Белоснежка обернулась и показала жестом: нужно пригнуться и пройти вдоль платформы. Чубчик кивнул. Он подозвал Дофина, Леденца и Ватикана, объяснил им очередность передвижения. Белый, как полотно, Айсберг вытянул из кобуры пистолет и состроил свирепую физиономию: «Я тоже хочу драться». Белоснежка покачала головой: «Нет», — ткнула пальцем в грудь здоровяку и Бегемоту, затем опустила руку вниз, что должно было означать: стойте здесь. Сняв очки ночного видения, девушка протянула их Айсбергу и показала пальцем назад, на черный провал тоннеля. Гигант послушно тряхнул головой, напялил ПНВ и повернулся, привыкая к зеленоватому оттенку мира.
Белоснежка махнула рукой: пошли. Согнувшись, боевики двинулись вдоль платформы. Девушка, за ней Чубчик, Ватикан, Леденец и Дофин. Бегемот оглянулся, внимательно осмотрел тоннель и снова принялся наблюдать за действиями товарищей.
* * *
Из лилового, как ночь, провала вентиляционного колодца выскользнула темная фигура. Штурмовик сразу же привычно опустился на колено, поднял оружие. За ним появился второй, третий. Каждый из них видел лежащих на бетонных шпалах солдат и моментально оценивал степень опасности.
Когда вся группа оказалась внизу, старший поднял переговорное устройство:
— Я — «Гроза», мы в метротоннеле. Здесь два трупа. Оба наши.
— Вы выяснили, куда делись террористы? — послышался в динамике суровый хриплый голос.
— Похоже, ушли к одной из станций.
Штурмовик по прозвищу Чиж подошел к завалу, наклонился и, подняв какую-то тряпку, показал старшему. Тот взял ее в руки, покрутил и доложил командующему:
— Они прятались в грунте под плащ-палатками.
— Ясно. Обследуйте тоннель в обоих направлениях. Если обнаружите следы террористов, сразу связывайтесь с нами.
— Вас понял, «Центральная», — ответил старший.
Разделив штурмовую группу пополам, он указал направление. Пятеро спецназовцев двинулись к завалу, пятеро короткими перебежками направились к «Библиотеке имени Ленина».
* * *
В «Останкино» командующий нажал кнопку вызова:
— Внимание всем, террористы в метротоннеле. Вероятно, они продвигаются к станциям «Охотный ряд» или «Лубянка».
Сверяясь с картой, он отдавал приказания.
* * *
До сих пор бездействовавшие группы солдат пришли в движение. Часть спускалась в метро, перекрывая тоннели, вторая блокировала площади перед станциями. Большинство блокпостов подтягивались на улицы, непосредственно примыкающие к выходам из метро. Спустя несколько минут станции метро «Кропоткинская», «Библиотека имени Ленина» и прилегающие к ней «Боровицкая», «Арбатская» и «Александровский сад», «Театральная», «Охотный ряд», «Лубянка», «Кузнецкий мост», «Чистые пруды» и «Тургеневская» были перекрыты. Улицы и переулки заполнились солдатами и техникой. Кольцо окружения сомкнулось. Ловушка захлопнулась.
* * *
Террористы заняли боевые позиции. Белоснежка подняла вверх руку и показала три пальца: на счет «три». Взмахом отсчитала одну секунду, две. И в это время послышались шаги. На платформу вышел молоденький солдат-вэвэшник в обычной казенной форме и легком армейском бронежилете. На плече у него висел потерханный «АКМ».
— Ну чего там? — окликнул его голос из-за колонн.
— Вроде бы тихо все…
Солдатик пожал плечами, подошел к краю платформы, посмотрел вправо, затем влево. Бегемот и Айсберг прижались к стене. Солдат прищурился, чуть приоткрыв рот. Сидящий в метре от него Чубчик вытащил из кармана штурмовой нож с черным, матово поблескивающим лезвием. Отделившись от стены, он немного наклонился вперед и поглядел вверх. Солдат стоял вполоборота и смотрел вовсе не на тоннель, а чуть ближе — на торчащие из-под платформы острые колени Ватикана, обтянутые черным комбинезоном. Похоже, он никак не мог понять, что же это такое.
Чубчик мгновенно выпрямился во весь рост и, широко размахнувшись, метнул нож в тщедушную фигурку. Черный клинок пробил тонкую шею солдата насквозь. Тот вскинул руки, пытаясь зажать рану, остановить бьющую из пореза тугую струйку крови, захрипел жутко и начал валиться с платформы на рельсы. Чубчик бросился вперед, подхватывая падающее тело, поймал, вымазавшись в крови, и аккуратно опустил на бетонный пол. Плотно зажав губы солдата ладонью, боевик коротким рывком выдернул нож из раны. Кровь хлынула мощным горячим фонтаном. По тощему телу пробежала последняя конвульсия. Чубчик быстро отер лезвие о зеленое галифе солдата, убрал нож, затем окровавленными пальцами закрыл мертвому глаза.
— Эй, Хренников, — спросил кто-то наверху, — чего замолчал-то? — Голос гулко прокатился по огромному пустынному помещению.
Белоснежка показала боевикам открытую ладонь, затем сжатый кулак и ткнула указательным пальцем в платформу. Тотчас же пять темных фигур выпрямились, вскидывая оружие. На платформе стоял сержант. Он озирался растерянно, видимо, не понимая, куда девался подчиненный. Между колоннами прижался к стене еще один солдат, здоровый, крепкий, но, судя по всему, совсем «зеленый» первогодок.
Ватикан сориентировался первым. Ствол автомата полыхнул короткой вспышкой, и на груди сержанта расцвел бурый цветок сантиметров пяти в диаметре. «АКМ» с грохотом упал на мраморный пол. Белоснежка выстрелила в рядового. Первогодок нажал на курок. Гулкая очередь рванула тишину, гильзы со звоном запрыгали по полу. Чубчик выпустил короткую очередь из «АКМСУ». Рядовой отлетел в сторону, рухнул на пол, перевернулся на спину и затих.
Через полсекунды боевики уже стояли на платформе. Леденец развернулся, махнул рукой Бегемоту и Айсбергу. Те быстро двинулись вперед. Белоснежка, Чубчик, Дофин и Ватикан метнулись за колонны и остановились на секунду, затем шагнули из-за укрытий. Крайний проход, в который нырнула Белоснежка, был пуст. Чубчик же, выйдя из-за колонны, столкнулся лицом к лицу сразу с двумя противниками — молодым, дистрофичного вида очкариком, потеющим, бледным и дико испуганным, и невысоким коренастым бычком хулиганистого вида.
Увидев перед собой черную размалеванную фигуру, очкарик сказал: «Ой», — и отступил на шаг. Чубчик ткнул его стволом в лицо, затем, не меняя позы, врезал хулиганистому ногой в пах. Тот охнул и сложился пополам. Пилотка соскользнула с короткого солдатского «бобрика», и тогда Чубчик крепким кулаком грохнул хулиганистого по маковке. Ноги у солдата подкосились, и он повалился на пол. Очкарик, забыв про автомат, зажимал разбитое лицо руками. Чубчик ударил его по шее ребром ладони, и тот тоже увалился в уголок у колонны. Террорист поднял выпавшие из рук солдат автоматы, отстегнул рожки, сунул в карман и забросил оружие на рельсы.
Ватикану и Дофину пришлось хуже всех. С их стороны солдат оказалось не меньше десятка. Да еще несколько человек охраняли эскалаторы. Вываливаясь из-за колонны в зал, Ватикан ловко перевернулся через плечо и резанул очередью веером от бедра. Выстрелы звучали неприятно сухо, как будто кто-то выбивал короткие дроби по листу железа.