И снова молчание.
— Анни, я пришел к тебе.
Из глаз брызнули слезы. Я была рада, что здесь темно.
— Это лишнее, — прошептала я. — Не надо. Конечно, Джареду не следовало здесь находиться. Я доверилась доку. Док дал слово. Я никуда не улечу — не стану Дельфином или Цветком, чтобы вечно оплакивать потерянную любовь: к тому времени, как я снова открою глаза (если бы они имелись у моего нового носителя), все мои любимые уже умрут. Мое место здесь, на этой планете, откуда меня никто не заставит улететь. Я останусь в неглубокой могиле рядом с моими друзьями — человеческая могила для человека, которым я стала.
— Но Анни, я… Мне так много нужно тебе сказать.
— Джаред, я обойдусь без твоей благодарности.
— Чего ты хочешь? — хрипло, с придыханием, прошептал он. — Я сделаю все, что скажешь.
— Береги мою семью. Не дай их в обиду.
— Конечно, не дам, — отмахнулся он. — Я имею в виду тебя. Что я могу сделать для тебя?
— Джаред, я ничего не беру с собой.
— Даже воспоминания? Чего ты хочешь?
Я смахнула слезы, но за ними потекли другие. Нет, я не могу взять даже воспоминания.
— Что мне для тебя сделать, Анни? — настаивал он.
Я вдохнула поглубже и проговорила, стараясь, чтобы голос не дрожал:
— Солги мне, Джаред. Попроси меня остаться.
На этот раз он не мешкал. Он обнял меня и крепко прижал к груди. Губы коснулись моего лба, и я почувствовала его дыхание на волосах.
Мелани затаила дыхание и снова отстранилась, даря мне свободу последних минут. Может, она боялась его лжи, не хотела, чтобы эти воспоминания встали между ними, когда меня не станет?
— Анни, останься. Останься с нами. Со мной. Я не хочу тебя отпускать. Пожалуйста. Я не знаю, как жить без тебя. Не знаю. Я не могу… не могу… — Его голос дрогнул.
Он лгал вдохновенно. И наверное, он был совершенно во мне уверен, если решился сказать такое…
Я на миг расслабилась в его объятиях, но время торопило… Точнее, истекало.
— Спасибо, — шепнула я и попыталась высвободиться. Его руки удержали меня.
— Я еще не закончил.
Наши лица оказались в нескольких дюймах друг от друга. Он склонился ближе, и я — зная, что близится мой последний вдох на этой планете, — не удержалась и откликнулась. Горючее и пламя — мы вспыхнули.
И все таки что то изменилось. Я это чувствовала. Джа ред старался для меня. Лаская это тело, он шептал мое имя — и думал обо мне. Я чувствовала разницу. На краткий миг мы остались вдвоем, Странница и Джаред, два горящих сердца. Джаред лгал без слов, языком тела, лгал как никто в мои последние минуты, и за это я была ему благодарна. Я не могла забрать с собой память о его поцелуе, потому что никуда не улетала. Зато я могла поверить в ложь. Могла на миг поверить, что он будет по мне скучать… глупо, конечно, и все же боль расставания немного улеглась. Сердце замерло.
А вот время, тикающее, как таймер бомбы, неумолимое, — время останавливаться не желало.
Охваченная пламенем, я чувствовала, как секунды уползают, тянут меня в темноту коридора, прочь от пламени. Я заставила себя оторваться от губ Джареда. Мы стояли в темноте, ощущая на лицах теплое дыхание друг друга.
— Спасибо, — повторила я.
— Погоди…
— Нет. Я… я больше не вынесу. Не надо, ладно?
— Ладно, — прошептал он.
— Пожалуйста, оставь меня одну. Мне нужно кое что сделать.
— Если… если ты точно этого хочешь. — Он умолк, не зная, как поступить.
— Мне это необходимо.
— Тогда я побуду здесь, — прохрипел он.
— Док тебя позовет, когда все закончится. Его руки не разжимали объятий.
— А ведь Иен меня убьет, когда узнает… И, вероятно, будет прав. И Джейми. Он ни за что нам не простит.
— Мне сейчас не до них. Отпусти меня. Пожалуйста.
Медленно, неохотно Джаред убрал руки — я почти физически осязала его нежелание, и вместо холодной пустоты в груди заплескалось тепло.
— Я люблю тебя, Анни. Я вздохнула.
— Спасибо, Джаред. Ты знаешь, как сильно я тебя люблю. Всем сердцем.
Сердцем и душой.
В моем случае это были разные вещи. Я слишком долго разрывалась на две половины. Пришла пора воссоединить Душу и тело, вернуть цельную личность. Третий лишний. Даже если этот третий — я.
Тикающие секунды приближали неотвратимую развязку. Джаред меня отпустил, и тело сковал холод. Я отдалялась от Джареда, и с каждым шагом сердце медленно превращалось в ледышку. Впрочем, у меня разыгралось воображение — на улице стояло лето. Для меня здесь всегда будет лето.
— Джаред, а как вы справляетесь, когда идет дождь? — прошептала я. — Где спят люди?
Он ответил не сразу, и по голосу я догадалась, что его душат слезы.
— Мы… — он сглотнул. — Мы все переселяемся в игровую. Спим на полу, вместе.
Я кивнула. Интересно, каково это, когда столько разных несовместимых характеров оказываются под одной крышей? Ужасно? Или весело? Что то вроде пижамной вечеринки.
— Почему ты спросила? — прошептал он.
— Просто захотелось… вообразить. Как это выглядит. — Жизнь и любовь продолжатся. Пусть и без меня, неважно — сама мысль наполнила меня радостью. — Прощай, Джаред. Мелани говорит, до скорого.
«Лгунья».
— Подожди… Анни…
Я помчалась по туннелю, боясь поддаться его очаровательной лжи, оставляя позади тишину. Страдания Джаре да не бередили мне раны, как боль Иена. Джареду недолго осталось мучиться — до радости ему рукой подать — всего несколько минут… Вот он, счастливый конец!
Южный туннель показался мне длиной в несколько ярдов, не больше. Впереди горел яркий свет: док меня ждал. Расправив плечи, я зашла в комнату, которая всегда меня пугала. Док уже все приготовил. В дальнем темном углу стояли две сдвинутые койки, на которых сопел Кайл, одной рукой сжимая в объятиях безжизненное тело Джоди. Другая его рука по прежнему баюкала контейнер Санни. Ей бы это понравилось. Жаль, нет способа ей рассказать.