Стало быть, у Хаффов изменились планы?
Впрочем, сейчас это значения не имело. Тиа поводила курсором, желая проверить, оправдаются ли подозрения.
Колонки с датами и временем. Компьютерный «шпион» не только регистрирует время и дату отправки сообщения, но также время и дату, когда Адам открыл его.
— Ты что там делаешь, мам?
— Погоди секундочку, дорогая.
Тиа взяла телефон и позвонила доктору Форте. Сегодня суббота, но детские дантисты ведут прием и по выходным. Она взглянула на наручные часы и стала ждать: третий гудок, затем четвертый. На пятом гудке она уже была готова отключиться, но тут пришло спасение:
— Клиника доктора Форте.
— Доброе утро. Это Тиа Бай, мама Адама и Джил Бай.
— Да, миссис Бай, слушаю вас внимательно.
Тиа судорожно пыталась вспомнить имя девушки в регистратуре. Она много лет посещала эту клинику, знала там всех и каждого, и тут вдруг напрочь забыла. Потом ее осенило:
— Это Кэролайн?
— Да, я.
— Привет, Кэролайн. Послушайте, моя просьба может показаться вам странной. Хочу попросить вас об одном одолжении, это очень важно!
— Попробую помочь. Но всю следующую неделю расписание у нас страшно плотное и…
— Нет, речь не об этом. Адаму был назначен прием на восемнадцатое, в пятнадцать сорок пять.
Ответа не последовало.
— И мне нужно знать, был он у врача или нет.
— То есть вы подозреваете, он не явился на прием?
— Да.
— О нет. В этом случае я бы обязательно вам позвонила. Адам определенно был.
— А вы не знаете, во сколько именно он пришел?
— Могу сообщить вам точное время, если это поможет. Мы отмечаем в картотеке.
— О, я была бы вам страшно благодарна.
Снова пауза. Тиа слышала постукивание компьютерных клавиш. Затем — шуршание бумаг.
— Адам пришел немного раньше назначенного времени, миссис Бай, в двадцать минут четвертого.
«Что ж, ничего странного, — подумала Тиа. — Обычно он ходил к врачу после занятий».
— И приняли мы его вовремя, в пятнадцать сорок пять. Вы это хотели знать?
Телефонная трубка едва не выпала из руки Тиа. Тут что-то не так. Она снова взглянула на экран компьютера, на колонку с датами и временем.
Сообщение о вечеринке у Хаффа отправлено в 3.32. Приняли и прочли его в 3.37. Но в тот момент Адама не было дома. Явная нестыковка, если только…
— Спасибо, Кэролайн.
Тиа тут же перезвонила Бретту, компьютерному эксперту. Он бросил в трубку:
— А?
Тиа решила начать с упреков:
— Спасибо за то, что продал меня Эстер.
— Тиа? Ой, слушай, мне страшно жаль и…
— Да уж, конечно.
— Нет, серьезно, Эстер все и про всех знает. Тебе известно, что она мониторит каждый компьютер в офисе? Иногда читает даже частную переписку, так, для развлечения. Считает, если ты находишься на территории ее частной собственности…
— Меня не было на ее территории.
— Знаю. Прости.
Теперь самое время приступить к делу.
— Согласно данным твоей шпионской установки, мой сын прочел имейл в 3.37 дня.
— И что с того?
— Да то, что в это время его дома не было. Мог он прочесть сообщение откуда-то из другого места?
— То, что вы получаете через мою программу?
— Да.
— Нет, никак не мог. Установленная мной программа слежки мониторит его действия и передает только на этот компьютер. Если бы он мог войти в ваш домашний компьютер, находясь в другом месте, тогда данных о приеме сообщения в отчете не было бы.
— Как же такое могло случиться?
— Ну, во-первых, ты абсолютно уверена, что его не было дома?
— Абсолютно.
— Тогда прочел кто-то другой. Влез в его компьютер.
Тиа вновь взглянула на монитор.
— Но тут указано, что сообщение удалили в 3.38.
— Значит, кто-то влез в компьютер твоего сына, прочел сообщение, а затем удалил его.
— Тогда, выходит, Адам его так и не увидел?
— Может, и нет.
Тиа быстро отмела основных подозреваемых. Они с Майком весь день были на работе, Джил с Ясмин пошли к Новакам поиграть. Стало быть, дома никого не было.
Как мог кто-то посторонний пробраться в дом, не оставив следов вторжения? Тут она вспомнила про запасной ключ, хранящийся под камнем у изгороди.
Зазвонил мобильник. На экране высветился номер Мо.
— Я тебе перезвоню, Бретт. — Тиа торопливо повесила трубку. — Да, Мо?
— Ты не поверишь, — сообщил он. — Но Майка только что арестовали агенты ФБР.
В комнате для допросов Лорен Мьюз внимательно разглядывала Нейла Кордову.
Невысокий, тонкокостный, можно даже сказать, изящный и красивый мужчина. Даже слишком безупречно красивый. Немного похож на жену, особенно если их поставить рядом. Мьюз знала это, так как супружеская пара Кордова очень любила фотографироваться вместе. И фото этих было множество — на круизных лайнерах, на пляжах, на вечеринках и приемах, на заднем дворе дома. Нейл и Реба Кордова были фотогеничны, здоровы, красивы и просто обожали сниматься щека к щеке. И на каждом снимке выглядели абсолютно счастливыми.
— Пожалуйста, найдите ее, — вот уже в третий раз за время пребывания в этой комнате произнес Нейл Кордова.
Она уже дважды ответила ему: «Мы делаем все, что можем», и на третий раз промолчала.
— Я готов оказать любую помощь, все, что в моих силах, — добавил он.
У Нейла Кордовы были коротко подстриженные волосы. Пришел он, одетый в блейзер и при галстуке, словно надеялся, что этот наряд поможет держаться спокойно и с достоинством. Туфли отполированы до зеркального блеска. Мьюз особо отметила это. Ее отец уделял большое внимание уходу за обувью. «О мужчине судят по тому, как у него начищены туфли», — часто говорил он юной дочери. Что ж, полезно знать. Когда четырнадцатилетняя Лорен Мьюз обнаружила тело своего отца в гараже — он зашел туда и выстрелил себе в голову, — его начищенные туфли сверкали.
«Хороший совет, папа. Спасибо. Пригодился при составлении протокола о самоубийстве».
— Я знаю, как это бывает, — продолжил меж тем Кордова. — Муж всегда главный подозреваемый, верно?
Мьюз не ответила.
— И вы решили, что у Ребы роман на стороне лишь потому, что машина ее стояла перед отелем? Но уверяю вас, это совсем не так. Вы уж мне поверьте.