Дорога была совершенно пустая, поэтому до Зеркаловки Гордиенко доехал быстрее, чем ожидал. Это типичный дачный поселок, причем недавний — деревьев мало, и с дороги, которая, ответвляясь от шоссе, делает крутой подъем, все просматривается как на ладони. Контуры поселка очерчивались благодаря редким — можно пересчитать по пальцам — фонарным столбам с лампами слабого накала. Свет горел буквально в трех домах.
Выключив габаритные огни, Анатолий приблизился к поселку и, не въезжая в него, возле углового дома развернулся. Нужно быть готовым к быстрому отъезду.
Выйдя из машины, он направился к первому освещенному дому и уже на полпути понял, что тот ему не понадобится. Если существует «фольксваген», то должны быть и следы автомобильных шин. По этой же дороге давно не ездили, есть только пешеходная тропка вдоль заборов. Для очистки совести Гордиенко подошел к дому и убедился в правильности своих предположений. Похоже, здесь обосновался какой-то скульптор или художник, сквозь верхнюю половину занавешенного окна можно было разглядеть картины и деревянные фигурки. К тому же на участке было много собачьих следов. Видимо, человек живет здесь постоянно, и у него есть надежный четвероногий друг.
Когда Анатолий приблизился ко второму дому, он сразу увидел на участке синий «фольксваген» с хорошо знакомым ему номером. Забор — невысокий редкий штакетник. Гордиенко буквально перебежал за угол. От снега и яркой луны сейчас было достаточно светло, и из окна его могли заметить. А на боковом проезде росли высокие ели, поэтому там гораздо темней. Перемахнуть через забор не составляло труда. Спасибо аккуратисту хозяину — все такое прочное, надежное, не шатается, не скрипит.
Он осторожно поднялся на террасу и заглянул в окно. Оба сидели за столом, уставленным едой, о чем-то живо разговаривали, слов и смеха не слышно. Анатолий проверил входную дверь — незаперта. Уверовали в свою безопасность, голубчики. А напрасно. Он взял в руку кортик и продолжил наблюдение. Вероника сидела боком к окну, спиной к двери, ее Гордиенко видел в профиль. Мужчина поднялся со своего места, продолжая что-то говорить. Когда он вышел, Анатолий проскользнул в комнату.
…У Кувшинова не было мобильного телефона, он им толком и пользоваться не умел. Сидевшей за рулем Веронике пришлось подробно объяснять ему, как позвонить Мамаевым. Николая дома не было. Зоя, его жена, страстно отругала Кувшинова за то, что они едут на дачу, вместо того чтобы приехать к ним. Сказала, что все передаст Николаю.
Убедившись после звонка Мамаевой в правильности своих догадок, Турецкий попросил водителя гнать еще быстрее. Решающей могла стать каждая минута. Хорошо, что у них имеется такой штурман, как Николай Николаевич. Поэтому до Зеркаловки они добрались быстрее, чем это удалось Гордиенко. Да и нужный дом искать не пришлось. А выйдя возле калитки из машины, сразу поняли, в доме творится нечто невообразимое и стремглав ринулись туда. В комнату вбежали в тот момент, когда кортик разъяренного Гордиенко был буквально в нескольких сантиметрах от сердца Вероники.
Выстрел Турецкого сразил бандита наповал — пуля попала в висок. После этого все присутствующие на какое-то мгновение застыли. Так бывает после сильного напряжения. Водитель, Мамаев и московский «важняк» перенервничали от погони. Вероника и Кувшинов — от невиданно жестокой драки со своим озверевшим преследователем. Все находились в прострации.
Первым пришел в себя Турецкий. Подойдя к убитому, он нагнулся и посмотрел на выпавший из рук того кортик со сточенным клинком. Так и есть — номер 4095164.
Будучи по делам в Москве, Кристина Лазаревская позвонила Турецкому — хотела зайти, поделиться новостями. Александр Борисович охотно встретился с ней. Кристина рассказала, что в их прокуратуре быстрыми темпами идет внеплановая проверка. Уже отмечено падение раскрываемости преступлений. Теперь многие из них уже выявлены и дополнительно поставлены на учет. Обнаружены и противоположные «просчеты» Селихова: некоторые люди подвергались уголовному преследованию без всяких причин. Для этого прокурор нашел в ведомстве слепых исполнителей своей воли. В первую очередь такими являлись бездарнейшие специалисты Касаткин и Позолотин, которых сейчас уже уволили.
Еще Лазаревская не без смеха рассказывала о том, как Анатолий Гордиенко готовился вступить с ней в брак. Это выяснилось случайно. Оказывается, он сулил священнику местного прихода баснословно большие деньги, если тот обвенчает его и Кристину, в каком бы состоянии женщина ни находилась. На удивленный вопрос отца Филарета младший Гордиенко объяснил, что она может быть спящей или даже связанной по рукам и ногам. От подобного предложения служитель культа отказался.
С каким бы выражением лица ни говорила Кристина, глаза у нее оставались грустными. Помимо всего прочего, она была обижена тем, что Юрий спрятал документы у первой жены, то есть ее считал надежным человеком. Правда, он предупреждал Кристину, что не рассказывает подробностей следствия исключительно для безопасности возлюбленной. Она же мечтала о полном доверии. И вот ирония судьбы — люди Гордиенко-старшего устроили в ее квартире обыск, искали те документы. Значит, со стороны казалось, что самый надежный человек для Юрия именно она. И Павел Игнатьевич, очевидно, поэтому доверился ей, когда пытался найти виновников гибели сына.
Из других новостей Кристина сообщила, что бизнесмен Лагман, друг Поливановых, дал большие деньги на общий памятник Юрию и Павлу Игнатьевичу.
Сейчас, на допросах, начальник УВД пытался свалить вину за убийство Поливанова-старшего на мэра. Мол, зеленодольцы раскусили гнилую сущность корыстного властолюбца Владимирцева, который пуще огня боялся конкуренции на следующих выборах. Поэтому он заказал своего заместителя. Однако несколько очных ставок быстро поставили все на свои места. Когда же Гордиенко узнал о гибели своего сына, он вообще сник и махнул рукой на всякие уловки. Что касается компромата на Владимирцева, этого добра и без него хватало. Каждый обыск приносил большое количество улик, одна хлеще другой. Теперь на какие-то мелочи, вроде того, кто выяснял в салоне связи, чем интересовался Турецкий, махнули рукой. Установление четверки, избившей в электричке Светлану Перову и ее нового знакомого Антона, отложили на потом.
Прорваться на вершину власти Евгению Афанасьевичу было недостаточно. Ему хотелось здесь еще и закрепиться. А для этого, по его мнению, существует один путь — уничтожить основных противников. Поэтому Владимирцев организовал настоящее «бюро заказов» — он приказал киллерам убить двоих своих основных конкурентов, один работал в соседнем городе, другой был директором одного из зеленодольских заводов. Евгений Афанасьевич лично снабдил потенциальных убийц пистолетами, дал им подробный распорядок дня жертв. Сначала согласившись, потом преступники неожиданно отказались выполнять задание мэра. Они боялись, что, убив двух человек, станут слишком опасными свидетелями и Владимирцев обязательно захочет убрать их самих.
Узнав об их отказе, мэр пришел в ярость. Потенциальные киллеры поспешно скрылись из города. Узнав об аресте Владимирцева, они добровольно явились, чтобы дать показания. После очной ставки суд выдал санкцию на его арест, и мэр оказался в камере ИВС на Петровке.