— Я надеялся, что успею предупредить вас об опасности. И вовсе не по счастливой случайности я догнал вашу карету вскоре после того, как на нее напали. Почти целый день я ехал по вашим следам, хотел переговорить с вами вечером в гостинице. Увидев бандитов, я испугался, как бы не произошло худшего, и незаметно подобрался к ним поближе. Вы ловко провели их, но они превосходили вас количеством. И когда один негодяй взял вас на прицел, я пристрелил его.
У меня остались подозрения.
— А о чем вы хотели предупредить меня?
Он глянул на Стефана.
— Можем ли мы довериться выходцам из Египта?
Цыган выпрямился и расставил ноги, словно готовясь к кулачному бою.
— Пока вы гостите у цыган, ваши тайны останутся с ними. Как вы защитили этого беглеца, англичанин, так же и мы защитили вас. Мы тоже поняли, что происходит, и предпочли помочь жертвам разбойного нападения. Бандит, преследовавший вас обоих, больше не вернется к подельщикам.
Лицо Смита озарилось сияющей улыбкой.
— Ну, тогда мы все оказались братьями по оружию! Верно, я сбежал из тюрьмы Тампль с помощью роялистов и, естественно, хочу как можно скорее перебраться в Англию. Мне пришлось дожидаться оформления приличных документов, чтобы беспрепятственно покинуть берег Нормандии. Новые сражения не за горами. Но в той отвратительной тюрьме я от нечего делать беседовал с комендантом, бывшим учеником храмовников, и он поведал мне множество любопытных историй о Соломоне и его каменщиках, о Египте и жрецах, о магических формулах и силах, затерянных в тумане времен. Языческая белиберда, конечно, но чертовски интересно. Что, если древние действительно обладали утраченной ныне магией? А потом, когда я, сбежав из тюрьмы, прятался в тайном месте, роялисты поведали мне, что прошел слух о подготовке некой восточной экспедиции и что в ней пригласили участвовать одного американца. Я слышал о вас, мистер Гейдж, и о ваших опытах с электричеством. Кто же не знает о сподвижнике великого Франклина? Особые осведомители доложили не только то, что вы выехали в южном направлении, но также и то, что вами и имеющимся у вас медальоном весьма заинтересовались соперничающие правительственные фракции, а медальон тот как раз упоминался в легендах, услышанных мной от тюремщика. Правительственные группировки рассчитывали схватить вас. Учитывая, что у нас с вами, похоже, общие враги, я решил до отъезда из Франции заручиться вашей поддержкой. Но действовать собирался осторожно. С чего бы вдруг американца пригласили во французский военный поход? Как его могли завербовать? Затем всплыла история графа Алессандро Силано и необычного торга в некоем игорном заведении…
— По-моему, сэр, вы узнали обо мне более чем достаточно, но не слишком ли опрометчиво повторяете все это вслух? Какова ваша цель?
— Мне тоже хотелось бы узнать ваши цели и предложить вам службу на благо Англии.
— Вы, наверное, бредите.
— Выслушайте меня. Мой новый друг, Стефан, не выпить ли нам с вами за компанию немного вина?
Цыган кивнул и отрывисто приказал что-то кудрявой темноволосой красотке по имени Сарилла, достойной быть увековеченной в виде какой-нибудь мраморной богини; ее светлые, с поволокой глаза игриво глянули в мою сторону. Значит, несмотря на тяготы последних дней, я еще не утратил привлекательности. Она принесла бурдюк с вином. О господи, как же мне хотелось пить! Ребятишки и собаки, сидя в тенистом сумраке возле кибиток, так напряженно наблюдали за нами, словно у нас вот-вот должны были отрасти рога или птичье оперение. Утолив жажду, Смит вновь повернулся ко мне.
— Итак, в ваши руки попало одно драгоценное украшение или приспособление, не так ли?
Милостивые небеса, неужели и Смит тоже попался на этот крючок? Что же за штуковину привез из Италии несчастный задушенный капитан? Неужели и мне суждено задохнуться и упокоиться на дне какой-то реки, из-за того что я выиграл его вещицу? Может, она действительно проклята?
— Вас неверно информировали.
— Вряд ли, насколько мне известно, все хотят заполучить его.
Я вздохнул.
— И вы тоже, надо полагать.
— Напротив, я хочу убедить вас отделаться от этой вещицы. Заройте ее в землю. Схороните в тайном месте. Утопите, расплавьте, спрячьте, можете даже уничтожить, но только не показывайте никому, пока не закончится нынешняя война. Не знаю, представляют ли истории моего тюремного храмовника нечто большее, чем волшебные сказки, но любое средство, способное помочь французам одержать победу над Англией, будет угрожать общественному миропорядку. Если вы уверены, что обладаете весьма дорогостоящей вещью, то я договорюсь с адмиралтейством о выдаче вам компенсации.
— Мистер Смит…
— Сэр Сидней, если не возражаете.
Рыцарское звание он получил не в Англии, а благодаря верной службе королю Швеции, но за ним давно закрепилась репутация тщеславного и упорно стремящегося к славе человека.
— Сэр Сидней, нас с вами объединяет только язык. Я американец, а не англичанин, и к тому же в недавней войне Франция стала нашим союзником. А в нынешней войне моя страна занимает нейтральное положение, и, более того, я понятия не имею, о чем вы тут толкуете.
— Гейдж, послушайте меня. — С озабоченным видом он почти навис надо мной, похожий на хищную птицу. Выглядел англичанин весьма воинственно: прямой, широкоплечий, с мощным торсом, сходящимся к узкой талии, и мне вдруг подумалось, что кокетливые взгляды Сариллы могли относиться именно к нему. — Ваша колониальная революция была борьбой за национальную независимость. А то, что сейчас происходит во Франции, угрожает исконному порядку жизни. Боже милостивый, король обезглавлен на гильотине! Тысячи людей уничтожены! На всех французских границах ведутся войны! Души погрязли в неверии! Церковные земли отобраны, долги забыты, поместья конфискованы, чернь взялась за оружие, повсюду мятежи, анархия и тирания! У вас с Францией не больше общего, чем у Вашингтона с Робеспьером. У нас с вами общий не только язык, но и культура, и законный и справедливый политический строй. Охватившее Францию безумие способно заразить всю Европу. Все добропорядочные люди объединяются против тех, кто стремится к анархии и диктатуре.
— У меня много друзей во Франции.
— Как и у меня. Я не выношу только их тиранов. Никто не предлагает вам кого-нибудь предавать. Я надеюсь, что вы все-таки отправитесь в поход за этим молодым героем Наполеоном. Прошу вас лишь хранить эту реликвию в секрете. Сохраните медальон для себя, а не для малыша Бони, [19] или Силано, или любых других искателей. Помните, что торговые дела вашей страны неизбежно будут связаны с Британской империей, не склонной губить себя революциями. Поддерживайте отношения с вашими французскими друзьями! Примите и меня в число ваших друзей, и, возможно, когда-нибудь мы поможем друг другу.
— Вы хотите, чтобы я шпионил для Англии?