— Что это за чертовщина? — спросил Барак.
— Футляр для хранения вставной челюсти, — объяснил я.
Я взял у помощника кубик.
— Помнишь, Тамазин рассказывала, что зубодер показывал ей такую же штуку? Старая жена одного из барристеров в Линкольнс-Инн носит вставную челюсть, но ей ее плохо подогнали, и поэтому челюсть то и дело вываливается у нее изо рта.
— Может, ей стоит примерить одну из этих? — спросил Барак, указывая на последние четыре коробочки, которые он уже успел открыть.
В них находились вставные челюсти разных размеров.
— Зачем он держал все эти штуки? — непонимающе проговорил Барак. — Ведь он не был брадобреем-хирургом. Да, он работал на одного из них, но потом ушел.
Я повертел безобразную деревянную штуковину в руках. В эту искусственную челюсть не вставляли зубы, поскольку в прорезях для них не было клея. Отдельные кусочки головоломки в моей голове стали постепенно вставать на свои места.
— Нет, — тихо ответил я, — не был. Он был кое-кем другим. Теперь я знаю, почему они так старались сохранить все это в тайне. Идем, нам нужно немедленно повидаться с настоятелем Бенсоном. Возьми с собой эти коробочки.
Я первым спустился по лестнице. Харснет и Гай сидели за столом с круглыми отметинами от сотен кружек. Харснет выглядел возбужденным, Гай — опустошенным и грустным. Джанли стоял у окна и смотрел на двор таверны. Харснет поднял на меня глаза.
— Что-нибудь нашли?
— Да. Нам нужно к настоятелю и…
Меня прервал громкий грохочущий звук. Пол под нашими ногами заходил ходуном. Глаза Харснета округлились.
— Во имя всего святого, что это такое?
— Таверна соединена с водопроводом старого монастыря Чартерхаус, — пояснил я. — Наверное, сейчас там открыли сливные ворота. То же самое произошло, когда мы были здесь в первый раз. Нужно осмотреть подвал. Где-то тут должен быть люк, ведущий вниз.
— Я помогу Джанли найти его, — сказал Барак и положил коробочки на буфетную стойку.
Я взглянул на тело и спросил Харснета:
— Как вы с ней поступите?
— Велю отвезти в свою покойницкую в Уайтхолле. К Ярингтону. — Он многозначительно посмотрел на меня. — И — помалкивать о случившемся.
Я понимающе кивнул.
— Почему вы сказали, что нам нужно ехать к настоятелю?
— По-моему, я знаю, что он скрывает.
— Мы нашли подвал! — крикнул Барак из глубины дома. — Тут, в прихожей, железная крышка люка.
— Нужно посмотреть, что там, внизу, — сказал я и пошел в прихожую.
Харснет последовал за мной.
Барак уже поднял крышку люка и смотрел вниз. Там была лестница. Из подвала на меня дохнуло холодом. Подошел Джанли с лампой, внутри которой горела свеча.
Барак глубоко вздохнул.
— Ну что ж, поглядим, что там есть.
— Будь осторожен, — попросил я.
Однако в подвале было не на что смотреть. Колеблющийся свет свечи выхватывал из темноты лишь облицованные плиткой стены да бочки, стоящие вдоль них. Здесь Барак и Джанли нашли еще один люк, ведущий к самой канализации.
— Нам нужно туда спускаться? — спросил Джанли, нервно вглядываясь в темноту.
— Нет, — ответил Барак. — Прислушайся.
Снизу доносился звук бегущей воды. Затем он стал нарастать, пока не перешел в грохот, и дом снова заходил ходуном. В Чартерхаусе опять открыли сливные ворота, и в трубы хлынула новая порция сточных вод. Подвал заполнило зловоние, от которого сморщились даже мы, стоявшие наверху.
— Там очень много воды, — сообщил снизу Барак.
— Ничего удивительного, — откликнулся Харснет. — В результате затяжных дождей ручьи на Ислингтоне наверняка вышли из берегов.
Барак с Джанли выбрались из подвала, и мы все вернулись в главную комнату. Гай, стоявший на коленях возле тела, поднялся и отряхнул пыль со своей одежды. Пока нас не было, он молился.
— Так что же скрывает Бенсон? — спросил Харснет.
— Расскажу по дороге. Нам нужно…
На сей раз меня прервал стук в дверь, тихий и неуверенный.
Мы переглянулись.
— Войдите! — крикнул Грегори.
Дверь отворилась, и в таверну, заметно нервничая, вошла пожилая супружеская пара. Низенькие, худые, седоволосые, они явно были из бедного сословия. Сначала они посмотрели на нас, потом на то, что лежало на полу. Женщина издала тоненький крик и выскочила за дверь. Муж повернулся, намереваясь сделать то же самое, но Харснет окриком остановил его. Женщина, дрожа всем телом, стояла на ступеньках крыльца.
— Кто вы такие? — грубо спросил мужчину коронер.
— Мы живем в соседнем доме, — писклявым голосом ответил незваный гость, нервно потирая руки. — Мы услышали шум и забеспокоились, не случилось ли чего.
— Миссис Бьюнс убили, мастер Локли исчез, а я — мастер Харснет, помощник королевского коронера.
— О-о…
— Пожалуйста, попросите вашу жену войти. Нам нужно задать вам несколько вопросов.
— Она очень расстроилась, — промямлил мужчина, но Харснет наградил его взглядом василиска, и он в мгновение ока приволок свою благоверную.
Женщина висела на муже, стараясь не смотреть на труп.
— Мы думаем, что все случилось прошлой ночью, после закрытия таверны, — сказал я. — Вы что-нибудь слышали?
Мужчина уставился на Гая — на его длинное платье врача и темнокожее лицо, словно недоумевая, откуда он здесь взялся.
— Прошлой ночью! — угрожающе напомнил Харснет.
— Мы слышали шум в час, когда таверне положено закрываться.
— Когда это было?
— Они закрылись в двенадцать. Мы уже спали, и этот шум нас разбудил. Казалось, что падают столы. Но публика в таверне собирается грубая, заходят и попрошайки, когда у них в карманах появляется монета. Мы знали, что Фрэнсис пропал. Миссис Бьюнс была сама не своя, приставала на площади к каждому встречному с расспросами, не видел ли кто его. Она, знаете ли, привыкла быть хозяйкой в своем курятнике. Бедная Этель!
Говоривший обвел взглядом комнату и поглядел на прикрытое тело.
— Пожалуйста, позвольте нам уйти отсюда.
— Подождите минуту. Насколько близко вы знали миссис Бьюнс и Фрэнсиса Локли?
— Мы живем рядом с таверной десять лет. Мы хорошо знали мастера Бьюнса, когда он еще был жив. Он содержал дом и таверну в порядке и был истинным праведником.
— Что вы имеете в виду? — уточнил я.
Сосед смотрел на нас, беспокойно переводя взгляд с одного на другого.
— Только то, что он принадлежал к одной из радикальных конгрегации. Стоило поговорить с ним подольше, как он обязательно переводил разговор на Библию и спасение.