при этом меня. Черт возьми, за следствие брались настоящие знатоки!
Осмотр места происшествия главным сыщиком Глухова прошел довольно быстро, капитан без особого интереса осмотрел труп за столом, походил по красному уголку и, пожав плечами, с легким сердцем уступил трудовую стезю криминалистам, которые сняли отпечатки и сфотографировали труп со всех позиций.
Мы с капитаном вышли в коридор, и тут он вдруг неожиданно протянул мне руку и широко улыбнулся.
– Предлагаю познакомиться, все равно мне еще вас допрашивать, это как минимум. Меня зовут Леонид Тюринский.
Мы крепко пожали друг другу руки.
– Очень приятно, Ален.
Он тут же подмигнул:
– Будем на «ты»?
– Запросто.
В этот момент в конце коридора распахнулась дверь, и к нам с очаровательной улыбкой направилась Ляля, от умопомрачительной походки которой я едва не потерял сознание.
– Леонид, мой кабинет в вашем полном распоряжении, – она ослепительно улыбалась капитану. – При этом спешу довести до вашего сведения, что мой кабинет – один из лучших во всей редакции: я привезла из дома старые кресла, специально купила симпатичную посуду. Так что – милости просим!
– А за это вы будете подслушивать, как я веду допросы? – прищурил глаз Тюринский, на которого очарование Ляли абсолютно не действовало.
– Вовсе нет! Вы просто обещаете мне предоставить все данные для статьи, когда дело будет благополучно раскрыто. Договорились?
Вместо ответа капитан только хмыкнул и, кивнув мне, направился по коридору к открытой двери кабинета.
Мы с Тюринским действительно весьма уютно устроились друг против друга в стареньких, но очень вместительных и мягких креслах, и я, не дожидаясь мудрых вопросов капитана, сам быстро и четко обрисовал всю ситуацию.
Я рассказал о том, как пришел ближе к обеду в редакцию, как начал обсуждать с секретарем Татьяной Николаевной свое объявление о продаже дома и как неожиданно распахнулась дверь и мне на руки с криком «Трупы в красном уголке!» упала великолепная Ляля.
На последнюю реплику капитан лишь усмехнулся.
– Про Лялю наслышан, падать на руки – ее конек, смотри не разорись.
Тут он сурово сдвинул брови на переносице.
– И что было дальше? Разумеется, ты, как любитель детективов, побежал в красный уголок смотреть на трупы. Кстати, куда делись остальные трупы? Что ты увидел, когда вошел?
Я покорно начал пересказывать все свои последующие действия: описал, как вбежал в красный уголок и увидел тело Юлии Александровны, которое Ляля приняла за труп номер один.
– Юлия Александровна лежала на полу? – тут же прервал меня чуть дрогнувшим голосом капитан. – Что она там делала?
– Ничего не делала. Просто лежала.
И я, как смог, обрисовал сценку: как корректорша вошла в красный уголок, подошла к парню, чтобы посмотреть, почему он лежит лицом в подшивку, увидела его жутковатое лицо и почти тут же потеряла сознание.
Выслушав меня, Леня молча кивнул, всем своим видом предлагая продолжать повествование.
А рассказывать, собственно, больше было нечего. Поведав в двух словах, как, оказав первую помощь даме, подошел к трупу за столом, я вновь вдруг вспомнил ту картинку: широкая спина в черном ватнике…
Ватник! Ведь уже тогда что-то шевельнулось во мне при виде него, просто не хватило времени как следует во всем разобраться. Между тем что-то повторно «царапнуло» меня при осмотре трупа следственной группой: тело сфотографировали со спины, перевернули лицом вверх, и тут же это лицо показалось мне смутно знакомым. Но вокруг было слишком много народу, чтобы спокойно вспомнить…