— Собаки-то? — Майор презрительно фыркнул, поморщился. — Я вас умоляю…
— Да, собаки, — с жаром сказал Гордеев. — Именно собаки. Вы зря фыркаете! Та же рыбка-пиранья внешне не опаснее обычного карася! Вы обращаете внимание на бездомных собак? Бьюсь об заклад, что нет. И в этом их сила! Они среди нас. Им не нужно захватывать территорию. Они уже ее захватили. Им остается только начать охоту. И мы, люди, будем к этому совершенно не готовы. — Гордеев на секунду прервал монолог, давая майору возможность обдумать услышанное. — Природа устроена очень сложно. Она полна неочевидных, очень хрупких связей. Разбалансировать весь этот чертовски сложный механизм просто. Чтобы началась цепная реакция, надо порвать всего одну важную ниточку. Начнется обвал, подобного которому вы еще не видели. И остановить его нам, людям, будет не под силу.
— Что за чушь вы несете? — поморщился майор. — Бред какой-то.
— Вы знаете, сколько бездомных собак в Москве? — запальчиво воскликнул Гордеев. — Только по официальным данным, более полумиллиона. Вдумайтесь! Полмиллиона! Пять сотен стай по тысяче голов каждая! А по неофициальным источникам, бродячих собак в Москве почти в три раза больше! И их ряды ежедневно пополняются теми, кого выкидывают на улицу хозяева. Особями с искалеченной психикой, не знающих, как добыть себе пропитание. Зато они прекрасно знают, как рвать людей. И они не глупы. Очень скоро собаки сообразят, что человек — легкая добыча. Вас не пугает подобная перспектива?
Гордеев шагнул к майору. Тот невольно отступил, снова поскользнулся в грязи, взмахнул руками, стараясь сохранить равновесие. Фонарик улетел в темноту, шлепнулся на сырую землю.
— Черт вас раздери! — зло выдохнул майор. Он повернул широкое округлое лицо к Сергею. — Уведите этого… — слово «психопат» столь явно повисло в воздухе, что показалось почти озвученным.
В этот момент из темноты появился моложавый сержантик. Он казался озабоченным, светлые редкие брови сошлись к переносице. На лбу собрались морщинки. Сержант козырнул:
— Товарищ майор…
Тот обернулся.
— Слушаю, сержант. Что случилось?
Сержант покосился на Гордеева, на Сергея, подался к майору и забормотал что-то торопливо-взволнованно, понизив голос, то и дело указывая рукой куда-то вдаль, через пустырь. До слуха Гордеева доносились отдельные слова: «Труп… Множественные повреждения… На той стороне…»
Майор вздохнул, покачал головой. Лицо его стало мрачным.
— Оцепите место происшествия. Чтобы не натоптали там.
— А с опергруппой как? — уже нормальным тоном спросил сержантик.
— Да какая опергруппа, — отмахнулся майор. — Весь личный состав и так здесь уже. А в прокуратуре сейчас никого. Ты вот что, сержант. Пошли-ка человека к экспертам, они там, у станции, — он мотнул головой, указывая направление, — пусть, значит, как закончат, сразу идут к вам. И найди Самохвалова, пускай возьмет своих орлов и еще разок прочешет ту сторону. Может, еще что обнаружат. Не дай бог, конечно. Скажи, я приказал.
— Так точно, товарищ майор, — сержантик козырнул и скрылся за дождем.
Майор оглянулся на Гордеева, буркнул:
— А вы говорите, оцепить пустырь. Сержант, проводите гражданина по месту жительства, — добавил он, обращаясь к Сергею.
— Есть, — козырнул тот.
Хотя майор Мурашко и не являлся его прямым начальником и командовал соседним ОВД, но отказ выполнить приказ старшего по званию означал бы крупные неприятности. Все начальники знакомы друг с другом. Стоит майору Мурашко завтра утречком снять трубочку, набрать номерок их ОВД и пожаловаться на «слишком бойкого сержанта», его вздрючат так, что мало не покажется. Поэтому Сергей вздохнул, посмотрел на Гордеева, сказал отстраненно:
— Артем Дмитриевич, пойдемте домой. Я провожу…
— Дьявол. — Гордеев в отчаянии топнул больной ногой. Получилось неубедительно и даже жалко. — Вы вообще кого-нибудь кроме себя слышите? Или вам элементарная логика недоступна? Этот третий труп как раз подтверждает мои слова! Оцеплять и прочесывать пустырь необходимо немедленно! Слышите? Немедленно!
— Сержант, — майор побледнел широким лицом. Оно проступило в темноте светлым пятном. — Я отдал приказ: увести гражданское лицо с места происшествия.
— Артем Дмитриевич, — почти умоляюще произнес Сергей. — Пойдемте домой, я вас очень прошу.
Гордеев в сердцах сплюнул, повернулся и, скособочась, припадая на искалеченную ногу, зашагал к близким домам. Сергей догнал его, пристроился рядом.
— Артем Дмитриевич, — примирительно заговорил сосед, когда они отошли достаточно далеко, — зря вы так… Этот майор, он нормальный мужик, неглупый. Вы поставьте себя на его место. У него на одном участке три трупа разом обнаружили. Да еще утром тут мужика нашли. Тоже мертвого. По всей Москве стабильный показатель: три-четыре от силы, а тут столько же в одном районе. Понятно, что он нервничает.
— Но он же видел тела…
— Видел. Но ему хочется верить, что собаки погрызли трупы, а убийство — дело рук какого-нибудь маньяка очередного. Маньяка-то, какой бы он умный ни был, можно поймать, а с собаками что сделаешь? Не арестуешь, не допросишь, под суд не отдашь. Стало быть, очередной «глухарь» на его ведомстве повиснет. Зачем ему это нужно?
— Боже мой, какая ужасающая ограниченность, — вздохнул Гордеев. — Какая страшная слепота.
— Вот, видите. А тут еще вы со своими приказами и жуткими прогнозами. Я-то вам верю, но подумайте сами, как это все слушать постороннему человеку.
— Странно, невероятно и похоже на бред, — тускло усмехнулся Гордеев. — Вы это хотели сказать, Сережа?
— Ну почему именно на бред? — По лицу собеседника Гордеев понял, что именно это он и имел в виду. — Просто ваш рассказ слишком похож на ужастик какой-нибудь иностранный.
— Чем же? Тем, что собаки могут напасть на людей? — криво усмехнулся Гордеев, спеша за соседом, припадая на искалеченную ногу. — Так это происходит каждый день! Почитайте газеты!
— Я знаю. К нам в отделение сегодня мужик один приходил, референт директора «Первого общероссийского банка». Такой скандал устроил нашему начальству. Оказывается, этого директора сегодня днем чуть не съели. Прямо у банка, представляете? Два здоровенных питбуля. Этот референт так орал, что начальнику нашему весь стол слюной забрызгал.
— Хм… А начальник что? — полюбопытствовал Гордеев.
— А что начальник? У нас же в том банке народ прирабатывает дежурствами. А начальник распределяет смены в виде, значит, особого поощрения. У нас мужики на месяц вперед записываются, графики составляют, в очереди стоят, ждут, не заболеет ли кто, чтобы вовремя встрять.
— Почему?
— Артем Дмитриевич, — невесело усмехнулся Сергей, — знаете, сколько милиционер получает в месяц? А в банке за одно дежурство вдвое больше платят.