— Да ничего, — благодушно проворковал мальчик, протягивая руку к блинчикам. — Солнце сегодня — высший сорт, ветровка быстро высохнет. Правда?
— Конечно, — бабушка пошла вешать ветровку, а Эмка одной рукой брал блины, другой — вытирал картинки. Дело спорилось.
"Интересно, — пронеслось вдруг в голове, — за жирные пятна Книгоед тоже наказывает? Их-то резинкой не уничтожишь! А еще раз отправляться к каким-нибудь подземным жителям…"
И Эмка решил все-таки установить очередность: сперва еда, потом картинки. Тем более, осталось-то всего две книжки. Аж не верится!
Покончив с блинами, быстро разобрался и с остальным. Еще раз потянулся и, довольный, запел:
— Там, где кле-о-он шумит,
Над речно-ой волной,
Говори-и-или мы…
Хотелось даже что-нибудь сплясать, но благоразумие взяло верх — бабушка, неожиданно войдя в комнату, могла испугаться: внук ведь никогда особой любви к танцам не проявлял.
Допев куплет, Эмка вышел в гостиную.
Там, удобно устроившись на подоконнике, сидел Апполон!
— Так ты жив, Апполонище!
Тот, впрочем, на слова Эмки никак не отреагировал. Только усмехнулся в усы и лизнул шерстку на левом боку — присмотревшись, мальчик заметил там шрамы, которых еще вчера вечером не было.
— Досталось тебе, бедняге! — прошептал он, подходя, чтобы погладить кота. Но гордый Апполон недовольно мяукнул и, спрыгнув с подоконника, с достоинством продефилировал в кордор, а оттуда — во двор.
На том месте, где только что сидел кот, лежала какая-то книжонка.
Эмка взял ее в руки.
— Ого! Да это же брошюра, которую подарил мне библиотекарь! О Книгоеде. Совсем про нее забыл — как положил в карман ветровки, так и…
Тут мальчика поразила новая мысль:
"Неужели!.. А ведь Апполон указал мне на нее! Он специально сел на брошюру и ждал, пока я выйду. Вот откуда кот знал во сне о Книгоеде — Апполон же сам говорил, что умеет читать.
Минуточку! Так и я ж читать умею — не только картинки разрисовывать. Вот сейчас все про Книгоеда и узнаю! Пусть и с небольшим запозданием — эх, дырявая ты голова! — пожурил сам себя. — В первую-то очередь нужно было книжку почитать!"
Но ничего нового для себя Эмка в брошюре не нашел. Все, о чем там было написано, он уже знал из собственного опыта. И о картинках, и о преследованиях, и о снах…
За чтением его застала бабушка:
— Ветровка уже почти высохла — хороший материал. После обеда сможешь выехать. Кстати, я из твоего кармана книжку какую-то вынула, фантастика, кажется. Вижу, ты уже нашел ее.
— Да, — обреченно кивнул Эмка. — Апполон показал.
— Что показал? — не поняла Марья Дмитриевна.
— Брошюру. Сидел он на ней.
Бабушка лишь пожала плечами, мол, чудной мальчишка, кот ему уже книжки показывает! Эх, фантазер ты мой!..
После обеда Эмка облачился в высохшую ветровку, засунул в карман брошюру про Книгоеда, попрощался с бабушкой и отправился на электричку. На даче больше делать было нечего.
Дорога на станцию шла через лес — и сегодня он был до краев наполнен птичьим гомоном, запахом молодой листвы и ягод. Эмка словно плыл в летнем воздухе, искрящемся и волшебном!
По стволам, будто матросы, цепко карабкались и перепрыгивали с дерева на дерево белочки. Мальчику поневоле вспомнились капитан Врунгель и Лом: "Эх, сейчас бы к ним — семечек бы пощелкали, поговорили бы по душам! Теперь-то они оба наверняка другие, нормальные".
Но поскольку ни Врунгеля, ни старпома рядом не было, Эмкина фантазия потекла в другом направлении. Давненько он уже не играл в Джеймса Бонда — и вот мальчик представил себя разведчиком, который крадется по лесу, полному тайн и опасностей, пробираясь к скрытой базе террористов.
За спиной послышался шорох. Неужели медведь?
Эмка резко обернулся… Никого.
Но это еще ничего не значит, так ведь, Джеймс Бонд? — умелый враг способен в нужны момент таиться и выжидать. Однако мы будем начеку!
Мальчик поискал взглядом подходящую палку: вот как раз то что надо, похожая на пистолет.
"Мой верный «беретта» всегда готов поразить врага!"
В дырочки для шнурков на кедах вставим зеленые веточки. "Это маскировка!"
Небольшой венок из веток на голову — маскироваться так маскироваться!
Готово!
"Теперь — главное вести себя осторожно. Разведчик не может позволить себе неосторожное движение — ведь кругом полно международных террористов. Ни одна ветка не должна хрустнуть под моей ногой, ни один враг не скроется от моих зорких глаз".
Но поскольку Эмка все-таки не был настоящим Джеймсом Бондом, он опять упустил движение за своей спиной.
"Тэ-эк, похоже меня кто-то все же выследил. Ну ладно, пусть так — они сами выбрали этот путь!"
Жизнь, доставшуюся при рождении, терять не хотелось, и Эмка перебежками, от дерева к дереву, неслышно заскользил по лесу в сторону станции.
Замер.
Прислушался.
Теперь шевеление послышалось еще и сбоку.
"Окружают, — с азартом подумал он. — Ну что же, главное — сохранять спокойствие. Надо перехитрить врага… а то ведь, если попаду в плен обязательно начнут пытать!.. Но как мне быть? Я ведь не знаю, где эти террористы, сколько их… и вообще… может, это и не они вовсе, а так, дикий кабан на сухую ветку наступил. Настоящий агент 007, конечно, отличил бы звук, произведенный человеком, от звука, рожденного неосторожным движением дикого зверя. Так ведь я не агент, я только учусь!"
Играть дальше расхотелось, и Эмка решил, что лучше вернуться в реальный мир да поспешить к электричке — а то еще, чего доброго, можно опоздать на нее!
А чтобы занять себя чем-нибудь, он вытащил из кармана брошюру про Книгоеда и стал пролистывать на ходу — ведь мальчик и взял-то ее с собой, чтобы дочитать до кон…
— Ай! — вскрикнул Эмка. — НЕТ!!!
— Только не это, — прошептал он, с ужасом глядя на брошюру.
У нее не хватало последней страницы — той самой, которую Эмка оторвал несколько дней назад, когда они со Славкой покупали пирожки!
Выходит, даже исправив все художества, Эммануил вовсе не избавился от опасности быть съеденным Книгоедом! Ведь вот она, книжка, которую он тоже испортил — "сломанная волшебная палочка", как сказал бы библиотекарь. И Книгоед в любой момент…
Короче, мальчик почти не удивился, когда на его плечо опустилась тяжелая страшная клешня.
Скосил глаза и увидел на клешне синюю надпись: "Лина, я тебя помню". За надписью следовало изображение кровоточащего сердца, пронзенного стрелой.
— Ну что, агент 007, Бонд по имени Джеймс — попался? — прогремело над Эмкиным ухом.