— Воды мне, воды, у меня все лицо печет от пыльцы одуванчика!
С улицы донесся рев, послышалось хлопанье крыльев. Капунькис, клетка которого стояла у окна, закричал:
— Улетает! Розовый дракон улетает!.. Гляньте только, он, оказывается, не один состоял на службе у колдуна! Еще два ужасных зеленых дракона летят с ним рядом. И как странно летят: один зеленый держится зубами за хвост розового дракона, а второй за хвост своего зеленого собрата. Прямо как дети какие-то…
Все кончилось? — ни к кому не обращаясь, спросила Альбина.
Кончилось! — подтвердил Генрих и радостно улыбнулся. — А я-то чуть не потерял надежду. Хорошо, что легенды не врут.
Альбина вдруг пошатнулась, и, если бы Генрих не подхватил принцессу, она упала бы на пол.
— Ну, Генрих, ты даешь! — вздохнул Бурунькис. — Хоть бы предупредил о своем плане. Я чуть
было не решил, что ты нас предал… сдался…
Генрих улыбнулся и пожал плечами.
Но разве ты не знал, что Герои не сдаются? Ведь ты мне сам когда-то говорил: каждому ребенку известно, что Герой — это на всю жизнь.
Генрих, братец Бурунькис, когда же вы выпустите меня из этой ужасной клетки? — захныкал Капунькис.
Сейчас выпустим, — сказал Генрих. — Только уложу принцессу на диван. Бедная, она столько пережила, что на ногах стоять не может.
Через пару минут Генрих подступил к решетке.
— Сможешь перерубить? — спросил он Блеск Отваги.
«Смогу», — уверенно ответил меч.
— Капунькис, ляг, будем рубить клетку.
Малыш покорно улегся. От удара волшебного меча магические прутья со звоном разлетелись. Оказавшись на свободе, Капунькис бросился к Генриху и обнял мальчика за ноги.
Прости меня, — пробормотал он и всхлипнул. — А я засомневался в тебе, готов был даже убить… Как я мог сомневаться в друге?.. Раньше я таким не был. Это все слава — она испортила меня. Но я больше никогда, никогда не буду зазнаваться…
Ах, братец, — сказал Бурунькис, обнимая Капунькиса за плечи. — Как я рад, что все закончилось и ты жив.
Ты, Бурунькис, тоже мена прости. Ведь я выгнал тебя из своего дома! — Капунькис горько зарыдал. — Никогда не вернусь больше в тот проклятый дом! Буду жить в деревне с маменькой и папенькой. Ах, сколько времени напрасно потеряно… Сейчас я мог бы уже быть настоящим художником…
Генрих тем временем хлопотал возле принцессы. Он поднял выроненную Альбиной книжку и принялся махать ею перед лицом девочки, будто веером. Мальчику стоило огромных усилий побороть соблазн раскрыть книгу и посмотреть, что за тайный рисунок рассматривала Альбина в плену у колдуна. Но это было бы некрасиво и бесчестно, а тем более мальчика и без того мучила совесть: ему не нравилось, что для победы пришлось прибегнуть к обману.
Генрих, проклятый горбун в самом деле про-I пал? — спросила, придя в сознание, Альбина. Она приподнялась на локтях, осмотрелась. — Как я рада, что ты победил колдуна!
Принцесса заметила в руке Генриха книгу, щеки девочки порозовели, и она, быстро протянув руку, отобрала ее.
А где маленькие глюмы?
Здесь мы, здесь, — ответил за двоих Бурунь-кис. — Только на нас никто веером махать не хочет, хотя мы пережили не меньше. Хорошо, что ты пришла в себя, — мне очень хочется услышать, как все произошло.
Может, не сейчас, позже? — спросила принцесса. — Я так устала…
Нет, именно сейчас, — настойчиво повторил Бурунькис. В голосе его прозвучали злые нотки.
Генрих непонимающе глянул на друга, но промолчал. Щенок Ремос высунул мордочку из-под кресла, поводил блестящими глазенками, тявкнул и, виляя хвостом, бросился к Генриху.
Узнал, узнал меня, волкодав. — Генрих поднял щенка на руки. — Совсем уже большой вымахал. Красавец. Но трусишка…
Так ведь он еще совсем малыш, — вступилась за Ремоса Альбина. Щенок виновато глянул на Генриха, потом беспокойно заерзал, а когда Генрих отпустил его, тут же бросился к принцессе.
Беги, беги к хозяйке, — улыбнулся Генрих. Ему совсем не было обидно, что Ремос не захотел посидеть у него на руках. Генриху было приятно, что щенок так сильно любит Альбину. Особенно радовало то, что девочка предпочла Ремоса щенку, подаренному Клаусом Вайсбергом.
Эй-эй, собаки — это хорошо, это чудесно, — вмешался Бурунькис. — Однако пора и к делу приступать. Ты давай, давай, Альбина, рассказывай, нечего нам щенками зубы заговаривать.
Когда мы поссорились с отцом… — начала свой рассказ принцесса, как только Генрих присел на диван, а братья глюмы умостились на полу.
А почему вы поссорились? — как бы невзначай спросил Бурунькис.
Почему?.. Как почему?! Ну… по причине… по причине… по причине важных государственных дел! — после короткой заминки нашлась принцесса. При этом она покраснела, и все, даже Генрих, поняли, что Альбина солгала. — Не перебивайте! — сказала принцесса и продолжила рассказ. — Так вот, после ссоры с отцом я отправилась в Великую Урунгальдию. Перед самым рассветом туда прилетело Розовое Облако. На меня колдовской газ не подействовал и…
Почему? — удивился Капунькис.
На глюмов и людей Большого Мидгарда розовый газ не действует, — объяснила Альбина. — Это сказал мне сам Безевихт. А так как я слишком часто бывала в тво… в вашем мире, господин Генрих, розовый газ не смог на меня оказать влияние… Так вот, проснувшись, я выглянула в окно и с ужасом увидела, как жители Великой Урунгальдии рушат все, что было ими построено. Я попыталась остановить людей. — Принцесса Альбина вздохнула. — Но они будто меня не слышали. А когда я бегала среди людей, вырывала из их рук молотки, лопаты, кирки, колдун меня и приметил — он летал над городом и наслаждался тем, что все его славят.
Удивившись, что розовый газ не имеет надо мной власти, Безевихт сделал меня своей пленницей. Он решил провести на мне эксперименты, а когда я заявила, что я принцесса и мой отец Реберик отрубит ему голову, колдун только рассмеялся. «Посмотри, что делают короли по моему желанию, — сказал мне Безевихт и кивнул на бедного короля Берлидика. Мой несчастный родственник, засучив рукава, рубил огромным топором свой собственный трон. — Вскоре то же самое я заставлю делать и Реберика Восьмого». Тогда я плюнула колдуну в лицо. Это разозлило его, и он сказал, что специально приведет меня с собой в Альзарию, чтоб я полюбовалась на то, как мой отец искрошит свой собственный трон. Но всего через несколько дней противный старик забыл, кто я. Время от времени он принимал меня за свою дочку; иногда думал, что я его невеста; а бывали дни, когда Безевихт, полагая, что я — молодая ученица, начинал открывать мне секреты магических наук и заставлял учить заклинания. Я много раз хотела проткнуть свое сердце острым кинжалом, а однажды даже пыталась выпрыгнуть из окна башни, чтоб разбиться насмерть. Но еще в самом начале хитрый колдун заколдовал меня так, что я не могла причинить себе ни малейшего вреда…