— Их работа, бандитов, — сказал им Агеев и тряхнул Вартана за шиворот: — Поднимайся! Потопали ответ дер­жать! — Он обернулся от дверей и картинно развел руки в стороны: — Все претензии к Прапорщику. Его кадры постарались. Коньяк оставьте себе как утешение...

У жарко пылающей машины, от которой валили еще и черные клубы дыма, уже толпились зеваки. Обсуждали происшествие. Турецкий стоял несколько в стороне со спокойным выражением на лице, будто все происходя­щее его ничуточки не касалось.

— Сейчас приедут, — сказал Филипп, подводя к нему согнутого в поясе Вартана.

Внимание сразу переключилось на них. Но Филя пре­сек праздное любопытство:

— Граждане, кто-то из вас готов помочь загасить пожар? Нет? Все свободны. Не мешайте оперативной работе.

И от них, видя такую решительность, отстали. Да и ни­чего интересного больше, скорее всего, не предвиделось.

Первым подъехал Денис. К нему в машину сел Фи­липп и рядом посадил связанного Вартана. Уехали. А вот Александр Борисович остался ожидать появления мили­ции, чтобы официально запротоколировать потерю, Филе в этой ситуации светиться не следовало. Перед ним теперь другая задача стояла — выпотрошить этого Вар­тана, или как там его, до самого донышка.

Да, похоже, ситуация действительно обострилась. Только зря они — имелись в виду исполнители, заранее не просчитали своих действий...

Глава седьмая. ОГОНЬ НА СЕБЯ!

1

Взрыв оказался громким — громче некуда.

Вячеслав Иванович, узнав о нем, немедленно пере­звонил Турецкому и получил подтверждение. Но подроб­ности выяснять пока не стал. Его душили эмоции. Да и ситуация была самой подходящей.

Грязнов находился в кабинете генерала Седлецкого, обсуждая с ним показания майора Умарова и его омо­новцев, как бы проясняя для себя, насколько им всем тут можно верить. И кто же, как не начальник ГУВД, пере­сидевший на своем стуле двоих, а теперь можно сказать — почти троих уже губернаторов, знал бы об этом лучше других? Лесть, даже в малых, почти мизерных, дозах все равно приятна — это воочию наблюдал Грязнов.

И тут — ну надо же! — такое известие! Покушение, можно сказать, на первого помощника генерального про­курора! Направленного сюда по личному указанию пре­зидента! Да, граждане, в какой стране мы находимся?! Что тут происходит?! Совсем, что ли, эти распоясавшиеся бандиты и их сообщники, сидящие у власти, с ума по­сходили?! Так мы им укажем их место!

Гневу генерала Грязнова просто не было предела. Да и то сказать, кто бы мог предположить, что дело вдруг так обернется. Ну слава богу, что Турецкий живым остался, не пострадал, а ведь всего два шага и... И что тогда?!

Седлецкий, не уловивший ни грамма неискренности в возмущении Грязнова, немедленно снова перезвонил в Воздвиженск заместителю Затырина, майору Ступину, временно исполнявшему обязанности начальника РУВД, наорал на того, почему не доложил сразу, и приказал сроч­но разобраться в этом преступлении, провести все необ­ходимые экспертизы — взрывотехнические, криминали­стические и все остальное, что нужно, и доложить об ис­полнении. Тот ответил, что на месте уже больше часа ра­ботают оперативники и эксперты, а-не докладывал он по­тому, что собирался это сделать, как только появятся ре­альные результаты. Впрочем, это произойдет с часу на час.

Поскольку дело оказалось действительно громким, генерал перезвонил своему коллеге из госбезопасности и попросил даже того поучаствовать своими кадрами — фээсбэшники — все же крупнейшие специалисты по этой части. Ну и дать соответствующее указание в Воздвиженск, Султанову.

И пока Грязнов и Седлецкий продолжали обсуждать слухи, а потом и собственные проблемы, позвонил май­ор Ступин и сообщил, что эксперты, побывавшие на ме­сте происшествия, уже установили тип взрывного устрой­ства и собственно взрывчатки. Это была, скорее всего, самодельная бомба, в которой был использован пластит. Без наполнителя в виде гаек там, болтов и прочего, то есть как бы не для поражения боевой силы врага, а ис­ключительно для уничтожения техники. Мощность бом­бы примерно триста граммов в тротиловом эквиваленте с дистанционным взрывателем, приведенным в действие с помощью мобильного телефона. Тип взрывного устрой­ства, между прочим, аналогичен тем, которые были не­давно применены также и при взрыве автомобилей-ино­марок в Воздвиженске. Другими словами, действовал один взрывник со своим четким почерком. По этой час­ти все сомнения отпадали. Ну а насчет пластита? Его, вероятно, вывезли с одного из воинских складов.

А что касается конкретно взрывника, производивше­го теракт — иначе обозначить взрыв автомобиля и нельзя было, только по чистой случайности в нем не оказалось ни водителя, ни пассажира, — то об этом удалось узнать следующее. Уже задержан уголовник, который дает по­казания о конкретном исполнителе. Он назвал некоего Игоря Горбова, по кличке Гроб, по совершенно непонят­ной причине кем-то выпущенного из камеры ИБС, где он находился в связи с подозрениями о его участии во взрывах автомобилей, которые были произведены в на­чале этого месяца в Воздвиженске и послужили своего рода сигналом для начала милицейской зачистки. Но, к сожалению, этому Гробу, бывшему саперу времен первой чеченской кампании, удалось после исполнения теракта уйти. Он пока не задержан, возможно — пустился в бега, и его следует, как особо опасного преступника, теперь объявлять в розыск.

Короче говоря, куда ни ткни, сплошные вопросы и неясности.

— Боюсь, очень нехороший будет резонанс, — задум­чиво прокомментировал Грязнов сообщение майора Сту­пина. — Даже не представляю, что сделать, чтобы пога­сить возникшую так не вовремя волну...

— Да, надо думать, — убитым голосом произнес Седлецкий, с надеждой поглядывая на Вячеслава Иванови­ча. И добавил: — Одного не понимаю, зачем твой Турец­кий бандитам понадобился?

— А я вот думаю, — глядя в потолок, произнес Грязнов, — этот, как его, Гроб, да?., он, возможно, простой исполнитель. Ну вместе с тем, которого ваши взяли. Один — наводчик, а другой — исполнитель, так, скорее всего, у них распределялись роли. И заказ они получи­ли, возможно, через своего пахана, но определенно от кого-то, кто сидит повыше — во властных структурах. Смотри, во-первых, этого Гроба незаконно выпустили из камеры предварительного заключения, так? Значит, мож­но предположить, предварительно поставив перед ним конкретную задачу, которую он не выполнил по чистой случайности. Ну во всех деталях этого дела мы, конечно, еще разберемся. Видимо, посулили хорошие деньги. Но он задания не выполнил, следовательно, и гонорар ему не светит, если не успел получить аванс. Далее, во-вто­рых. Возвращаться в камеру он не захотел, что тоже впол­не логично — с его точки зрения. Но, зная, что ему те­перь не даст покоя его заказчик или же заказчики, если там несколько заинтересованных лиц, он решил смыть­ся. Что и претворил в жизнь. Но еще тебе было сказано насчет второго уголовника, а тут я не совсем понял.

— Так это именно он и назвал своего подельника. Я полагаю, особой загадки-то нет. Солдатенков, то есть Прапорщик, тоже ведь прошел Чечню. Так что и кадры подбирал себе достойные. А раз это так, то придется нам брать его и колоть, несмотря на то что к нему самому у нас конкретных обвинений нет. Разве что подозрения — ты сам видишь, Вячеслав Иванович, у нас не имеется веских доказательств, и вообще тут почва довольно хлипкая.