— Другие отказывают. Морги принимают покойников по месту прописки в паспорте либо по адресу места смерти.
— Ну вот видите, другие отказывают, а мы что, резиновые, что ли?
— А если мы к генералу обратимся?
— Хоть к маршалу. Генералов много, а морг один...
Когда наполненные мертвецами труповозки прибыли к моргу, выяснилось, что дело обстоит не так безнадежно, что места в холодильнике есть.
— Да нет, то совсем другие места, — попытались объяснить работники морга, — то бронированные места. По классам люкс и полулюкс. Там и полки шире, и холод без перебоев, и простыни крахмальные. Но вам надо не туда, вам надо в общего пользования. Где люкс, конечно, свободнее. А где общего пользования, там под потолок. Там грудного младенца не протиснуть.
— А в бронированных кто?
— В бронированных те, кто заранее побеспокоился.
— Нет, ну кто все-таки?
— Бизнесмены, администрация, руководители спортивных обществ...
— Богатенькие?
— Не бедные.
— Зачем же они бронируют?
— Они все бронируют. Гостиницы, авиабилеты, услуги. Привыкли. Заранее обо всем думать привыкли. Потому что, когда это дело случится, мест может не быть. А если заранее, то можно быть спокойным.
— Как же так? Вы же не просто морг. Вы же только по насильственным делам?
— А у них какие? У них других не бывает. Их либо стреляют, либо взрывают. Так что у нас без нарушений. Все как положено. Их бы все равно сюда привезли, только в общую, а так тоже сюда, но уже в люкс. Нам начальство разрешило в виде экономического эксперимента. Потому что бюджетных денег на содержание не хватает. А так более или менее.
— Ну, тогда берите наших в люкс.
— В люкс только через кассу.
— Дорого?
— Дорого.
— Тогда в общую.
— В общую мест нет.
— Тогда мы их здесь оставим.
— Здесь не положено. Везите в районный морг по месту прописки покойников.
— Но мы из уголовного розыска!
— Ну и что? Порядок один для всех. Вот если бы уголовный розыск заранее для своих покойников места забронировал...
Ну достали совсем.
— А вот мы сейчас рассердимся, бригаду по борьбе с экономическими преступлениями вызовем, вашу бухгалтерию опечатаем и финансово-хозяйственные документы проверим. Чтобы узнать, отчего в построенном на государственные деньги предприятии для государственных покойников мест нет...
— Ну так бы сразу и сказали...
На этот раз к размещенным по классу полулюкс покойникам, во избежание возможных инцидентов, были приставлены два постовых милиционера. У всех интересующихся вверенными им для сохранения покойниками лиц они требовали документы.
— Ты куда? А ну предъяви удостоверение личности и разрешение за подписью начальника горотдела милиции.
— Я из госбезопасности, — представился майор Проскурин.
— Тогда, пожалуйста, предъявите.
— Вот мое удостоверение и предписание. Там лежит наш человек. Мне надо его забрать.
— Извините, товарищ майор. Нам строго-настрого...
Дело осложнялось. Нашпигованный свинцом оперативник, участвовавший в не санкционированной высоким начальством операции, находился в судебке, вместо того чтобы пребывать совсем в другом месте.
— Мне предписано сопроводить тело в госпиталь Министерства безопасности.
— Не можем, товарищ майор. Без бумаги, подписанной начальником горотдела, никак не можем...
Майор Проскурин прошел к машине и набрал номер генерала Трофимова.
— У нас осложнения. Подходы блокированы постом милиции. Необходимо разрешение начальника горотдела милиции.
— Понял тебя. Жди.
Генерал пролистал телефонный, для служебного пользования, справочник. Горотдел милиции. Полковник Анисимов Михаил Павлович. Набрал номер.
— Мне бы полковника.
— Кто спрашивает?
— Федеральная служба безопасности. Генерал Трофимов.
— Соединяю.
— Полковник Анисимов. Слушаю вас.
— Здравствуй, полковник. Я к тебе за помощью.
— Чем могу, товарищ генерал?
— Можешь. Там мои ребята с твоими ребятами в судебке встретились. И все никак разойтись не могут. Ты бы поспособствовал.
— А что им надо?
— Тело забрать надо. Там наш человечек находится. Который в расследуемом твоей бригадой деле случайно погиб. Он тебе, я думаю, погоды не делает, а нам перед начальством отчитываться.
— А если он кого-нибудь...
— Там все кого-нибудь. Так что тебе материала с избытком хватит. А нашего человечка лучше не светить. Он режимный и в общеуголовных делах фигурировать не должен.
Если бы режимный, то они действовали бы через министерство, подумал начальник горотдела, а они вышли на него. Значит, либо не режимный, либо рыло в пушку и коллеги беспокоятся по поводу возможного скандала. И хотят сделать из него крайнего, прося убрать из дела важного свидетеля или даже не свидетеля. Причем так убрать, чтобы прокурор носу не подточил. Раньше бы на звонок безопасности он сказал «есть». А теперь за каким ему головная боль...
— Боюсь, что ничего не получится. До полного прояснения дела не получится. А вот после того, как будет установлена степень участия вашего сотрудника в преступлении, — пожалуйста.
— Вот сволочи, — выругался, прикрыв трубку, Трофимов, — безопасность в садовый хрен ставить не стали!
И нажав на кнопку вызова и дождавшись мгновенно вошедшего дежурного, ткнул ему пальцем на одну из папок в шкафу.
— А ты не торопись, полковник. Может, я смогу тебя переубедить.
— Это вряд ли, товарищ генерал. В данном случае я руководствуюсь законом, нарушать который не имею права даже по вашей просьбе.
— Я же тебя не о нарушении прошу, а об одолжении.
— Все равно. Извините. Букве закона я изменять не имею права.
Генерал раскрыл папку и, быстро перелистывая страницы, нашел то, что искал.
— Не можешь, говоришь?
— Никак нет, товарищ генерал. Не могу.
— А у меня есть другие сведения.
— О чем вы, товарищ генерал?
— Например, о деле по фактам массового вымогательства и взяточничества на мелкооптовом рынке «Перовский». Где твои парни недавно проводили расследование. Проводили?
— Как будто проводили...
— И как будто ничего не нашли?
— Не нашли. Сигнал был признан не соответствующим действительности. Проведенные следственные мероприятия фактов вымогательства не подтвердили. Торговля ведется, в рамках существующего закона.