— Умница… хороший! — приласкал Квиллер пса.
— Это папин пёс, — сказала Ненси. — Пожалуйста, садитесь вот сюда. — Она смахнула пыль с двух кресел и торопливо подобрала какие-то мусоринки с пола.
— Вы не будете возражать, если я запишу ваше интервью? — Он положил маленький диктофон на стол, но в следующее же мгновение диктофон был сброшен на пол взмахом собачьего хвоста.
— Конечно, можно привязать его на цепь во дворе, но остальные собаки поднимут такой лай, что не дадут нам поговорить, — извиняющимся тоном объяснила Ненси. — Корки, марш в другую комнату! — Она рукой указала ему, куда идти, и пёс, послушно отойдя на шесть футов, растянулся на полу, положив голову на передние лапы.
— Вы знаете, как обращаться с собаками, — похвалил её Квиллер. — А как это стало вашей профессией?
— Просто я прожила два года на Аляске, а вернувшись домой, купила сани и пару сибирских лаек. Они поменьше, чем аляскинские, зато сильнее и проворнее. — Её негромкий журчащий голос, казалось, крепчал и становился увереннее, когда она говорила о том, что близко её сердцу.
— Выходит, вы первая, кто продемонстрировал здесь этот вид спорта?
— Это было нетрудно. Всем сразу стало ясно, какое это удовольствие — промчаться на собачьей упряжке в хороший зимний день. Приглашаю вас покататься со мной сразу после снегопада.
— А как вы возите пассажиров?
— Вы сядете в корзину, а я буду править собаками.
— Хмм… — хмыкнул Квиллер, представив себе, насколько глупо он будет выглядеть сидящим в корзине, в которую впрягут свору собак. — А что, все ездовые собаки столь же резвы, как ваши?
— Если это хорошие ездовые собаки, то да. И к ним следует относиться по-особому. Мои собаки рождены быть ездовыми, именно ездовыми, а не домашними, и я люблю их, словно мы одна семья.
— Что ещё необходимо хорошей ездовой собаке?
— Твёрдые мускулы. Хорошая поступь. И им должно нравиться работать в одной упряжке.
— Тренировка собак — это ведь своего рода наука, — заметил Квиллер.
— Не знаю, но думаю, занятие это требует большого терпения.
— Согласен. А сколько собак должно работать в одной упряжке?
— На Аляске я видела и по двадцать, но я обычно езжу на восьми.
— А как вы ими управляете?
— Только голосом. Они обучены понимать команды. Хотите кока-колы, мистер Квиллер?
Он ответил утвердительно, хотя кока-кола и чай располагались на самых нижних строчках перечня употребляемых им напитков.
Открывая банку с кока-колой, Ненси увлеченно продолжала объяснять Квиллеру особенности езды на собаках. Стеснительная, молчаливая, почти что запуганная молодая женщина совершенно преобразилась, рассказывая о своей работе, — стала энергичной и уверенной в себе.
— У каждой собаки есть партнер. При подборе пар принимают во внимание размах шага и особенности характера. Очень интересно наблюдать, как собаки привыкают работать в паре.
— Но это адская работа!
— Да, но мне нравится кормить их, вычесывать, приобщать друг другу, даже убирать за ними. А у вас есть собаки?
— У меня кошки. Две сиамские кошки. И когда же состоятся гонки?
— После Рождества. Мы уже вовсю тренируемся. Вы, вероятно, видели на сельских дорогах собачьи упряжки, которые тащат тележки на колесах. Собаки чувствуют приближение снега, потому становятся все азартнее. — Она протянула ему фотографию собачьей упряжки, тянущей сани по снегу. Казалось, только четыре из тридцати двух собачьих лап касались земли.
— Такое впечатление, будто они летят по воздуху! — в изумлении сказал Квиллер.
Готовность восторгаться, сочувственная манера слушать собеседника, проявление искреннего интереса к обсуждаемой теме — все эти приёмы, которыми должен владеть хороший репортер, были пущены в ход, и постепенно Ненси успокоилась. Квиллер, казалось, понимал даже язык её телодвижений. «Спокойно! — внушал он себе. — Она ведь абсолютно беззащитна». Придав голосу деловой тон, он спросил:
— Вы учились в ветеринарном колледже?
— Я собиралась, но вместо этого вышла замуж — тайно от родителей.
— И как они к этому отнеслись?
Она бросила взгляд на диктофон, и он сразу же его выключил.
— Ну как… папа буквально взбесился, а у мамы обнаружили рак. Я стала сиделкой при маме и вела хозяйство в их доме. — Она облизнула пересохшие губы и добавила: — Дон не захотел иметь жену по совместительству.
— Из-за этого вы разошлись?
Она кивнула.
— После смерти мамы я уехала на Аляску, чтобы прийти в себя, и только езда на собаках вернула меня домой.
— А ваш отец, как он воспринял ваше возвращение?
— О! Его дела шли прекрасно! К нему три раза в неделю приходила домработница, он приобрел новый трактор, комбайн со стереосистемой в кабине и полмиллиона долларов потратил на покупку дренажных колец. Он стал намного ласковее со мной и выделил мне участок земли для передвижного дома и собачьих будок… Не знаю, зачем я вам все это рассказываю. Думаю, потому, что вы умеете слушать…
— У меня самого была масса неприятностей в жизни, — сказал он. — Хочу спросить вас вот о чем, ваш отец играет в азартные игры?
— Если считать азартной игрой футбольный тотализатор в нашей таверне, то да. Но он в жизни не купил ни одного лотерейного билета… Хотите ещё кока-колы? — спросила Ненси после того, как Корки подошёл к ним, махнул хвостом и банка, стоявшая перед Квиллером, очутилась на полу.
— Нет, спасибо. Покажите мне лучше, как выгладят сани.
Сани семи футов длиной, похожие на корзину, установленную на полозья, стояли в небольшом бревенчатом сарае, где хранились разные приспособления для уборки снега.
— Сани сделаны из березы и дуба, — сказала Ненси, — это рукоятка, а это тормозная доска. Они приклеиваются друг к другу, дополнительно крепятся винтами и сыромятным ремнем. Перед каждым сезоном я покрываю их лаком.
— Произведение искусства, да и только, — заключил Квиллер. — А теперь представьте меня своему семейству.
Собаки ждали их прихода. Щенки в огороженном вольере оживленно возились, прыгали, бегали друг за другом. Собаки же старшего поколения подняли сильнейший лай, который Ненси уняла, обратившись к ним с каким-то тайным словом. Гибкие, поджарые, длинноногие, различной расцветки, с отметинами разных цветов, лайки казались симпатичными существами, а косо поставленные глаза придавали их мордам особую привлекательность.
— Эти двое — вожаки, Терри и Джерри. Они капитаны своих команд, очень сообразительные. Спанки и Криш — рулевые, они бегут сразу перед санями.
Квиллер и Ненси одновременно обернулись, чтобы посмотреть на полицейский автомобиль, въезжавший во двор. Это была машина шерифа, и из неё вышел офицер в широкополой шляпе.