Слов нет, все эти вещи Лоле удавались отменно. И хотя ее компаньон и боевой соратник прекрасно об этом знал, он все равно в который раз наступил на те же грабли.
Глядя на Лолу, такую бедную и несчастную, Леня почувствовал, как в сердце его скользнула жалость.
– Ну-ну, девочка, не надо так расстраиваться, – заворковал он.
– Да, а чего ты ругаешься… – протянула Лола сдавленным от слез голосом.
– Ну, я погорячился. Ты сделала все, что могла. Не твоя вина, что этот старикан боится собак, даже таких маленьких, как Пу И.
Пу И возмущенно тявкнул. Он хотел сказать, что, во-первых, он хоть и маленький, но все же настоящая собака, а во-вторых, он ничего, ну совершенно ничего тому человеку не сделал. Вот даже ничуточки. Подумаешь, взвизгнул, когда Лола задела его рукой…
– Пу И, не обижайся. – Леня тотчас подхватил песика на руки. – Ты тоже умница… Ладно, мои дорогие, если план В не удался, переходим к плану С.
– И что это за план? – Лола заинтересовалась и перестала изображать обиду.
– Придется перелопатить весь последний день покойного адвоката Мировольского на предмет того, где он мог пересечься с человеком, который подменил колье. Мы точно знаем, что в двенадцать часов он вышел от братьев Зеленых, выкупив колье из залога, и колье у него было самое настоящее, а в семь вечера он был в театре, и в кармане у него была имитация. Стало быть, в течение дня кто-то подменил колье, да так ловко, что Мировольский этого не заметил. Ладно, завтра с утра съезжу в ресторан, где Мировольский встречался с некоей дамой за ленчем, «Усадьба» называется…
Лола резко отвернулась, чтобы Маркиз не заметил настоящей обиды, сверкнувшей в ее глазах. Ленька ей не доверяет, раз не берет в ресторан, он решил все сделать сам…
На следующее утро Леня подъехал к ресторану «Усадьба».
В дверях ресторана стоял рослый усатый швейцар в ливрее, щедро расшитой золотыми шнурами и галунами, как парадный мундир верховного главнокомандующего какой-нибудь небольшой банановой республики. Впрочем, по его выправке и горделивой осанке можно было предположить, что в прошлой жизни он действительно был если не главнокомандующим, то по крайней мере командиром полка.
Швейцар угодливо склонился перед Леней и распахнул перед ним дверь. Маркиз прошел мимо него, печатая шаг, и отдал честь не столько самому швейцару, сколько его мундиру.
Внутри ресторан был оформлен в стиле дореволюционной усадьбы, точнее – в стиле малобюджетной кинопостановки по пьесе Чехова: плетеные кресла в чехлах из полосатого тика, клетки с канарейками, часы с кукушкой, в углу – антикварный граммофон с огромной трубой, густо расписанной пунцовыми розами.
Не успел Леня переступить порог ресторана, как рядом с ним появился вышколенный метрдотель.
– Вы один? – осведомился он тихим проникновенным голосом.
– В каком смысле? – переспросил Леня. – Если вас интересует мое семейное положение…
– Нет, меня интересует, нужен ли вам столик на одну персону или вы ожидаете друзей…
– Мне, уважаемый, вообще не нужен столик. И боюсь, что всем остальным посетителям вашего ресторана очень скоро столики тоже не понадобятся.
– В каком смысле? – переполошился метрдотель.
– В том смысле, что я закрою ваш ресторан на время проведения следственных действий. – И Леня раскрыл перед носом мэтра книжечку удостоверения.
Книжечка была очень хорошая, гораздо лучше настоящей. В ней была вклеена Ленина фотография и стояла красивая печать с внушительным двуглавым орлом.
К чести метрдотеля, он ничуть не переполошился при виде удостоверения, по крайней мере не подал виду. Внимательно изучив красную книжечку, он взглянул на Леню с заметно возросшим уважением и спросил еще более проникновенным голосом:
– А в чем дело? Ведь все вопросы с Вадимом Вадимовичем были своевременно решены!
Леня оценил сдержанное мужество мэтра и его осведомленность в решении серьезных вопросов. Он сделал вывод, что метрдотель – не только метрдотель, но, возможно, и владелец ресторана и именно с ним нужно вести дальнейшие переговоры.
– С Вадимом Вадимовичем вопросы действительно решены, но кое-какие вопросы появились у Василия Васильевича.
На лице мэтра отразилась интенсивная работа мысли.
– Это что – управление по борьбе с незаконным оборотом… – начал он неуверенно.
– Тс-с! – прошипел Леня и поднял палец. – Короче, мы будем сотрудничать или мы будем закрывать ресторан?
– Зачем же закрывать, – вздохнул метрдотель. – Сколько?
– Что значит – сколько?! – возмутился Леня. – За кого вы меня принимаете?
– Тогда что же вам нужно? – спросил его собеседник в явном недоумении.
– Информация! – жестко ответил Леня. – Третьего дня в вашем ресторане был известный адвокат Мировольский…
Леня произнес это не как вопрос, а как утверждение. Однако мэтр все же заколебался.
– Вы знаете наши порядки – клиенты должны чувствовать себя как дома, и при этом они хотят сохранять свою анонимность… если даже это очень известные люди, мы их не узнаем… иначе наш ресторан недолго просуществует…
Слово «наш» в устах метрдотеля прозвучало так по-хозяйски, что Маркиз убедился – мэтр по совместительству является здешним владельцем или по крайней мере совладельцем.
– А если вы не захотите со мной сотрудничать, – ответил он, – ваш ресторан просуществует всего одну минуту.
Метрдотель колебался, и тогда Леня достал из кармана мобильный телефон и проговорил в него:
– Василий Васильевич, мы не встретили понимания. Высылайте группу захвата и группу поддержки, будем производить задержание, закрытие и изъятие…
– Не надо изъятия! – перебил его метрдотель. – Не надо задержания! Да, в тот день у нас был Илья Борисович Мировольский. Салат «санкюлот», кремсуп из белых грибов, телятина по рецепту Марии Медичи, мусс из орехов пекан со взбитыми сливками и французский сыр… что касается вина, я сейчас уточню у нашего сомелье…
– Не надо уточнять, – остановил его Маркиз. – Меня интересует не то, что Мировольский пил и ел. Меня, а в моем лице Василия Васильевича, чрезвычайно интересует, с кем он сидел и, по возможности, о чем разговаривал…
– Ну откуда же мне знать, о чем они разговаривали!
– Вот только не надо этого! Я отлично знаю, что официанты и метрдотели обладают прекрасным слухом, а также великолепным зрением и остальными чувствами. Также они обладают замечательными психологическими способностями. Наша организация всегда поддерживала взаимовыгодные контакты с вашими коллегами…
– Но я действительно не знаю, о чем они с Анной Валентиновной разговаривали!
– Ага, значит, с Анной Валентиновной? – оживился Маркиз. – А кто такая Анна Валентиновна?