— И что теперь?
— Теперь она исчезла. И я себя чувствую из-за этого паршиво. — Турецкий залпом выпил коньяк и брякнул бокал на стол. — Не доглядел, — мрачно сказал он. — Упустил.
— Хм… — Нелли все еще выглядела растерянной. — Значит, вы за ней следили по ее просьбе, а она взяла и пропала?
— Именно так, — кивнул Александр Борисович и вставил в губы сигарету. — У тебя курить можно?
— Можно. Я сама иногда балуюсь.
Нелли посмотрела, как Турецкий прикуривает, потом спросила:
— И что же теперь делать?
— Понятия не имею, — ответил Александр Борисович. — Вероятно, нужно попробовать ее найти. Если еще не поздно.
Веки Нелли дрогнули, она инстинктивным жестом прижала руки к груди.
— Думаете, она… Думаете, ее…
— Все может быть, — кивнул Александр Борисович. — Она чего-то боялась. Верней — кого-то. Поэтому и наняла меня. Могу предположить, что боялась она маньяка, который убил Венеру и Ангелину.
— О, Боже! — тихо воскликнула Нелли. — Но… почему вы пришли ко мне? Откуда вы вообще обо мне узнали?
— Ваш телефон и адрес мне дала Матильда. Она сказала, что я всегда смогу рассчитывать на вашу помощь.
— Так и есть, — с чувством произнесла Нелли. — Но только чем же я могу помочь?
Турецкий напустил на себя деловой вид.
— Нелли, дорогая, — начал он, — попытайтесь, пожалуйста, вспомнить: чего или кого боялась Матильда? Может быть, она вам что-нибудь рассказывала? Вспомните хоть что-нибудь.
— Даже не знаю… — Нелли задумалась. — Да нет, ничего такого я не помню. Правда… — Она вскинула на Турецкого взволнованные глаза. — Была странность!
— Какая? — насторожился Александр Борисович.
— Несколько дней назад я приезжала к ней домой. Попить чайку, поболтать за жизнь. А на стуле у нее стояла сумочка. Я заглянула… чисто случайно… и увидела там пистолет!
— Пистолет? — повторил Александр Борисович, хмуря брови. — Вы уверены?
— Конечно! Я даже потрогала его пальцем, пока она не видела. А потом, уже на кухне, я внимательно к ней приглядывалась, и вдруг поняла, что она не из наших.
— В каком смысле?
— Ну, знаете, некоторые девочки попадают в наш бизнес случайно. Приходят и после первого же раза понимают, что это не для них. Другие держатся чуть дольше, но тоже, в конце концов, понимают, что в нашей «конторе» им делать нечего. Некоторые приходят к нам временно, чтобы заработать денег на машину или там на шубу. А потом остаются навсегда, потому что понимают, что такой бизнес им по душе. Для нашей работы нужен особый склад характера, понимаете?
— Догадываюсь, — кивнул Турецкий.
— Я говорю серьезно. Проститутка должна быть не брезглива, но опрятна и осторожна. Она должна быть вынослива. Всегда нужно уметь «держать улыбку», даже если клиент тебе отвратителен. Да с точки зрения физиологии тоже не все так просто. Нужно уметь проделывать кое-какие «фокусы». И им не всегда можно научиться.
— И что же такого «чужого» вы разглядели в Матильде?
Нелли задумчиво повертела в пальцах бокал, потом подняла на Турецкого теплые, карие глаза и сказала:
— Мне показалось, что она не любит мужчин.
Александр Борисович усмехнулся.
— Вы намекаете на то, что Матильда лесбиянка?
— Да нет же! — Нелли поморщилась. — Она нормальная. Но она не любит мужчин. Таким, как она, нужен один мужик. Всего один! Если она нашла своего «дорогого и единственного», она будет предана ему, как кошка, и никогда не изменит.
Турецкий насмешливо прищурился:
— Вот как?
— Не смейтесь, я говорю правду. Таким, как она, трудно в нашем бизнесе. Трудно, потому что она не может разглядеть в мужчине человека, личность. Он для нее всего-навсего очередной пенис. А с таким подходом никогда не сможешь сделать мужчине приятное, и он никогда не придет к тебе снова. Но это еще не все! В повадках Матильды есть что-то… что-то неженское. Неделю назад мы с ней зашли после «вызова» в кофейню — отдохнуть и потрепаться. И к нам пристали два хачика. Мы шли к дороге через сквер, а они увязались за нами.
— И что? — заинтересовался Александр Борисович.
— Да ничего. Одному из них Матильда засветила по кумполу зонтиком, а второму ударила каблуком по голени. Когда мы уходили, оба они лежали на дороге и скулили, как побитые собаки. Представляете? Она уделала двух крепких мужиков! И притом играючи, без всякого напряга! Не знаю, как вы, а меня это…
На тумбочке стола запел мобильный телефон. Нелли извинилась и взяла трубку.
— Алло… Привет! Боже мой, куда ты подевалась?… Конечно! Конечно, соскучилась! — Нелли прикрыла трубку ладонью, сделала страшное лицо и взволнованно прошептала Турецкому: — Это она! Да, — снова сказала она в трубку. — Нет, что ты! Ты же знаешь, ты можешь приехать ко мне в любой момент!.. Что?
Взгляд Нелли остановился. Она медленно повернулась к Александру Борисовичу, протянула ему телефон и проговорила полным изумления голосом:
— Это… вас.
Турецкий взял трубку и прижал к уху.
— Я слушаю.
— Саша, — услышал он мягкий голос Марины. — Здравствуй!
— Здравствуй! Ты где?
— Господи, как я рада слышать твой голос! Мы не виделись всего ничего, а у меня ощущение, что со времени последней нашей встречи прошло полгода.
— Как ты узнала, что я здесь? — спросил Александр Борисович напряженным голосом.
— Узнала. А как — не важно. И давай не будем об этом. Лучше расскажи: как ты? Не помирился с женой?
— Откуда ты…
— Знаю, Саша, знаю. Я много о тебе знаю. Но ты не бойся, я не причиню тебе зла.
— Где ты? — резко спросил Турецкий. — Мы с Нелли волнуемся за тебя!
— Напрасно ты пришел к Нелли, — тихо сказала Марина. — Она здесь ни при чем. И она абсолютно не в курсе того, что происходит.
— И не она одна, — сухо сказал Александр Борисович. — Ты так внезапно исчезла…
— Да-да, я видела твоего парня. — (Судя по голосу, Марина улыбнулась.) — Как там его зовут? Антон Плетнев? Он очень любезный молодой человек. Но очень доверчивый. Нельзя доверяться первой встречной, так ему и передай.
— Что ты подмешала ему в кофе? — строго спросил Александр Борисович.
— Ничего. Это был не кофе.
— Тогда что?
— Неважно. Я не хочу об этом говорить. Не ищи меня, Саша. Не ищи, слышишь? Это опасно.
Лицо Турецкого потемнело.
— Для кого? — холодно спросил он.
— Для всех. Желая мне помочь, ты только мешаешь.