– Я уже не раз говорил тебе, что не нуждаюсь в этом. Мне нет необходимости питаться. Я не жажду крови. Я люблю ее, тоскую по ней, но сейчас мне не до нее. Я пировал прошлой ночью и вел себя с Роджером как ненасытное чудовище. Прекрати напоминать мне о крови.
– Тогда будь любезен, сядь вон там, возле стола.
Он указал мне на место напротив себя.
Я стоял возле стеклянной стены и смотрел на крышу собора Святого Патрика.
Дэвид снял для нас великолепные комнаты в Олимпийской башне, как раз над шпилями собора. Огромные апартаменты далеко превосходили наши потребности, однако обосноваться в таком жилище было действительно приятно. Непосредственная близость к собору казалась мне особенно важной. У меня была возможность любоваться его крестообразной крышей и высокими острыми шпилями. Такое впечатление, что они способны были пронзить любого и устремлялись прямо в небеса. А с небес, как и прошлой ночью, тихо падали хлопья снега.
Я тяжело вздохнул.
– Послушай, у меня нет ни малейшего желания еще раз во всех подробностях вспоминать о случившемся. Я просто не в состоянии это сделать. Так что либо ты удовлетворишься тем, что я рассказал, либо... либо... либо я просто сойду с ума.
Он продолжал спокойно и невозмутимо сидеть возле стола. Жилье здесь сдавалось, что называется, «под ключ», то есть полностью меблированным. Шикарная, солидная обстановка в полной мере соответствовала стилю, принятому в деловых кругах общества: обилие красного дерева, кожи, бежево-коричневые тона и позолота не раздражали глаз. И повсюду стояли цветы. Дэвид позаботился даже об этом. Мы буквально купались в их аромате.
Стол и стулья были изготовлены в восточном стиле, в интерьере присутствовали также очень модные в настоящее время китайские мотивы. Была там и пара сделанных в виде урн и расписанных ваз.
Внизу тянулась Пятьдесят первая улица, и наше жилище располагалось на той же ее стороне, что и собор Святого Патрика; по Пятой авеню прогуливались люди, время от времени кто-то из них поднимался по заснеженным ступеням и входил в здание. Белая пелена снега придавала всему пейзажу ощущение покоя и умиротворения.
– У нас мало времени, – добавил я. – Нужно срочно поехать на квартиру Роджера и либо обеспечить там надежную охрану, либо вывезти все ценности. Я не могу позволить, чтобы по какой-то глупой случайности Дора лишилась законно принадлежащего ей наследства.
– Это нетрудно сделать, но, прежде чем мы туда отправимся, постарайся... ради меня... еще раз подробно описать того человека... Не Роджера, нет, и не ожившую статую, и не крылатое существо... Меня интересует тот мужчина, который стоял в углу твоей комнаты, когда взошло солнце.
– Мужчина как мужчина. Я уже говорил тебе – совершенно обыкновенный. Возможно, англосакс... но только не ирландец и не скандинав... во всяком случае не ярко выраженный. Просто человек. На француза тоже, по-моему, не похож. Заурядного вида американец. Достаточно высокий, примерно моего роста, намного ниже тебя. Пойми, я видел его не более пяти секунд. Солнце всходило. Он подкараулил меня там, как в ловушке. Бежать я не мог. Я уже практически ничего не соображал, да еще и лежал под кроватью. А когда проснулся, никакого мужчины не было и в помине. Можно было подумать, что он мне привиделся, что все это только плод моего воображения. Но нет, поверь, я его не выдумал!
– Спасибо и на том. А какие у него волосы?
– Светлые, почти серые. Как если бы пепельные волосы потускнели настолько, что превратились в... как бы это описать... они были похожи на поседевшие темно-русые, практически бесцветные... но с серым оттенком...
Дэвид жестом показал, что понял.
Я осторожно прислонился к стеклу. С моей силой мне ничего не стоило случайно выдавить его и разрушить стену, а устраивать такой шум в тот момент хотелось меньше всего.
Дэвид явно ожидал от меня большего, и я честно старался вспомнить что-либо еще, тем более что образ незнакомца довольно отчетливо стоял перед моими глазами.
– У него было приятное лицо, даже, можно сказать, очень приятное. Он не из тех, кто способен произвести впечатление своими габаритами или другими физическими достоинствами, но кто скорее обратит на себя внимание осанкой, манерой держаться, сдержанностью и выдержкой, живостью ума... – в общем, тем, что ты бы, наверное, назвал интеллигентностью. Похоже, как личность он интересен.
– А одежда?
– Ничего примечательного. Насколько мне помнится, черная, возможно чуть запыленная. Но я не уверен. Хотя у меня осталось смутное впечатление чего-то черного и блестящего, изысканного, красивого...
– А глаза? Они тебе запомнились?
– Только тем, что в них светился ум. Они не были большими или какого-то необычного цвета. Он выглядел умным, симпатичным, но вполне обыкновенным человеком. Темные, однако не слишком густые брови, нормального размера лоб, в меру пышные волосы, красиво, но в отличие от меня или тебя без щеголеватости причесанные...
– Ты уверен, что он произнес какие-то слова?
– Совершенно уверен. Я слышал его голос. Он разбудил меня. Я проснулся и вскочил на ноги. И видел солнце. Поверь, это правда! Взгляни на мою руку.
Моя кожа была уже не такой бледной, как до ухода в пустыню Гоби, куда я отправился в недавнем прошлом, дабы испытать судьбу и выяснить, способно ли меня убить солнце. Тем не менее в том месте, где лучи солнца коснулись руки, отчетливо виднелся ожог. Боль от ожога я чувствовал и на лице, хотя там следа не осталось, ибо я успел отвернуться достаточно быстро.
– Значит, ты проснулся под кроватью, потом отбросил ее так, что она встала набок, а после опять упала и накрыла тебя?
– Именно так все и было. Лампа была опрокинута. И мне ничего не приснилось, как не приснился Роджер и то, что с ним произошло. Послушай, я хочу, чтобы ты поехал вместе со мной и собственными глазами увидел квартиру Роджера и те вещи, которые там находятся.
– Я и сам об этом мечтаю. – Дэвид встал. – Ни за какие блага мира я не упущу такую возможность. Но я тянул время только затем, чтобы позволить тебе подольше отдохнуть и попытаться...
– Попытаться – что? Успокоиться? И это после того, как я разговаривал с призраком одной из своих жертв? После того, как я видел мужчину, стоявшего в моей комнате? После того, как на моих глазах Роджера уволокло с собой неведомое существо – то самое существо, которое гонялось за мной по всему свету, этот глашатай безумия, этот...
– Но ты же не видел, что именно оно увело с собой Роджера, не так ли?
Я на минуту задумался.