Нет, не похоже, чтобы Джек Хаммел открывал сегодня свою мастерскую, полицейский также выяснил, что Джека сегодня ждали в Бунсборо на заводе «Чалмерс». Акли сам позвонил на завод и выяснил, что сварщик сегодня не появлялся, никто не знает, где он, может быть, заболел.
Акли снова позвонил в полицию и спросил, не мог ли Джек Хаммел заболеть.
Сержант ничего не знал об этом, но предложил заехать к Джеку домой, ему это по дороге и не составит большого труда.
Акли не разрешил. Сказал, что они сами займутся этим делом, а сержанта попросил оставаться на месте на тот случай, если в дальнейшем понадобится его помощь. Следующий звонок Акли был в школу, и через несколько минут он уже знал, что у Джека Хаммела две дочери – Элизабет, которую все называют Бин, и Филлис, которую зовут Пу. Да, сегодня они почему-то не пришли в школу.
Акли поблагодарил учительницу и положил трубку.
– Думаю, мы попали в точку, – обратился он к Дику Пуллеру. – Похоже, они забрали с собой Хаммела на гору в качестве сварщика, а жену и дочерей держат в доме в качестве заложников.
Пуллер кивнул.
– Отлично. Майор Скейзи, мне нужно четверо ваших лучших людей.
– Да, сэр, я могу…
– Тогда давайте их сюда, майор. Побыстрее.
– Слушаюсь, сэр, – ответил Скейзи и сам удивился тому, как проворно кинулся исполнять приказание.
Пуллер отвел Акли в сторонку, чтобы их не могли слышать остальные присутствующие.
– Думаю, тебе нужно возглавить эту операцию. Он приведет профессионалов из группы Дельта, тебе еще понадобятся полицейские для страховки, но полицейских слишком близко не подпускай. Они все могут испортить. Никогда не знаешь, как могут повести себя в серьезном деле полицейские из маленького провинциального городка. А кроме того, чем меньше людей, тем лучше. Нам нужно захватить этот дом и потолковать с находящимися там людьми.
Полковник посмотрел на часы.
– И сделать это нужно как можно быстрее.
– Понял, сэр, – ответил Акли, сглатывая слюну.
Пуллер пристально посмотрел на агента. Молодой человек не отвел взгляд, но, похоже, он явно был в замешательстве.
– Надеюсь, ты проходил специальную подготовку по борьбе с террористами?
– Да, – ответил Акли, смутно припоминая насыщенную неделю тренировки четыре года назад в Куантико.
– Очень хорошо. Ты все понял? Абсолютно все? В доме мать и две маленькие девочки. Уверен, они прекрасные люди, но когда вы будете захватывать дом, то должны понимать, что для нас важнее всего.
Акли отвел взгляд и посмотрел в окно на сверкающую гору.
– Важнее всего люди, которые в доме. Мать и две девочки… – Дик замялся на секунду, понимая всю жестокость слов, которые ему предстояло сказать. Должен ли он говорить это, нужны ли на самом деле слова? Акли мельком взглянул на полковника, но Пуллер заметил боль и смущение в его глазах, поэтому решил, что просто обязан сказать это.
– Послушай, у меня у самого две дочери. Для меня нет ничего более ценного в мире, чем они, уверен, что и для Хаммела тоже. И вот тут тебе нужно крепко подумать, Акли. Ты должен понять, что сейчас важнее, должен взвесить потерю матери и детей с возможными огромными потерями. Такова цена.
Акли с видом глупца посмотрел на полковника.
– Мать и девочки не имеют для нас значения, ими можно и пожертвовать. Если дойдет до этого, то тебе придется пожертвовать ими, а не пленными. Люди из группы Дельта подготовлены отлично, специально натренированы проникать в здания и освобождать заложников. Но они обычно стреляют в голову, не позволяй им этого. Ты должен захватить пленных, Джеймс. Ты понимаешь это?
И Акли ответил, что понимает.
Григорий знал, что лучшее лекарство от всех неприятностей – это водка.
Водка была главным вкладом России в мировую культуру, более важным, чем Толстой, более значимым, чем Достоевский, более прочным, чем мировой коммунизм.
Сейчас Григорий сидел в темном баре под названием «Джейке», расположенном на шоссе № 1 в небольшом городке Лорел штата Мэриленд, вблизи округа Колумбия.
Он был несказанно счастлив. Прекрасная американская леди лет шестидесяти, по всей вероятности, только с половиной собственных зубов, в парике и с татуировкой принесла ему очередную порцию водки, ослепительно улыбнувшись при этом и сердечно рассмеявшись. Григорий сразу полюбил ее. Она была святой.
Святая Тереза, служительница Водки. Она напомнила Григорию жену, которую он не видел уже много лет.
Но больше всего любил он то состояние, в которое погружала его водка. Она прогоняла страх, прочищала мозги, проникала в любую точку организма, смягчая, успокаивая, сглаживая все на своем пути.
– О, мисс, еще порцию, пожалуйста.
– Конечно, милашка, тебе надо как следует промочить горло.
Григорий улыбнулся, и, хотя его зубы являли собой не слишком приятное зрелище, глазки у официантки заблестели.
– А ты симпатичный, – сказала она. – Бармен мой хороший друг, он разрешил поднести тебе этот стаканчик за счет заведения.
Григорий опять улыбнулся, он почувствовал внутренний прилив сил и ощутил эрекцию.
Но тут он вспомнил о молодом Климове. Климов пытался убить его! И эрекции как не бывало.
Широкое лицо Арбатова затуманилось, в маленьких глазах промелькнул страх.
Официантка отошла. Сейчас он слышал только свист промчавшегося мимо него лезвия и мелкую дрожь стали, когда лезвие вонзилось в крышу машины.
Григорий заморгал, отгоняя видение, и переключился на водку.
Да, так гораздо спокойнее.
Он откинулся на спинку стула, теперь ему все было ясно.
Конечно, это была работа Климова. Григорий подумал о молодом человеке почти с симпатией. Просто Климов решил избавиться от малопродуктивного агента.
Отослать его, как обычно, домой он не хотел, и так уже слишком многих отослал, это могло обернуться и неприятностями. Пораскинув мозгами, а может быть, получив подсказку от своего могущественного дядюшки Аркадия Пашина из ГРУ, Климов узнал секретную процедуру получения донесений от «Свиной отбивной», устроил ложный вызов, обрекая на смерть ненужного агента.
Подобный вариант устраивал всех, кроме бедного Григория, который теоретически был уже мертв, – шестидюймовое лезвие спецназовского ножа вонзилось в его жирную грудь. Климов уничтожал своего плохого агента с минимальным риском для себя, ведь могущественный дядюшка защитит своего маленького племянника, используя свое положение и влияние. Это так. Но ведь убийство дискредитирует «Свиную отбивную». Для чего? Может быть, тот, кто работает со «Свиной отбивной», набрал слишком большую силу в высших эшелонах власти, и недруги решили уничтожить соперника таким образом. Получается, что соперник наверняка сам Пашин.