— Например?
— Элементарно. Чего-то испугался. Или не один был при разговоре с данными «высокопоставленными» посетителями. Ведь то, что они обычные жулики, он узнал гораздо позже. И вообще, сам ли он звонил помощнику Позднякова или его кто надоумил, а точнее, даже и заставил — не все ж там у них окончательные мерзавцы, — это нам пока тоже неизвестно. Может, просто не было у Полякова другого выхода из ситуации, в которую он случайно влип. Или — неслучайно.
— Ну, дружок, так-то можно любого подвести под подозрение. Нельзя же…
— И это ты мне говоришь? Ты, который сам не раз и не два горел в буквальном смысле по вине своих коллег, в которых, как и сейчас, не сомневался! Саня, что я слышу!
Турецкий усмехнулся горячке друга.
— Слышишь голос достойного ученика достойнейшего учителя. Мало?
— Мало. Потому что за всей этой операцией, которую Никита провел молниеносно и практически бескровно — ну с единственным исключением — нету главного: связей Гурама, а значит, и его дел. Вынули кирпич, но стену-то не разрушили. А теперь эта дырка, которую раньше занимал кирпич, может превратиться в бойницу.
— О-го-го, старик! Ты уже как Лев Николаевич заговорил! Вот что значит гуманитарное воспитание Нины Галактионовны. Хороший образ — можешь ей передать.
— Не зли меня, — огрызнулся Слава.
— И не думаю, тем более что образ наверняка все-таки твой. Поскольку не совсем точный. Я полагаю, понимаешь, что именно эта дырка уже никак не сможет стать бойницей. А вот местом, куда следует заложить хороший заряд, — наверняка. Чтоб, как ты говоришь, завалить всю стену. Но этим муторным индустриальным делом, к счастью, надеюсь, мне заниматься не придется. Пусть областная прокуратура крутит, а Костя курирует, раз ему нравится Поляков. Тут я, кстати, полностью согласен. Но ты свое задание выполнил, мне твоя дамочка необходима уже для моего следствия. А теперь ответь, только честно, я ж никому не скажу: ты со старика хоть какие-то деньги успел взять?
— Да что вы все одно и то же! — Слава, похоже, даже обиделся. — В договоре, который с ним был заключен, все указано совершенно конкретно и четко: аванс пятьдесят процентов при принятии на себя соответствующих обязательств, остальное — по окончании дела.
— Вот об этом и речь, — мягко успокоил его Саша. — Значит, пол-«лимончика» у тебя имеется. Как раз на ремонт акимовских «Жигулей» и хватит. А то я все думал, как парню помочь, ведь ни за что пострадал. Впрочем, давай в понедельник звякнем-брякнем Никите. У них же есть своя ремонтная база, пусть поспособствует.
— Ну мне-то совсем неудобно обращаться с такими просьбами. А Володьке с его характером, думаю, тем более.
— Ладно, коллеги, возьму эту благородную миссию на себя. Кстати, а ведь мы с тобой порядочные свиньи, не считаешь?
— Ты по поводу Володьки? — вздохнул Грязнов. — Конечно, нехорошо. Вроде как бросили мужика. А ведь он, как и мы, сутки не жрамши и не спамши.
— Вот то-то и оно. Делай выводы.
Машину, слава Богу, не сперли. Как стояла она впритык к пыльным кустам персидской сирени, так и остывала теперь после жаркого солнышка.
— Заглянем наверх, все ли в порядке? — предложил Турецкий.
Грязнов кивнул. Они пересекли двор, остановились у детской песочницы, возле которой на лавке сидели молодые матери, а рядом, под грибком, резались в домино мужики.
— Здравствуйте, прошу у всех прощения, — сказал Саша. — Мы из прокуратуры, — он вынул свое удостоверение, раскрыл его и на протянутой ладони показал мужикам и, когда те сунули в него носы, ловко захлопнул и положил в карман куртки. — Вопрос к вам имею, если позволите.
— Что-то много нынче вашего брата сюда зачастило, — не очень дружелюбно отозвался один из игроков.
— А что делать прикажете? Пусть спокойно квартиры грабят? Так? А вы потом будете нам свои заявления таскать: куда, мол, милиция смотрит. Лучше, что ли?
— Да оно и не лучше.
— То-то. Да вот, кстати, как раз мы с этим товарищем их ночью и взяли. Слышали, поди, выстрел?
— Это что ж, значит, вы его — пух! — и в окно?
— Не-ет, это он в нас, да промахнулся, а сам с перепугу — в окно. Забыл, наверное, что этаж-то седьмой, вот и сиганул. Да вы их, к слову, обоих могли видеть вчера днем или вечером.
— Мы-то нет, — заметил другой игрок, — а вот мальчишки-то видали. Черные. Ну — армяне ли, чечены, кто их разберет. Бона, все Лужники тюками своими заставили, одно сплошное гыр-гыр-гыр. И ни хрена не понять, только деньги пачками считают.
— Это верно, — поддержали его другие. — Житья от них не стало вовсе. Квартиры сымають, машинами своими все дорожки заставили — ни пройти ни проехать! На всех углах с утра до вечера хороводятся… Вы бы, что ли, навели-то порядок! А то пока все одни слова в газетах да по телику. А что от них, от слов-то? Сквозняк один… Ходили тут нынче-то с утра ваши, все тоже расспрашивали, чего видели да кого…
— А после них-то еще двое черных приезжали, — заметил мрачный дядька.
— Видели их? — обернулся к нему Турецкий.
— Разговаривал, а что, нельзя? — с вызовом спросил мужик.
— Наоборот. Очень даже хорошо, что разговаривали. А если запомнили и сможете по фотографии узнать, так вам вообще цены не будет! — Саша жизнерадостно улыбнулся и обернулся к Грязнову: — Вячеслав Иванович, не в службу, а в дружбу, поднимитесь на седьмой этаж и проверьте дверь: все ли на месте, а я с товарищем парой слов перекинусь.
— Слушаюсь, товарищ полковник, — четко кивнул Слава и пошел в парадное.
— Как вас по имени-отчеству, простите? — обратился Саша к мрачному игроку.
— Василь Васильич, а чего? — Он еще больше насупился, видно, уже жалея, что ввязался в неизвестное ему и абсолютно лишнее дело.
— Помочь прошу, Василий Васильевич.
— Это чем же я могу-то?
— Если вы согласитесь, я, скажем, завтра или в понедельник, как вам удобнее, подвез бы вам фотографии арестованных нами бандитов. Надо посмотреть, может, признаете кого-нибудь из тех, с кем беседовали нынче. А когда они были?
— Дак и… перед обедом, считай. К часу ближе.
«Пустой номер, — подумал Турецкий. — В районе часа
или чуть позже дачу Гурама уже начали обкладывать ребята Емельяненко. Бандиты не смогли бы вернуться к себе, их перехватили бы. А раз не перехватили, значит, они на воле. Но проверить лишний раз все равно не мешает…»
— Где вас найти, Василий Васильевич?
Уважительный тон, коим говорил с мужиком Турецкий, возвысил того в собственных глазах. Он немедленно назвал свой адрес, этаж, показал, где находится РЭУ, в котором он работает, и вообще сказал, как найти в случае необходимости.
Турецкий поблагодарил его, пожал руку и поднялся. Подошел Грязнов и доложил, что с квартирой порядок, не вскрывали, все опечатано. Еще раз попрощавшись с мужиками и любопытными молодыми мамами, сыщики удалились к своему автомобилю и выехали со двора.