У него начала появляться медленная улыбка, когда он тоже посмотрел на ковер, а потом перевел взгляд на Фин.
— Он кажется довольно удобным. Ты согласна?
Она не успела согласиться с его замечанием, как они оказались стоящими на ковре на коленях.
— Жду не дождусь увидеть, как твое тело выглядит в сверкающих отсветах огня, — сказал он, выключая лампу, стоящую у края дивана.
Освещенная только приглушенным светом от пламени камина комната внезапно стала невероятно интимной. Фин поймала горящий взгляд Тревиса. Он скользнул руками ей под свитер и медленно потянул его вверх. Она подняла руки, чтобы помочь снять его, и, когда Тревис отложил свитер в сторону, Фин сдвинула бретельки лифчика по своим рукам. Резкий вдох и потемневшие глаза Тревиса заставили все внутри нее задрожать, и ей стало не хватать воздуха.
— Каждую ночь после того вечера у тебя в квартире я мечтал увидеть тебя так.
От его глубокого, хрипловатого от страсти баритона и восхищенного взгляда медовая теплота растеклась по ее венам.
Сдвинув расстегнутую рубашку с его широких плеч по мускулистым рукам, она улыбнулась и бросила ее поверх своей одежды.
— А я мечтала о тебе. — Она положила руки ему на грудь. — Я хотела вот так прикасаться к тебе.
Он взял в ладони ее лицо и крепко поцеловал, заставив ее почувствовать свой голод, такой же сильный, как ее.
— Я собираюсь целовать и ласкать каждый дюйм твоего прекрасного тела, дорогая. А когда я закончу, то начну все снова.
Когда он проложил дорожку из поцелуев от шеи к плечу, а потом до ключицы, Фин откинула голову назад, потеряв себя в восхитительном ощущении его губ на своей коже. И когда его поцелуи запламенели у нее на груди, Фин задрожала от волн удовольствия, накатывающихся на нее. Желание стало столь сильным, что в животе она испытала сладкую боль.
Когда он наконец поднял голову, она почувствовала, будто в любой момент может расплавиться.
— Это несправедливо. Я тоже хочу целовать тебя.
— Что ты скажешь, если мы снимем оставшуюся одежду? — спросил он, вставая, а потом помог подняться и ей.
Когда, уже обнаженные, они стали перед камином на колени лицом друг к другу, Тревис заключил Фин в свои объятия. Прикосновения его кожи к ее коже вызвали тоненькие струйки наэлектризованного желания во всех частях ее тела.
— Чертовски приятно обнимать тебя, — сказал он хрипло.
От страсти, прозвучавшей в его голосе, восхитительная дрожь возбуждения пробежала через нее.
— Я только что подумала то же самое о тебе.
В ее голосе прозвучала такая же страсть, как и в его, и Фин удивилась. Она никогда не думала о себе как о страстной женщине, но с Тревисом, казалось, все становилось возможным…
Когда он вместе с ней опустился на ковер и посмотрел на нее, в его глазах она увидела пылкое желание и обещание неземного наслаждения. Это вызвало из самой глубины ее сердца горячее головокружительное ответное желание. И когда его рот накрыл ее губы, пульсирующая боль у нее в животе стала такой сильной, что Фин даже застонала.
Тревис провел дорожку из поцелуев от шеи вниз по волнующей ложбинке, а потом и дальше. У Фин перехватило дыхание. Конечно же, не может быть, что он собирается…
— Т-тревис?
Подняв голову, он взглянул на нее так, что ее сердце забилось как бешеное.
— Ты мне веришь, Фин?
Не в силах говорить, она могла только кивнуть. Никакой другой мужчина никогда не занимался с ней любовью так, как теперь Тревис, и, да помогут ей Небеса, она не хотела, чтобы это когда-нибудь закончилось…
Когда его губы проложили горящую дорожку вниз по ее животу, она закрыла глаза и изо всех сил постаралась помнить, что надо дышать. Волна за волной жаркого наслаждения накатывала на нее.
— П-пожалуйста… я… я не могу больше выдержать…
Он, должно быть, понял глубину ее голода, поскольку подвинулся, чтобы приблизить ее к себе, и, глядя на нее сверху, нежно поцеловал в губы. Его мозолистая ладонь лежала на ее коже с такой бесконечной заботливостью, что это вызвало слезы у нее на глазах, и она почувствовала, что все больше разгорается от его прикосновений.
Ее тело дрожало от предвкушения, когда он направил руку вниз, чтобы погладить ее ногу. Спирали чистого экстаза пронеслись через нее. Чувство было таким сильным, что она не могла бы удержать свое тело от реакции на его бесконечные ласки, даже если бы вся ее жизнь зависела от этого.
Выгнувшись под его прикосновением, она изо всех сил пыталась удержать здравый рассудок, пока сладостные волны текли через нее.
— П-пожалуйста…
— Ты чувствуешь себя хорошо, дорогая?
Его тихий шепот возле ее уха только увеличил напряжение, охватившее ее.
— Я… хочу… тебя.
В ответ на ее прерывающуюся просьбу Тревис приподнялся. Она продолжала чувствовать его прикосновение, но вместо того, чтобы соединить их тела, он попросил:
— Открой глаза, Фин.
В его глазах светилось такое желание, что ее дыхание прервалось. А Тревис держал себя полностью под контролем, когда медленно и нежно прижался к ней. Несколько долгих секунд он оставался совершенно неподвижным, и она инстинктивно поняла, что он наслаждается этим моментом, наслаждается ею.
Время для Фин остановилось, и хотя он двигался очень медленно, ее возбуждение нарастало с каждой секундой. Жар спиралями поднимался в ее теле, выше и ярче, и она прижалась к нему, словно ища у него защиты.
Но слишком скоро восхитительное напряжение внутри нее исчезло и волны блаженства одна за другой прошли через нее. Она простонала его имя и медленно начала возвращаться к реальности.
Только тогда Тревис застонал, а потом прижался лицом к ее плечу. Фин покрепче обняла его, прижав к себе, чтобы продлить ощущение единения, которое она чувствовала с этим чудесным мужчиной.
Когда его дыхание успокоилось, он оперся на локти и нежно отвел прядь волос с ее щеки.
— С тобой все в порядке?
Улыбаясь, она погладила его подбородок ладонью.
— Это было, без сомнения, самое невероятное переживание в моей жизни.
Его тихий смех, когда он лег рядом с ней и прижал ее к себе, снова вызвал волну жара, окатившую нее с ног до головы.
— Если я все сделаю, как намеревался, то это только первое из многих невероятных переживаний, которые у нас будут в этот уик-энд.
Дрожь наслаждения устремилась вверх по ее спине.
— Я собираюсь проследить, чтобы ты сделал все, ковбой.
— Мне хочется, чтобы ты обняла меня крепче, дорогая, — сказал он, легонько прикасаясь губами к ее губам. — И тогда у нас будет еще одно из этих невероятных переживаний.