– Могу. А что тут такого особенного?
– Нет, ну это же орбитальная станция.
– Не понимаю твоего возмущения.
– Да не возмущение, скорее, удивление.
– Ты по Неаполям шляешься? Шляешься.
– Ну и что с того? При чем здесь Неаполь?
– А человек даже в космос слетать не может, так, по-твоему? Тем более не балду пинать, как ты, а по делу.
– Ну дела…
– Проснись, чувак! Двадцать первый век на носу.
– Да я не про это.
– А про что?
– Я про то, что мне этот Пашкевич нужен вот так! А он теперь хрен знает где. Я попытался связаться с Центром управления полетами…
– С ЦУПом, что ли?
– Ну да. Я там одному мужику из отдела навигации помогал госдачу приватизировать…
– Ну и как, связался?
– Связаться-то я связался, да только мне там, в ЦУПе в этом, вежливо дали понять, что никакого Пашкевича на орбите сейчас нет и быть не может, что такой фамилии даже нет в списке отряда космонавтов, что у меня неверная информация, и так далее, и так далее, пятое десятое. Короче, я как адвокат в данный момент совершенно безоружен. Да еще Проскурца арестовали. Труба, короче.
– Когда?
– Да вчера. Этот Омельченко с него теперь с живого не слезет, пока не зароет где-нибудь под Архангельском. В общем, кранты сплошные.
– Постой, как ты сказал его фамилия?
– Омельченко.
– Да нет, не следователя, этого я и сам как облупленного знаю. Того, что в космос улетел?
– Пашкевич. Только я думаю, ни в какой космос он не улетел. Капитан просто пошутил.
– Да постой ты. Куда ты летишь? Значит, Пашкевич?
– Ну.
– А зовут как?
– Женя. То есть Евгений Павлович.
– Ага, – задумчиво произнес Денис.
– Что «ага»?
Денис повернулся к Гордееву и громко провозгласил:
– Отдыхай, говорю! Иди искупайся, с девчонками порезвись. А то ходишь, как на похоронах.
– Подожди… Слушай, Денис, а не взяться ли тебе за это дело как сыщику? Я скажу Лене, чтобы она официально обратилась в «Глорию». Очень прошу тебя помочь мне, век буду благодарен.
– Ладно, предоставь это дело мне. Завтра если не твоего Пашкевича, то кого-нибудь не хуже найдем. Я все-таки сыщик, тем более частный. Иди, иди, гуляй, мне еще вторую очередь шашлыка запускать. А Волкова пусть подруливает в «Глорию» часикам так к двенадцати.
И Гордеев, как завороженный, медленно стянул с себя футболку с джинсами, оставшись в одних плавках. Являя великолепный средиземноморский загар и ладно сработанный торс, побрел к реке, откуда до слуха Дениса вскоре донесся обильный женский восторг.
Микроавтобус Дениса с уставшей, но довольной компанией мчит по московским улицам. Гордеев рядом с водителем. Он достает из кармана свой персональный мобильник, нажимает подряд несколько кнопок, прикладывает к уху.
– Лена? – говорит он. – Если вы не против, я хотел бы к вам заскочить. Прямо сейчас. Я почти рядом. Хочу познакомить вас с сыщиком, моим другом. Очень хорошо. Угу, до встречи.
И обращаясь к Денису:
– Тебе не в лом забросить меня в Крылатское?
– Какие проблемы, Юрок! Я сегодня всех самым аккуратным образом доставляю к самому порогу. Диктуй координаты.
– Осенний бульвар, двенадцать.
– Дела сердечные? – подмигнул Денис.
– Ну, почти. Да и познакомить вас надо с Леной, с твоим работодателем.
Лена оказалась девушкой понятливой, и Юрию не надо было долго объяснять ей, зачем в их деле должен был появиться частный сыщик. Они с Денисом очертили общий круг проблем, после чего Лена уже официально попросила Грязнова установить наблюдение за Федотовым и из рук в руки передала сумму, названную Денисом. И Грязнов тут же откланялся.
Гордеев же, едва ушел Денис, отправился в ванную, чтобы смыть с себя запахи пикника.
Он тихо радовался, что Лена отнеслась к его внезапному визиту как к событию само собой разумеющемуся, которое непременно должно было случиться и вот случилось.
Не удивило Гордеева и то, что, как только он вышел из ванной комнаты, закутанный в мягкий халат, они бросились друг к другу, будто две разнозаряженные частицы, которые силой долго удерживали от сближения.
В восемь утра из-под вороха одежды завопил сотовый. Гордеев сполз с кровати и, с трудом распечатав глаза, двинулся на поиски.
– Да, – сказал он в трубку, подавляя зевоту.
– Ты где? – спросил телефон голосом Дениса. – Еще в Крылатском?
– Угу.
– Спишь?
– Угу.
– Тогда марш под душ и через тридцать минут жди меня у подъезда.
– А что такое?
– Ничего такого. Поедем искать твоего Пашкевича.
– Надыбал что-то?
– Не то слово. Давай, давай, не тяни. Мне самому не терпится.
Сварганив на скорую руку чашку кофе, он на всякий случай заглянул в спальню. Безмятежность, с какой Лена отдавалась утреннему сну, его приятно удивила. Расслабленное лицо было озарено полуулыбкой полного счастья.
Денис не солгал: через тридцать минут с небольшим его «девятка» действительно затормозила у подъезда. Гордеев заметил, что воронка от взрыва исчезла. На ее месте чернела свежая заплата из битума.
– Куда лежит наш путь? – забравшись в машину, спросил он, демонстрируя приподнятость духа.
– В Марковку, – ответил Грязнов, выруливая к большой дороге.
– Что там?
– Чувачок один. Компьютерный гений. Недалеко от поселка проживает.
– А зачем нам компьютерный гений?
Денис неодобрительно осмотрел Гордеева сверху вниз.
– Ты еще спишь или как? – почти раздраженно спросил он.
– Да нет, просто спрашиваю. По-моему, совершенно нормальный вопрос: зачем нам компьютерный гений?
– Его зовут Альберт Чувашов. Для нас с тобой – просто Алик.
– Очень хорошо. А что дальше?
– Информация для размышления: Алик – одноклассник Евгения Пашкевича по математической спецшколе. Это была неразлучная троица.
– Троица? А кто третий?
– Ни за что не отгадаешь.
– Скорее всего. Так кто же?
– Владимир Левин.
– Кто?!
– Да, да, ты правильно расслышал. Не Ленин, а Ле-вин, – повторил по слогам Денис.
– Тот самый?
– Ага, именно тот самый. Интересно, правда?