И Полли задала Тому правильный вопрос примерно через месяц, который она провела в таких метаниях, терзаниях и душевной боли, каких раньше не знала. Жуткое было время, со всех сторон жуткое. Фиона еще не поправилась. После ветрянки у нее начался опоясывающий лишай, и она проболела все лето. Полли была вынуждена довольствоваться обществом Нины, а оно ей теперь совсем не нравилось. Бабушка слегла с сильной простудой. А Айви позвонила и заявила, что Кен стал очень скрытным и она убеждена, что он ее обманывает.

– Мама, опять ты за свое! – разозлилась Полли, которой и без того было худо.

– Да, опять, – ответила Айви. – Наверное, это судьба. Сначала я не понимала, что происходит, ведь Кен по натуре тихоня, но ты знаешь…

– Я не про то, – перебила ее Полли. – Мама, ведь это уже третий раз!

– Да, третий, – сказала Айви. – А я-то думала, три – счастливое число и на этот раз мне обязательно перепадет капелька счастья, но…

– Мама! – Полли едва не кричала. – Ты хорошо подумала? Может, виноват вовсе не бедный тихоня Кен. Ты не думала, что дело в тебе?

Айви издала возмущенный возглас и бросила трубку.

– В тебе, в тебе, – сказала Полли гудкам и тоже повесила трубку.

Фонтанчик горя за этот месяц из потопа превратился в водопад. Мощные струи понемногу придавливали Полли ко дну. Она сопротивлялась – барахталась, пыталась выплыть, ловила скользкие мысли, отчаянно цеплялась пальцами за шаткие представления. Ее стремительно тянуло вниз, и, чтобы не тонуть так быстро, она даже пошла за советом к Нине.

– Есть одна штука, которую мне делать не следует, – сказала она Нине. – Но если я этого не сделаю, то кое в чем не разберусь и не смогу помочь одному человеку. Думаешь, мне все равно нельзя это делать?

– Ух ты! – восхитилась Нина. И рассмеялась низким грудным смехом, который старательно выработала вместо захлебывающегося хихиканья. – Если ты имеешь в виду то, о чем я думаю, – почему бы и нет? Что в этом плохого? Почему нельзя во всем разобраться на собственном опыте?

Полли это едва не убедило. Но не совсем. Ей показалось, что Нина имеет в виду что-то другое. В попытке ухватиться за последнюю травинку на крутом склоне под водопадом Полли прочитала книгу, которую сочинил квартет, – «Нигдешние сказания». Раньше она ее не читала, потому что фонтанчик горя не давал ни на чем сосредоточиться.

Однако ничего полезного для себя Полли в книге не нашла. Да, книга ей понравилась, но не помогла. Рассказы Сэма были надуманные, претенциозные и жалкие, все про каких-то изворотливых, но несчастных чудовищ. У Анны получилось бесхитростно и страшно: она написала два рассказа о привидениях. Один из них и назывался «Болиголов в огне» – теперь, четыре года спустя, Полли это точно помнила. Оба рассказа Эда были научно-фантастические. Один – про марсиан, а второй – как раз тот, что назывался «Заново», про человека, который изменил прошлое и в результате приобрел два набора воспоминаний. Полли он понравился еще меньше остальных.

А у Тома оба рассказа были про Обайскую Кипту. «Он прямо-таки одержим ею», – подумала Полли. Первый рассказ был смешной и напомнил ей про великана в супермаркете. В нем Обайская Кипта была штуковиной вроде плечиков для одежды с подписанным на них именем владельца, она появлялась в самых неожиданных местах и навлекала на владельца всяческие неприятности, как тот ни старался от нее избавиться; в конце концов она испортила аудиенцию у королевы, и королева приказала ее сжечь. Во втором рассказе Обайская Кипта представала в куда более зловещем виде. Она приносила беду, но никто не знал, что она собой представляет, и никто никогда ее не видел. Когда Полли читала рассказы, она слышала голос Тома и вспоминала его неряшливо отпечатанные на машинке письма. Этот рассказ заставил ее выпустить из рук последнюю травинку и скатиться по крутому склону. Она решила последовать совету Себа. И последовала – это она помнила.

Только вот что именно она сделала?

Часть четвертая
Нигде
Presto molto agitato

1

Когда бы знала, что тебя

Придет спасать Дженет —

Еще вчера бы отдала

Тебя я Сатане!

Тэмлейн [6]

Четыре года спустя Полли сидела на кровати и, не веря своим глазам, рассматривала книгу в ее теперешнем виде. Похоже, от прежней в ней сохранился только рисунок на обложке. Название стало другим, рассказы тоже были другие, а авторами значились шесть человек, о которых Полли в жизни не слышала. Она посмотрела на титульный лист – никаких автографов. Лишь один из рассказов присутствовал в обоих наборах воспоминаний – да-да, тот самый… Полли нашла содержание. «Заново», – прочитала она. Автор – Анна Эйбрахам.

Анна Эйбрахам!

– Но это был рассказ Эда! – воскликнула Полли. – Я точно помню… Или нет?

Она медленно повернула голову и посмотрела через плечо на противоположную стену, где она совершенно точно вбила гвоздь, чтобы повесить украденную фотографию. Гвоздь был на месте. На нем висели все медали, которые Полли получила за легкую атлетику в школе. И никакой фотографии. Полли подошла поближе и посмотрела – не было даже темного следа на обоях от маленькой фотографии в овальной рамке.

Полли бросилась к старому деревянному сундучку, где хранились ее важные бумаги, и принялась лихорадочно вытаскивать их оттуда. Может, фотография здесь? И вообще, должна быть еще старая папка с пятью раскрашенными солдатиками и детскими рисунками, изображающими мускулистых чудовищ. Должны быть еще две фотографии – ее и бабушкина, на которых они похожи на седовласых ведьм и щурятся на солнце. Должна быть карта Нигдешней страны, куча недописанных рассказов про Геро и Тан-Кула, одна толстая законченная рукопись – и письма, открытки и снова письма. Должно быть скверно напечатанное письмо про великана в супермаркете.

Ничего этого в сундучке не оказалось. Полли вытаскивала оттуда одну за другой кипы бумаг и, просмотрев и обнаружив, что это опять не то, расшвыривала по полу вокруг. Это были разные рассказы и письма от Фионы, от папы, от тети Мод. Целая пачка писем от Себа. «Полли, любовь моя, – гласило верхнее, – ты ведешь себя нелогично. Я же просто говорю, что, когда ты поедешь в Оксфорд, у тебя наверняка появятся знакомые-мужчины, а я не хотел бы в тебе сомневаться. Почему ты отказываешься объявить о помолвке?..» Полли с досадливым возгласом отбросила их в сторону и закопалась еще глубже. Аттестат об окончании средней школы, аттестат о сдаче экзаменов повышенной сложности, какие-то детские рассказики, рисунки (совсем неплохие и, наоборот, совсем плохие), фотография со школьного спектакля «Двенадцатая ночь», школьные табели, свидетельство о рождении… Все. Полли царапнула по дну – под ногти набилась пыль. Ничего нет.