Электричка остановилась. Двери разъехались в стороны. Мы сошли на платформу.

– Ты запутался вконец, – говорил Мухин, следуя впереди меня. – Твои поступки лишены логики. Ты уже сам не знаешь, в чем хочешь меня убедить. Сначала ты говорил, что Столешко убил Родиона и переделал свою физиономию, чтобы быть похожим на него. Потом ты написал мне письмо и пригласил на собрание, где объявил, что это был розыгрыш. Теперь ты снова говоришь, что Столешко убил Родиона и переделал свою физиономию…

Я смотрел по сторонам, отыскивая взглядом красный «жигуль». Я не узнал свою машину даже после того, как Татьяна посигналила мне фарами, – кузов и стекла были заляпаны грязью.

– Хорошо вы подготовились, – оценил Мухин, когда я подвел его к машине и Татьяна освободила мне место за рулем.

Уже в машине, возвращаясь по разбитой проселочной дороге в Арапово Поле, я рассказал Мухину о том, какие показания зачитал мне Панин и как хотел заключить под стражу.

– Конечно, он погорячился, – сказал Мухин. – Но что ты от меня хочешь? Чтобы я изменил меру пресечения? Так это не в моей компетенции.

– Я хочу, чтобы вы завершили расследование дела, которое вам поручили на основании письма из Непала, – ответил я.

– Я его завершил! – вызывающе крикнул Мухин. – И сдал в архив.

– Считайте, что вам вернули его на доследование.

– Причины?

– Убийство, совершенное на территории усадьбы.

– У тебя есть доказательства, что там было совершено убийство?

– Я покажу вам место, где закопан труп.

Мухин скептически усмехнулся.

– Интересно бы узнать, а чей труп там закопан?

– Я же вам тысячу раз говорил: Родиона Орлова!

– Это тот самый Родион, который на следующий день после выстрелов давал показания Панину?

– Вы напрасно иронизируете, – сказал я. – Если вы забудете, выбросите из головы то письмо, которое я вам послал, и мою идиотскую речь, которую я произнес на собрании, то все встанет на свои места.

– Ты самокритичен… Девушка, милая, не надо все время показывать мне дуло пистолета, я в него регулярно заглядываю, когда чищу ствол шомполом. Было бы лучше, если бы вы вернули его мне.

– Я вам верну оружие сразу же, как только мы с вами въедем на территорию усадьбы, – пообещал я.

Глава 46 ЭКСГУМАЦИЯ

Я притормозил у почтового отделения, как просил Мухин, но не сразу разрешил ему выйти. Некоторое время мы сидели молча. Татьяна, все еще нацеливая пистолет в следователя, ждала моего решения.

– Это не так все просто, приятель, – продолжал убеждать меня Мухин. – Не мы же с тобой будем раскапывать могилу, так ведь? Во-первых, нужно вызвать наряд. Во-вторых, обязательно должны присутствовать Панин и криминалист. Если мы в самом деле найдем труп, то его надо будет вывезти на специально предназначенной для этого машине, а ее тоже надо вызвать.

– Хорошо, Мухин, – согласился я. – Идите к телефону и звоните. Но учтите: от того, что вы скажете в трубку, будет зависеть ваша жизнь.

Мы вышли с ним вдвоем. Татьяна снова пересела за руль. Мухин зашел в будку и снял трубку. Я украдкой показал ему «макаров», который держал в кармане куртки.

– Как ты меня напугал! – вздохнул Мухин и стал крутить наборный диск. – Алло! Дежурный? А где Панин?.. Занят? Это Мухин звонит, следователь по особо важным… Давай Панина сюда! Срочно!

Мухин оторвался от трубки, взглянул на меня и подмигнул:

– Все будет чики-чики, приятель! Но если ты снова вздумал меня вокруг пальца обвести, то я постараюсь, чтобы тебе впаяли на всю катушку… – Он снова прижал трубку к уху. – Алло, кто это? Панин? И чем ты, Валя, сейчас занят? Работаешь? И сколько бутылок уже отработал?..

Он довольно долго трепался о всякой ерунде, а затем, плавно разбавляя шутку правдой, перешел к делу:

– А я твоего подопечного поймал… Нет, не шучу. Он в электричке ехал, а я его – цап за воротник! Обещает отвести меня на место преступления… Нет, я не пил, только кефир… Так что поднимай группу, бери санкцию на обыск и подлетай к воротам усадьбы.

Мухин повесил трубку.

– Ты доволен? – спросил он.

– А вам орден дадут за то, что вы меня за воротник поймали?

– Ну, ладно, ладно! – махнул рукой следователь. – Тебе все равно, кто кого поймал, а мне приятно. Может, премию дадут, куплю детишкам новые колготки взамен драных… Поехали?

– К сбербанку, – сказал я Татьяне, когда мы сели в машину.

– Ты решил по пути ограбить кассу? – удивился Мухин.

– Вы зайдете в зал, – сказал я, – подойдете к Гонзе и попросите его выйти на улицу. Придумайте какой-нибудь повод. Например, вам надо уточнить его показания. Отведете его за угол, чтобы охранник вас не видел…

– По-моему, это уже перебор, – покачал головой Мухин.

– Если вы не выйдете с Гонзой через три минуты, – предупредил я, – то мы уедем и вам не дадут премию. К тому же опозоритесь перед Паниным.

– Серьезный довод, – согласился Мухин. – Опозориться перед Паниным – это серьезно. Одна только просьба: не надо поджидать Гонзу за углом, пугать его пистолетом или бить всякими тяжелыми предметами по голове. Ручаюсь, он добровольно сядет в машину. Только сидите оба здесь и носа не высовывайте.

– У него другие методы, – сказала Татьяна, когда Мухин вышел.

– Если бы я был следователем, а не подследственным, – проворчал я, – у меня тоже были бы другие методы.

Кассир и Мухин вышли из дверей банка. Следователь показал Филе на машину.

– Как ты думаешь, он догадывается, куда мы сейчас поедем? – спросила Татьяна.

– Сядь ко мне, – не ответив, попросил я.

Кассир открыл дверь и сделал вид, что увидел нас только что:

– Ба-а! Полна бочка огурцов! Какая радостная встреча!

– Сделай милость, сядь за руль, – попросил я.

– Это как называется? С самодоставкой? Пожалуйста, если господин следователь не возражает…

– Я не возражаю, – нетерпеливо ответил Мухин.

Филя долго пристраивал свои длинные ноги на педалях управления, подгонял сиденье под свой рост. Наконец мы поехали.

От банка до Кушелевского спуска мы молчали. «Неплохие нервы, – подумал я, наблюдая за Филей. – Держится спокойно. Только одна ошибка: переключился с первой сразу на третью».

– Подходит ко мне, значит, дедуля, – неожиданно начал рассказывать Филя, причем таким тоном, будто он уже что-то нам рассказывал, да только мы прослушали. – До девятого мая еще больше месяца, а он уже весь в орденах… Ладно! Подает мне книжку и говорит: «Был я у вас вчера, и вы мне что-то очень много начислили. То ли миллиард, то ли квадралион. Нельзя ли всю сумму сразу снять?» Я открываю книжку и говорю: «Дедушка, это ваш новый номер счета, а не сумма». А он вздыхает и говорит: «Вот же беда какая! А я уже старухе своей сказал, она меня без денег домой не пустит».