– Специальный поезд для четвероногих пассажиров подан, – объявил он, открывая плетёную корзину.
Сиамские коты сидели нос к носу на подоконнике, наслаждаясь тонкими лучами ноябрьского солнца игнорируя приглашение.
– Завтрак сейчас подадут на обеденной тележке.
Никакой реакции, даже ни один ус не дрогнул.
Квиллер схватил котов и бросил их в корзину.
– Если вы ведете себя, как коты, с вами и обращаться надо, как с котами, – объяснил он спокойным тоном, – ведите себя вежливо, интеллигентно, и к вам будет соответствующее отношение.
Из корзинки доносились звуки возни и рычание, пока он нёс её через двор в главное здание.
По мнению миссис Кобб, коты должны жить среди персидских ковров, французских гобеленов и старых редких книг.
– Если в доме есть антиквариат, – объяснила она, – вы должны бояться четырех вещей: кражи, пожара, слишком сухого воздуха и мышей.
По её настоянию Квиллер установил датчики влажности, пожарную сигнализацию, сигнализацию от воров и прямую линию с полицейским участком и пожарной командой. Подразумевалось, что Коко и Юм-Юм возьмут на себя всё остальное.
Когда Квиллер с плетёной корзинкой вошёл через чёрный ход, экономка крикнула ему из кухни:
– Вы любите омлет с грибами, мистер К.?
– Звучит красиво. Я покормлю котов сам. Что у нас в холодильнике?
– Сортированный куриный ливер. Коко, возможно, предпочёл бы его в разогретом виде с остатками бефстроганова. Юм-Юм – не привереда.
После того как Квиллер закончил завтракать – омлет из трёх яиц с грибами и двумя поджаренными английскими хлебцами, капелькой желе из ягод дикого боярышника, приготовленного миссис Кобб, – он сказал:
– Великолепно! Лучший грибной омлет из всех грибных омлетов, которые я когда-либо ел.
– О! – Экономка в смущении прижала руки к груди. – Я так волнуюсь насчёт вечера, не знаю, идти мне или не идти. Вы не волнуетесь, мистер К.?
– Я чувствую легкую дрожь предвкушения, – сказал он.
– О, мистер К., вы, должно быть, шутите! Я работала для этого целый год!
Это было действительно так. Чтобы передать особняк в общее пользование, пришлось отделать и оснастить чердак под комнату для встреч. Рядом с домом вымостить участок для парковки машин. Инженеры из Центра сконструировали лифт. В задней части дома устроили пожарный гидрант. Для большего удобства посетителей предусмотрели ещё кое-какие переделки: пандус у заднего входа, новую туалетную комнату на первом этаже и лифт.
– В котором часу все соберутся? – спросил Квиллер у миссис Кобб. Она должна была рассадить членов комитета Исторического общества согласно пригласительным билетам.
– Съезжаться начнут к семи часам, на экскурсию по музею. Миссис Эксбридж наняла восемнадцать гидов.
– А кто пригласил миссис Эксбридж? Не скромничайте, миссис Кобб. Я знаю, и вы тоже, что столь рискованное предприятие вряд ли состоялось бы без вашего контроля.
– О, спасибо, мистер К., – сказала она нараспев от смущения, – но это слишком большая честь. Миссис Эксбридж знает почти всё об антиквариате. Она хочет открыть антикварный магазин, когда кончится дело о разводе.
– Жена Дона Эксбриджа? Я не знал, что у них проблемы. Очень жаль. – Квиллер, по собственному опыту, в бракоразводных процессах всегда стоял на стороне закона.
– Да, жаль, – согласилась миссис Кобб. – Я не знаю, что там случилось. Сьюзан Эксбридж не говорит об этом. Она очень хорошая женщина. Но я не знаю его .
– Я видел его пару раз. Он приятный малый с улыбкой и рукопожатием для всех и каждого.
– Он болтун, знаете ли, потому у меня смутное представление об этой супружеской паре. Мы всегда воевали с болтунами и бюрократами в Центре. Они хотят сорвать работу двадцати антикварных магазинов.
– Итак, что будет дальше после экскурсии по дому?
– Мы пойдём в актовый зал, где вы произнесете речь.
– Не речь – всего лишь несколько слов. Пожалуйста, дальше!
– Потом брифинг и буфет с закусками и напитками.
– Надеюсь, вы не станете печь семьдесят пять дюжин кексов для этих бессовестных обжор, – сказал Квиллер. – Подозреваю, большинство из них придут на вечер из-за ваших лимонно-ореховых бисквитов. Ваш друг будет?
– Герб? Нет, он должен уехать завтра рано утром. Открывается охотничий сезон на оленей. Как насчёт котов? Останутся они на вечер?
– Почему бы и нет? Юм-Юм проведёт вечер на холодильнике, а Коко насладится парадной обстановкой и показухой.
Зазвонил телефон, и Коко прыгнул на стол в кухне, как будто знал, что звонит Лори Бамба из Мусвилла.
Лори время от времени работала секретарём у Квиллера. Это была молодая женщина с длинными золотистыми косами и голубыми лентами, которые дразнили котов.
– Привет, Квилл, – сказала она. – Надеюсь, я не помешала. Сегодня великий день!
– Вы правы. Сегодня вечером у нас гости. Какие новости в Мусвилле?
– Ник только что позвонил мне с работы и сказал, что я должна позвонить вам. Кто-то оккупировал вашу собственность на озере. По дороге на работу он видел машину, оставленную в лесу. Он удивился, неужели вы разрешили?
– Ничего не знаю об этом. Плохие новости – все? Там полно земли, которая никак не используется. – Квиллер унаследовал озеро и земли вокруг него вместе с особняком в Пикаксе: восемьдесят акров лесистой местности с пляжем и бревенчатой хижиной.
– Нельзя поощрять нарушение границ, – сказала Лори. – Они могут оставить кучу мусора, вырубить ваши деревья, устроить пожар…
– Хорошо, хорошо, вы меня убедили.
– Ник сказал, чтобы вы позвонили шерифу.
– Я это сделаю. Ценю вашу заботу. Как там вообще в Мусвилле? Как ребенок?
– Наконец-то он сказал первое слово. Он сказал «олень» очень отчетливо, мы решили, что, когда он вырастет, станет президентом Торговой палаты. Что я слышу? Коко что-то говорит?
– Он хочет сказать вам несколько слов.
Квиллер поднёс трубку к уху Коко, который вертелся и ёрзал от волнения. Потом последовала серия «йау», «ик» и мурлыканье.
Когда разговор закончился, Квиллер заметил:
– В английском языке шестьсот тысяч слов. У Коко есть только два, но он достигает такой музыкальности и смысла своими «йау» и «ик», что некоторые из наших ученых друзей обращаются к словарям.
– Эта Лори действительно нашла подход к котам, – проговорила миссис Кобб с оттенком зависти.
– Если бы Лори жила в Салеме триста лет назад, её сожгли бы на костре.
Экономка выглядела расстроенной.
– Думаю, я не нравлюсь Коко.