«Пора взглянуть, что там происходит, – сказал Рафаил. – Нам следует исполнять повеление Господа».
«Да! Я должен увидеть и узнать, в чем дело!» – с этими словами я устремился к земле.
Остальные последовали за мной. Мы мчались, словно ураган, а вокруг плакали и завывали крошечные существа, которых мы не могли даже видеть.
Наше внимание привлекли звуки человеческих рыданий, присоединившиеся к стенаниям невидимых существ.
Наконец мы достигли земли и, никем не замеченные, окружили небольшое поселение очень красивых людей с гладкой и мягкой кожей.
В центре его на постели из трав и цветов корчился в предсмертных болезненных судорогах юноша. Он погибал от лихорадки, вызванной укусом какого-то ядовитого насекомого. И если верить Богу, все происходящее тоже было частью Его замысла.
Воздух над умирающим был наполнен рыдающими призрачными существами, а жалобные крики людей раздирали душу.
Я снова заплакал.
«Успокойся и слушай», – донесся до моих ушей голос Михаила, самого терпеливого и выдержанного из нас.
Он отвел нас в сторону от маленького поселения, подальше от бьющегося в конвульсиях юноши, и указал на целый сонм летающих в воздухе призрачных созданий.
Впервые мы увидели их собственными глазами! Я наблюдал, как они собираются вместе и вновь разлетаются в стороны, мечутся, сталкиваются между собой. Однако все они при этом сохраняли некое слабое подобие человеческой формы. Хилые, слабые, совершенно сбитые с толку, потерянные и не уверенные в себе, они плавали в воздухе и раскрывали свои объятия лежавшему на смертном одре юноше, которому предстояло вот-вот расстаться с жизнью. И это в конце концов произошло...
Между нами повисло молчание. Мы оба словно застыли.
Мемнох смотрел на меня так, словно ожидал, что я сам завершу его печальное повествование.
– И после смерти душа покинула этого юношу, – сказал я. – Искра жизни ярко вспыхнула, но не погасла, а присоединилась к великому множеству невидимых существ, которые летали в воздухе. Душа юноши сохранила его форму и затерялась среди тех, кто пришел, чтобы унести ее куда-то.
– Вот именно!
Он глубоко вздохнул и раскинул в стороны руки. Потом втянул в себя воздух, словно собирался взреветь, и сквозь кроны огромных деревьев над нашими головами устремил взгляд к небесам.
Я застыл как парализованный.
Лес вокруг нас тихо шумел и вздыхал, как живой. Я явственно ощущал дрожь, охватившую Мемноха, и затаившийся внутри его страшный крик, готовый вот-вот вырваться наружу. Однако Мемнох сумел подавить его и опустил голову.
Оглядевшись, я заметил, что лес вновь изменился и принял вполне современный вид. Со всех сторон нас обступали гигантские дубы и еще какие-то деревья, под ногами росли знакомые цветы и мох, повсюду сновали птицы, в траве шуршали мелкие грызуны.
Я ждал.
– Воздух буквально кишел этими существами, – заговорил наконец Мемнох. – Теперь, увидев однажды, научившись различать их очертания и голоса, мы уже не могли не замечать их. Они словно венком окружили всю землю. Это были духи умерших, Лестат! Духи мертвых людей!
– А точнее, их души, Мемнох!
– Да, души.
– Души возникли из материи?
– Да. И сохранили Его образ. Души... субстанции... невидимые существа... души...
Я молча ждал продолжения.
Он быстро взял себя в руки.
– Идем со мной.
Мемнох провел тыльной стороной ладони по лицу и взял меня за руку. В этот момент я впервые почувствовал прикосновение крыла, легко скользнувшего по моему телу, и это ощущение заставило меня вздрогнуть, будто от страха, хотя на самом деле никакого страха не было и в помине.
– Эти души когда-то принадлежали людям, – сказал он. – Они оставались живыми и невредимыми и продолжали обитать поблизости от материальных тел – от родного племени своих прежних хозяев.
Они не могли видеть нас, не могли видеть небеса. Что же им еще оставалось, кроме как смотреть на своих потомков – на тех, кто их похоронил, кто любил их при жизни, а после смерти заботливо обрызгал их тела рыжей охрой, а потом аккуратно уложил головой к востоку в нарядно украшенные могилы?!
– А люди? – спросил я. – Люди, которые верили в них и поклонялись своим предкам? Они ощущали их присутствие? Чувствовали, что души предков по-прежнему где-то рядом?
– Да, конечно.
Я был слишком поглощен собственными мыслями, чтобы спросить еще о чем-либо.
Запахи и мрачные краски леса, бесконечное число оттенков и комбинаций коричневого, золотого и багрового цветов, казалось, заполнили все мое сознание. Взглянув вверх, в просветах листвы над головой я увидел небо – серое, угрюмое и тем не менее величественное.
Однако я не мог думать ни о чем, кроме великого множества человеческих душ, которые плавали в потоках воздушного пространства, окружавшего нас и простиравшегося до самых небес. Души, обреченные на вечные скитания... Куда же направиться в такой тьме? Что следует искать? Что можно узнать и познать?
Что это? Неужели Мемнох смеется? Звуки были тихими, печальными, в них слышалась боль. Нет, скорее он напевает что-то. Быть может, это его сокровенные мысли изливаются в ангельском пении, подобно тому как исходит аромат от прекрасных цветов?
– Скажи, Мемнох, а Господь знал об этом? – Я видел, что он страдает, но не мог удержаться от этого вопроса. – Господь знал, что эти духовные субстанции покидают тела мужчин и женщин? Знал о том, что в воздухе витают человеческие души?
Мемнох не ответил.
Вместо этого он запел вновь, и на этот раз песня зазвучала громче и отчетливее. Устремив глаза к небесам, он исполнял какой-то грустный, мрачный, исполненный смирения и боли, но очень красивый псалом, мелодия которого не имела ничего общего с привычными нам музыкальными произведениями, построенными по раз и навсегда заведенным канонам.
Он провожал взглядом тяжелые белые облака, проплывавшие над нашими головами.