— Ох, ну и упрямец же вы, Александр. — Алина вздохнула. — Ну, хорошо. Дайте-ка мне каталог.
Александр Борисович протянул женщине розовый альбом. Она открыла последнюю страницу и достала из-за обложки два цветных снимка.
— Вот она — ваша Марго. Держите!
Турецкий взял фотографии, едва сдерживая волнение. На первом девушка была изображена в фас. На втором — вполоборота. Стройная, темноволосая, с челкой ниже бровей, густо накрашенная. Симпатичная, но не эффектней, чем остальные. Однако главное для себя Турецкий выяснил сразу.
Александр Борисович поднял взгляд на Алину.
— Алина, вам ведь всё равно не нужны эти снимки? Могу я их забрать себе?
— Зачем они вам? — удивилась та.
— Друг просил. Он просто влюбился в эту вашу Марго.
Алина прищурила глаза и внимательно посмотрела на Турецкого.
— Довольно странная просьба, — сказала она.
— А мой друг вообще очень странный человек, — с иронией заметил Александр Борисович.
— Я заметила. Знаете, Александр, честно говоря, мы никому из клиентов не дарим фотографии девушек. Тем более, без их разрешения. Не думаю, что я могу сделать исключение для вас.
— А мне кажется, что можете.
Турецкий достал бумажник, вынул их него пятидесятидолларовую купюру и положил на столик.
— Пятьдесят долларов? — вскинула брови Алина.
Турецкий поднял палец.
— За одну фотографию. Это не дешево.
— Гм… — В глазах Алины зажегся алчный огонек. — Что ж, думаю, мы можем сделать исключение для такого щедрого гостя, как вы.
— Вот и замечательно.
Александр Борисович взял один из снимков, тот, на, котором Марго была в фас, и сунул во внутренний карман пиджака.
Алина проделала тот же фокус с пятидесятидолларовой купюрой.
— Ну, что, Александр, — улыбнулась она, — не желаете продолжить культурную программу с одной из наших девочек?
— Желаю. Но не знаю, какую выбрать.
— Выберете Диану. Отличная девочка, при этом не из Украины, а наша соотечественница — из Ростова. Кстати, иногда она работала в паре с Марго, — с хитрой улыбкой добавила Алина. — За плечами у Дианы большая школа. Если пожелаете, можете взять ее в паре с другой девочкой — брюнеткой или рыженькой.
— Может быть, потом, — улыбнулся в ответ Турецкий. — А пока мне хватит одной Дианы.
— В таком случае, допивайте коньяк и следуйте за мной. Я провожу вас к ней. Да, и еще, у нас оплата вперед. Турецкий кивнул и протянул ей стодолларовую купюру. Как было написано в рекламном листке.
Алина подала Турецкому руку, дождалась, пока он встанет, вывела его из холла и повела по довольно узкому коридорчику.
— Вы меня прям как маленького, — усмехнулся Александр Борисович.
— Ой, простите. — Алина выпустила руку Турецкого из своих теплых, влажным пальцев.
— Да я, вроде, не возражал.
Алина обернулась, и они обменялись улыбками. Пройдя по коридорчику еще несколько шагов, Алина остановилась возле одной из дверей и тихонько в нее постучала.
— Диана, солнце мое, ты готова встретить гостя?
— Да, Алиночка! — послышалось из-за двери.
Алина повернулась к Турецкому.
— Здесь я вас оставлю, — сказала она. — Если будет что-то нужно — пошлете Диану. Приятного вам вечера, Александр. Надеюсь, вы помните, что заплатили только за один час.
— Да, разумеется. Я дальше решу, в зависимости от обстоятельств.
— Хорошо, буду иметь в виду.
Алина поправила рукою волосы, одарила Турецкого ослепительной улыбкой и величественно удалилась.
«Ну, братец, держись!» — сказал себе Александр Борисович и толкнул хрупкую дверь. Перешагнув порог комнаты, он сразу попал в альков. Широкая кровать, застеленная синим шелковым бельем, полумрак, тихое потрескивание свечей. На кровати юная особа лет двадцати с копной белокурых волос, уложенных в какую-то немыслимую прическу.
28
— Добрый вечер! — улыбнулась девушка, вставая с кровати и подходя к Турецкому.
— Здравствуй! — отозвался Александр Борисович несколько смущенно. Чувствовал он себя в этой ситуации довольно глупо и не совсем четко себе представлял, каким образом он будет «раскручивать» девчонку, однако надеялся, что в процессе общения стратегия поведения выстроится сама.
— Как мне тебя называть? — спросила девушка, заглядывая Турецкому в глаза.
— А мне тебя? — ответил Александр Борисович вопросом на вопрос.
Девушка улыбнулась еще шире и ослепительней.
— Я Диана!
— А я Александр.
Путана положила Турецкому руки на плечи и, приблизив губы к его лицу, с придыханием проворковала на ухо:
— Александр — мое любимое мужское имя. В нем столько мужества.
— Да, мне тоже нравится, — согласился Турецкий. — А вот Диана не очень. Тебе бы больше подошло имя Маша или Марина.
— Почему? — удивилась девушка.
— У тебя милое и очень симпатичное русское лицо, — ответил Турецкий.
Девушка несколько секунд раздумывала, вероятно, пытаясь определить, комплимент это или наоборот — затем запрокинула голову и рассмеялась.
— Желание клиента — закон! — сказала она со смехом. — Для тебя я буду Машей! Кстати, время пошло с того момента, как ты вошел в комнату.
— Какое время? — не понял Турецкий.
— Твое время, — с улыбкой сказала девушка. — Ты же заплатил за час. Так вот, пять минут из этого часа мы уже проболтали. Если хочешь, чтобы осталось время на ласки, топай скорей в душ.
— Погоди, — остановил девушку Александр Борисович. — Давай-ка присядем.
Девушка пристально на него посмотрела, потом усмехнулась.
— Вот оно что, — сказала она. — Вы — любитель поговорить. Что ж, дело ваше. И деньги ваши. — Она села на кровать, подождала, пока Турецкий расположится в кресле напротив, и поинтересовалась: — Ну? И о чем вы хотите поговорить?
— Об одной твоей подружке, — сказал Турецкий.
— Вот как? — Улыбка улетучилась с ярко-накрашенных губ путаны. — Вообще-то, я не обсуждаю с клиентами своих подружек. У нас такой закон. Если, конечно, вы не хотите, чтобы она к нам присоединилась. Если так, то я…
— Нет, — сказал Александр Борисович, качнув головой. — Сюда мы ее пригласить не сможем, потому что она уже не работает в салоне.
— Хм… — сказала задумчиво путана и взяла с тумбочки пачку сигарет. — Я закурю?
— На здоровье.
Александр Борисович посмотрел, как она прикуривает, и тоже потянулся было за сигаретами, однако вовремя себя осадил. Нет уж, на этот раз обойдемся без никотина. Бросать так бросать.