– Очень хорошо, внесем в ориентировку. Вот, посмотрите на свою работу, – Айвар показал распечатки портретов автомобильного грабителя.
– Мужик – что дуб, – похвалил Хинценберг мощную шею и широкие плечи преступника. – Сергей, он ведь вас кило на двадцать тяжелее.
– Ну и что?
– Хороший ответ. Деточка… ты что, деточка?..
– Наверное, показалось, – ответила Тоня, прислушиваясь. – Ой, нет, не показалось…
– Что?
– А вы разве не слышите?
Тоня, пока антиквар искал нужный цвет и изучал картинки, вдруг почувствовала себя ненужной и отошла к открытому окну. Тут-то и долетел до нее далекий, словно с другой планеты, невнятный скрипучий голос:
– Хозяин, слышь, хозяин, ты это… Возьми меня, хозяин!..
Этот вопль души она бы ни с чем не спутала.
– Чего мы не слышим? – спросил Полищук. Тоня высунулась в окошко, повертела головой. Призыв к хозяину повторился.
– Вон там, – сказала она. – Где-то там мобильник Виркавса!
И показала рукой – где.
– Как это? – спросил Айвар, а Полищук проследил направление пальца и попросту выскочил в окошко.
– Гунар Лиепа украл у Виркавса не только картину, но и мобильник, – объяснила Тоня. – У меня от этого рингтона мороз по коже!
– Не может быть, чтобы он слонялся возле полицейского управления, – сказал Хинценберг. – Может быть, кто-то из кулдигцев завел себе такой рингтон?
– Рингтон на русском языке? Сомневаюсь, – ответил Айвар.
– Но вдруг у кого-то в Кулдиге проснулось чувство юмора? – с невинным видом полюбопытствовал антиквар.
Айвар глянул на него с нехорошим прищуром. На лице у полицейского было написано: ну и шуточки у вас, рижские господа…
Тоня выглянула в окно. Полищука нигде не было, скрипучий голос тоже смолк.
Антиквар с интересом глядел на Айвара – очевидно, собирался втравить его в спор и повеселиться.
Полищук возник под окном внезапно.
– Знаете, что это было? – спросил он. – Не поверите! Вот!
Следователь положил на подоконник дорогой мобильный телефон.
– Узнаете, Тонечка? Этот был у Виркавса?
– Для меня они все на одно лицо.
Вдруг экранчик засветился, телефон подал голос:
– Хозяин, слышь, хозяин, ты это… Возьми меня, хозяин!
– Тихо, – сказал Полищук. – Айвар, это ищут Лиепу. Ответь по-латышски, а то с моим акцентом…
Полицейский поднес трубку к уху.
– Слушаю. Нет, Гунча ушел… он у меня забыл телефон, сам не знаю, где его теперь искать… А что, он там собирался быть? Да Мартиньш я, с заправки… Они вдвоем приходили с таким высоким парнем, под метр девяносто… – Айвар посмотрел на распечатку. – Такой мордастый, светловолосый, волосы дыбом поставлены… Откуда я знаю, может, и Эйнар! Хорошо, когда вернется за телефоном, я ему передам. Чао.
Завершив разговор, он победно обвел взглядом присутствующих: хоть вы, рижские господа, и считаете себя великими юмористами, а мы тут, в провинции, работаем, может быть, даже лучше вас; во всяком случае, врем по телефону не хуже!
– Эйнар, – сказал Полищук. – Это уже кое-что. Слушай, посади Инта на телефон. У вас тут вряд ли больше двух тренажерных залов. Может, Эйнар там качается. И вообще спортзалы…
– Через два или три часа Гунча может оказаться возле «Янова дома», – ответил Айвар. – Может, один, может, вместе с Эйнаром. Сейчас пойду, все организую.
Он вышел из кабинета.
– Где вы это взяли? – спросила Тоня Полищука, показав на телефон.
– В своей собственной машине, Тонечка. Теперь ясно, почему в нее так нагло лезли. Мобильник был в куртке. Умный Гунча вечером, стоя возле моей машины, на всякий случай позвонил сам себе и понял, что мобильник выпал и валяется на полу, а мы его еще не заметили.
– И долго бы еще не заметили, – встрял антиквар. – Если бы оставили машину в автосервисе.
Полищук ловко забрался в окно.
– Хорошо жить в одноэтажном доме, – сказал он. – Господин Хинценберг, может, все-таки расскажете про этих двух подозрительных типов?
– Вы злоупотребляете своим служебным положением, – ответил антиквар. – Вы затащили меня в полицию, чтобы устроить допрос. Но они не имеют отношения ни к кладу, ни к Гунче. Давайте договоримся – я вам расскажу про них, но, скажем, дня через два, не раньше. Хорошо?
– Почему не теперь?
– Я хочу, чтобы они благополучно уехали из Латвии. Понимаете ли, они тут проездом. Если их задержат, они будут волноваться и… и, боюсь, их планы изменятся… Пусть они спокойно уедут!
– Я думаю, что мы сегодня возьмем или Гунара, или Эйнара, или даже обоих. Если окажется, что между ними и этими двумя туристами есть связь, вы немедленно расскажете все, что знаете про них.
– С огромным удовольствием! – обрадовался Хинценберг.
– Где тут была ваша сумка? Вот, под столом. Получайте в целости и сохранности. И никуда из Кулдиги не уезжайте. Вы еще понадобитесь. Это и к вам, Тонечка, относится.
– Я поняла, – сказала Тоня.
– Идем, деточка, не будем мешать, – сказал антиквар, вешая сумку на плечо. – Все складывается прекрасно, мы поснимаем водопад с берега, а не с моста, как тупые туристы.
Но добраться до водопада оказалось не так просто – выйдя на Лиепайскую улицу и взяв курс на Венту, антиквар с экспертом набрели на магазин «Далдерис», который привел Хинценберга в полный восторг.
– Тут есть все! – восклицал он. – Когда начнется Всемирный потоп, нужно не забыть погрузить этот магазин на ковчег. Помнишь, деточка, раньше были галантерейные магазины? Ох, не помнишь… Ах, Боженька, подтяжки! Восемь моделей! Шерсть, спицы… резиновые сапоги… бюстгальтеры… платочки… велосипедный насос! И все – вместе! Какое счастье!
Тоня насилу увела его, обремененного мелкими покупками в четырех мешочках, из «Далдериса». Антиквар от души развлекался.
– Деточка, ты будешь хорошей женой, потому что не любишь зря тратить деньги. Но неужели тебе никогда не хотелось накупить лент, кружев, всяких тесемочек просто потому, что они такие очаровательные? Нельзя же так жить!
– Давайте занесем все это в гостиницу, – предложила Тоня. – Я думаю, при съемках водопада кипятильник нам точно не понадобится.
Она надеялась, что на берегу, пока Хинценберг будет искать красивые ракурсы, сможет позвонить Саше и извиниться за свое нехорошее поведение. Но телефона в сумке не оказалось. Видимо, он остался в гостинице.
Тоня занервничала, сказала антиквару, что только сбегает до гостиницы и обратно, благо в Кулдиге все под боком. Антиквар пообещал, что вот-вот кончит съемку и сам пойдет с деточкой в гостиницу. Это «вот-вот» затянулось на час.