— Как и у моего радиста. Что еще раз доказывает, что появление дисколетов не только оказывает угнетающее воздействие на психику моряков, но и практически изолирует суда от внешнего мира.
— Но кое-что вытянуть из кэптена Вордана мне все же удалось.
— Так у вас все же была связь с командиром «Флориды»? — оживился Доновэн. — И что он нам поведал?
Коротко пересказав смысл донесения по тексту, который ему положил на стол офицер-связист, адмирал тотчас же уловил, что Доновэн явно разочарован способностями Вордана извлекать из событий хоть какую-то полезную информацию.
— Это не донесение командира авианосца, адмирал, а бессловесное бормотание, — не замедлил подтвердить его опасения генерал разведки. — Извините, адмирал, но вынужден признать, что вы не научили своих подчиненных докладывать о состоянии дел в критических ситуациях, — разочарованно добавил он. И Грегори тут же поинтересовался:
— Вам, насколько я понял, докладывал начальник службы безопасности эскадры полковник Колдуэн? — Мысленно же упрекнул себя: «А ведь тебе и в голову не пришло, что у полковника и его людей на авианосце своя мощная радиостанция, которая одновременно служит в качестве резервной и которая также значительно мощнее всех остальных, корабельных!»
— Естественно.
— И что он сообщил? А то я понятия не имею, о чем докладывать командующему ВМС.
— Связь тоже была отвратительная, вскоре и совсем исчезла, тем не менее стало ясно, что в ходе атаки подземных арийцев потоплен линкор «Колорадо»…
— О Господи! — непроизвольно вырвалось у вице-адмирала.
— И серьезно поврежден эсминец «Портсмут». Один наш самолет сбит. Понятно, что есть человеческие жертвы, причем немалые. Возможны и новые потери. У германцев они, очевидно, тоже есть, но к тому времени более полной информацией полковник не обладал.
— Вы правы, это уже хоть какая-то ясность, — задумчиво произнес вице-адмирал. — Главный вывод: судя по всему, эскадре все же удалось отбить атаку этих самых «подземных арийцев».
— И тут всплывает самая интересная часть доклада полковника. Он успел передать, что у них вся надежда на вмешательство в события машины инопланетян, которая находилась где-то рядом. И что именно пришельцы уже однажды пресекали попытку германцев атаковать эскадру своими собственными дисколетами, которые по техническим характеристикам значительно уступают инопланетным. База пришельцев тоже, судя по всему, расположена где-то в Антарктиде.
— Я так понимаю, что пришельцы оказались в роли наших союзников?
— Вряд ли стоит полагаться на них как на союзников.
— Еще меньше, нежели на русских?
— Пора свыкаться с тем, что русские давно превратились в наших яростных, хотя и замаскированных, противников. Что же касается пришельцев, то их миссия — наблюдать за развитием событий на нашей планете, и вмешиваться только в том случае, когда военно-политическое безумие землян превращается в угрозу для ее существования, а значит, и в угрозу для Космоса.
Выслушивая его, вице-адмирал медленно, сладострастными глотками цедил коньяк и постепенно приходил в более или менее приемлемое состояние духа.
— А ведь мы даже не догадывались, что в Антарктиде может существовать база пришельцев!
— Это вы не догадывались, сэр, — вежливо уточнил генерал-майор. — Что же касается нас, то во все времена мы обладали по этому вопросу солидным досье.
— Которое строилось на непроверенных свидетельствах сомнительных очевидцев и на столь же сомнительных слухах, — попытался приземлить его начальник Объединенного штаба атлантических флотилий. — Именно поэтому сведениям вашего досье не доверяли даже американские моряки и пилоты, не говоря уже о президентах.
По том у, насколько длительной оказалась пауза, выдержанная генералом Доновэном, вице-адмирал понял, что цели своей он достиг. В любое другое время это, конечно же, доставило бы ему удовольствие, но только не после двух посланий из Антарктиды. Да и генерал разведки тоже долго торжествовать не позволил:
— Смею вас заверить, адмирал, что покойный президент Франклин Рузвельт требовал немедленно и подробнейшим образом докладывать ему о любых проявлениях деятельности пришельцев, где бы они ни происходили. Мало того, несколько раз он требовал создавать специальные секретные комиссии, которые собирали бы дополнительные сведения о том или ином происшествии. И когда хозяином Белого Дома стал Гарри Трумэн, среди первоочередных секретных докладов, которые он выслушал, был доклад о деятельности пришельцев и событиях, связанных с Антарктидой. Не будь у господина Трумэна этого досье, никакой экспедиции адмирала Брэда в Антарктику не последовало бы. Я достаточно полно информировал вас, сэр? — великодушно поинтересовался Доновэн.
— Достаточно, — вынужден был проглотить и эту горькую пилюлю вице-адмирал Грегори.
— Кстати, замечу, что доклад адмирала Брэда, если только он уцелеет во льдах Антарктиды, будет строго засекречен, а любые сведения, которые способны просачиваться в прессу, будут дезинформационно опровергнуты и осмеяны всеми нами, а в первую очередь самим адмиралом-полярником.
— Словом, я так полагаю, что с докладом командующему Военно-морским флотом, не говоря уже о докладе госсекретарю и президенту страны, спешить не стоит?
Доновэн сразу же уловил, в чем заключается тайный смысл этого вопроса. Адмирал явно подстраховывался. Если его упрекнут, что не сразу доложил о битве в Антарктиде и потерях эскадры, он, понятное дело, сошлется на совет начальника разведывательного управления. Вот почему Доновэн тут же язвительно отомстил ему:
— Хотелось бы знать, о чем вы собираетесь докладывать, господин адмирал? О «непроверенных свидетельствах сомнительных очевидцев», наподобие полковника разведки Ричмонда, основываясь при этом на столь же «сомнительных слухах», распускаемых генералом разведки Доновэном? Для вашего ранга, господин вице-адмирал, выглядит слишком несолидно.
Излив всю накопившуюся желчь, генерал победно положил трубку, а Грегори вновь направился к своему секретному бару, за очередной порцией коньяку.
— Лейтенант, — связался он с офицером связи, как только вернулся к столу. — Приказ один: каждые Полчаса пытайтесь выйти на связь с Полярной эскадрой. Какой бы плохой она вам ни казалась. Теперь это уже вопрос чести.
Декабрь 1946 года. Антарктида.
Столица страны Атлантов Акрос.
Адмирал молча вышел из Пирамиды Жизни, осмотрелся и, не обнаружив Фройнштаг, побрел к берегу озерца, образовавшегося радом с речушкой. Посланник Шамбалы неспешно следовал за ним.
Берег и прибрежное дно озера состояли из сплошного каменного массива, отливающего какой-то странной люминесцирующей чернотой.
— Озеро с подобным дном у нас назвали бы «Оком Преисподней», — проворчал доктор Брэд.