– Все будет в порядке, дорогая. Скоро приедут.
Он положил ладонь на живот и тут же почувствовал энергичный толчок. Что ж, отлично! Но полное спокойствие придет не раньше, чем ребенок благополучно появится на свет, а по словам доктора, это радостное событие произойдет не раньше, чем через пять недель.
Леди Моффат, бывшая мисс Оливия Харди, подняла глаза от рукоделия.
– Ричард, как всегда, очень заботлив. Ничего не поделаешь, это от большой любви. Но может быть, немного отдохнуть действительно стоит? Позвонить, чтобы принесли чай?
– Так волнуюсь, что вряд ли смогу сделать несколько глотков. – Джульетта грузно опустилась на диван. – Как хорошо, что Джордж вызвался привезти Эдварда домой; если бы мальчик ехал один, я бы уже с ума сошла от страха.
Оливия улыбнулась:
– Джордж всегда рад помочь, а особенно сейчас, когда Ричард ни за что не согласился бы оставить тебя хотя бы на день.
– Посмотрите в окно! – В комнату с радостным воплем ворвался Джеймс, а следом появилась сияющая Лиззи. – Снег идет!
– Мы будем кататься на санках, папа? – Девочка посмотрела умоляюще.
– Снег? – На лице Джульетты отразилось смятение.
– Беспокоиться абсолютно не о чем, – поспешил успокоить жену Ричард. – Всего лишь несколько снежинок.
Он посмотрел в окно, увидел белый двор и поморщился от собственной бесстыдной лжи. Крупные снежные хлопья мягко кружились в свете фонарей. Честно говоря, сам он заметил, что снегопад начался уже час назад, однако упорно пытался скрыть это обстоятельство от жены.
С каждой минутой погода становилась все менее пригодной для путешествия: еще немного, и Джорджу с Эдвардом придется пробиваться сквозь сплошную белую пелену – если поезд вообще доберется до станции, а не увязнет где-нибудь по дороге.
Впрочем, оба этих соображения он решил оставить при себе.
Джульетта посмотрела вопросительно, словно ожидая объяснений. Но что он мог поделать с непредсказуемой английской погодой?
– Может быть, пока послушаем рождественские гимны? Лиззи сказала, что разучила на фортепиано несколько красивых мелодий.
Радуясь возможности оказаться в центре внимания, девочка тут же подбежала к инструменту и устроилась на обитом бархатом высоком стуле. Конечно, пока в ее исполнении энтузиазм в значительной степени превосходил исполнительское мастерство, но очаровательная детская непосредственность скрасила томительное ожидание и развеяла напряжение.
Звуки старинных рождественских песен естественным образом вызвали обсуждение планов грядущего празднования, которое в этом году в связи с радостным ожиданием пополнения было решено ограничить узким семейным кругом. Как правило, эта тема мгновенно поднимала Джульетте настроение, однако сейчас она так невнятно отвечала на вопросы, что сомнений не оставалось: в данный момент ее интересует только приезд Эдварда и больше ничего.
Ричард уже не мог придумать, как успокоить жену, и готовился признать поражение, но в этот момент Джеймс радостно воскликнул:
– Едут! Едут! Вон там, в конце аллеи, появился экипаж!
Все мгновенно вскочили и поспешили в холл, а Ричард, как всегда в последнее время, первым делом подал руку жене, опасаясь, чтобы она, не дай Бог, не потеряла равновесие и не упала.
Джеймс и Лиззи распахнули входную дверь, и в холле в окружении хоровода снежинок появились долгожданные путники. Дверь тут же захлопнули, чтобы не впускать в дом непогоду.
Эдвард со смехом опустил воротник пальто и стряхнул с волос небольшой сугроб.
– Ну, вот мы и дома! – радостно провозгласил он.
– Наконец-то! – Джульетта обняла старшего сына. Эдвард шутливо поморщился, однако не противился материнской нежности. Поцелуи продолжались до тех пор, пока Джеймс и Лиззи не начали поддразнивать старшего брата.
– А ну-ка тише! – прикрикнул на младших Ричард. Дети со смехом разбежались, однако вскоре вернулись и сами принялись тискать брата в объятиях.
– А мне здесь никто не рад? – жалобно воскликнул Джордж.
– Я очень рада. – Оливия быстро поцеловала мужа и снова повернулась к Эдварду, однако лорд Моффат схватил жену и принялся обнимать.
Ричард улыбнулся. За последние два года в жизни произошло немало событий, но одним из самых ярких и неожиданных оказалось перерождение Джорджа: из беззаботного светского повесы он превратился в заботливого, рачительного супруга. В столь безусловную преданность жене Ричард ни за что бы не поверил, если бы не собственные чувства к Джульетте.
Да, женитьба превратила его размеренную, строгую, безукоризненно налаженную жизнь в хаос, но в то же время наполнила ее новым смыслом, радостью, смехом и теплом – теми ценностями, которые сам он прежде считал излишними, отвлекающими от дела. Но Джульетта, а потом и дети доказали, что он заблуждался.
– Вы писали, что в этом году гостей съедется меньше, – напомнил Эдвард, когда все вернулись в гостиную и собрались около камина. – А дядюшка Хорас и тетушка Милдред приедут?
– Ну а как же без них? – с готовностью откликнулся Ричард. – Народу действительно соберется немного, но без некоторых родственников обойтись никак нельзя.
– К тому же если не будет Хораса, то кто же поможет поварихе и миссис Перкинс украшать имбирные пряники? – Джульетта лукаво подняла брови.
– Ну да, конечно! – рассмеялся Эдвард. – Он опять все съест.
– Не без того, – пожала плечами Джульетта. – Но ведь поедание лакомства тоже входит в программу праздника, разве не так? – Она снова обняла старшего сына, а потом ласково привлекла Джеймса и Лиззи. Несмотря на улыбку, в глазах ее блеснули слезы.
Картина необъяснимо растрогала Ричарда, но он уже привык к неизведанным ранее чувствам и с благодарностью открывал и принимал новые стороны своего характера.
– Раздавишь, мама! – запротестовал Джеймс.
– И меня тоже, – пискнула Лиззи.
– И меня, – отозвался Эдвард, – только я ничего не имею против.
Ричард усмехнулся, поймал руку жены и нежно поцеловал.
– Ну, теперь довольна?
– Абсолютно. – Она отпустила детей и позволила мужу бережно себя обнять. – Эдвард благополучно прибыл домой, мы все в сборе, и впереди две недели подготовки к Рождеству.
Счастливое умиротворение на лице жены вызвало новый всплеск нежных чувств.
– Знаешь ли, дорогая, на ум приходят слова, о которых раньше я не мог и мечтать.
– О?
Ричард слегка отстранился, заглянул в любимые глаза и торжественно провозгласил:
– С нетерпением жду Рождества.