Он работал в частной криминалистической лаборатории близ Стерлингского университета. Большую часть своего рабочего времени он проводил, исследуя фрагменты краски с автомобилей, попавших в дорожные происшествия, по поручению либо полиции, либо страховых компаний. Иногда ему приходилось переключаться на убийство, изнасилование или серьезный вооруженный грабеж, но это случалось слишком редко, чтобы Джейсон мог проявить все разнообразие своих талантов.
На частном приеме в честь открытия выставки Пуссена он подошел к Линн и сообщил ей, что на красках собаку съел. Поначалу она решила, что этот несколько странный взъерошенный молодой человек таким оригинальным способом заявляет о том, что прекрасно разбирается в живописи. Но затем она осознала, что он имеет в виду именно то, что говорит. Ни больше ни меньше. Его интересовало не то, что изображено на холсте, а структура веществ, использованных при создании картины. Он дал Линн свою визитную карточку и заставил пообещать, что, когда у нее в следующий раз возникнут проблемы, она ему позвонит. Он повторил несколько раз, что способен решить их лучше, чем любой другой специалист.
Так получилось, что Джейсону повезло. Линн была сыта по горло напыщенным дураком, с которым ей приходилось работать. Он принадлежал к старой Эдинбургской школе, к мужчинам, которые не могут не смотреть на женщин сверху вниз. Хотя по сути он был всего лишь техническим работником лаборатории, но обращался с Линн так, будто она была чернорабочей, с чьим мнением не стоит считаться. У Линн предстояла большая реставрация, и она с ужасом думала о том, как ей придется снова с ним сотрудничать. Она решила, что Джейсона ей сам Бог послал. С самого начала между ними не было разногласий. Он никогда не обращался с ней покровительственно. Скорее наоборот. Он переоценивал ее знания, и ей неоднократно приходилось умолять его говорить помедленнее и на языке, более приближенном к английскому. Но это было в сто раз лучше, чем мучиться с тем хмырем.
Когда Алекс и Верд заявились домой с пакетиком с образцами, Линн просидела на телефоне, беседуя с Джейсоном, около десяти минут. Как она и ожидала, он прореагировал на ее звонок, как ребенок, которому пообещали, что он проведет лето в Диснейленде.
— У меня с самого утра одна встреча, но к десяти я освобожусь.
По предложению Алекса она попыталась объяснить Джейсону, что они ему заплатят. Но тот с ходу отказался от денег.
— Разве мы не друзья? — вскричал он. — Кроме того, я в этих автомобильных красках увяз по уши. Вы спасаете меня от полной тоски. Прошу пожаловать, сударыня.
Лаборатория выглядела на удивление привлекательно: ее современное одноэтажное здание стояло в стороне от шоссе, окруженное собственными землями. Окна были расположены высоко, кирпичные коричневые стены со всех сторон усажены видеокамерами, перекрывающими все подходы. Посетители должны были миновать два контрольных поста, прежде чем попадали в приемную.
— Мне случалось бывать в тюрьмах, охраняемых менее строго, — заметил Верд. — Что они здесь делают? Изготавливают оружие массового уничтожения?
— Они проводят независимые криминалистические исследования для прокуратуры. И для защиты, — объяснила Линн, пока они ждали Джейсона. — Так что им нужно продемонстрировать, что любые переданные им вещественные доказательства находятся в полной безопасности.
— Значит, они производят анализы ДНК и все такое прочее? — поинтересовался Алекс.
— Тебе-то зачем? Усомнился в своем отцовстве? — поддразнила его Линн.
— Подожду, пока она станет разбойницей-подростком, — ответил Алекс. — Нет, мне просто любопытно.
— Они делают анализы ДНК и изучают структуру волос и волокон тканей, — подтвердила Линн. В этот момент к ним подошел плотный мужчина и обнял ее за плечи.
— Вы привезли малышку, — воскликнул он, склоняясь над сумкой. — Э, да она чудо. — Он радостно ухмыльнулся Линн. — Почти все младенцы выглядят так, словно у них на лице посидела собака, но эта — настоящий маленький человечек. — Он выпрямился. — Я — Джейсон, — сказал он, неуверенно переводя взгляд с Верда на Алекса.
Они представились. На Алекса произвела впечатление его внешность — рубашка «Стерлинг Альбион», брюки с накладными оттопыренными карманами и торчащие пиками волосы с кончиками, выбеленными до невиданной в природе блондинистости. Ему бы в руки кружку пива, и готова реклама паба. Но глаза его смотрели остро и проницательно, а движения были уверенными и ловкими.
— Пошли ко мне, — пригласил Джейсон. — Дайте-ка мне понести малышку, — добавил он и потянулся к сумке. — Нет, она просто красавица.
— В три утра ты бы этого не сказал, — откликнулась Линн, явно сдерживая материнскую гордость.
— Может, и так. Кстати, я слышал о вашем брате, сочувствую, — сказал он, смущенно оглядываясь на Линн через плечо. — Это, должно быть, было ужасно.
— Да, нелегко, — ответила Линн. Они шли за Джейсоном по узкому коридору, стены которого были выкрашены в ярко-голубой цвет. В конце концов Джейсон привел их в потрясающую лабораторию. В каждом углу сверкало какое-то таинственное оборудование. Лабораторные столы были чистыми как стеклышко. Один лаборант напряженно пялился в какую-то трубку и не шевельнулся, когда они прошли мимо. «Наверное, это какой-то микроскоп будущего», — подумал Алекс.
— У меня ощущение, — произнес он, — будто я загрязняю здесь атмосферу одним своим дыханием.
— С краской это не так важно, — откликнулся Джейсон. — Вот если бы я занимался ДНК, вас бы и близко не подпустили. Итак, расскажите мне, чем именно я могу вам помочь.
Алекс коротко изложил ему то, что сообщил им накануне Соунз.
— Соунз считает, что мало шансов найти окрашенную этой краской поверхность, но, может быть, вы сумеете сказать нам что-то новое исходя из формы этих частичек, — добавил он.
Джейсон всмотрелся в слайды:
— Кажется, они хорошо сохранились, что уже плюс.
— Что вы с ними будете делать? — осведомился Верд.
Линн застонала:
— Лучше бы ты не спрашивал.
Джейсон засмеялся:
— Не обращайте на нее внимания. Она любит притворяться невеждой. У нас имеется ряд методов для анализа и пигмента, и носителя. Помимо того, что мы можем микроспектрофотометрически определить цвет, мы можем точнее выяснить состав краски. Инфракрасная Фурье-спектрометрия, пиролизная газовая хроматография и сканирующая электронная микроскопия. Словом, эти и другие им подобные методы.
Верд выглядел ошарашенным.
— Ну и что это нам даст? — поинтересовался Алекс.
— Очень многое. Если это сколок, то мы узнаем, с какой поверхности. Автомобильные краски мы анализируем послойно и определяем состав каждого слоя, чтобы затем сравнить с базой данных и установить модель, изготовителя и год выпуска. С вашими частичками мы попытаемся проделать то же самое. Хотя, конечно, мы не сможем охарактеризовать поверхность, потому что не сколки, а капельки.