Поэтому бесстрашно опустила свою шпильку на босую ногу второй девице, а третьей отвесила удар под дых, почти полностью освободив Василия от засилья агрессорш.

Сколь же велико было ее удивление, когда девицы, взвизгнув, словно дикие кошки, накинулись на нее и стали рвать на части, пользуясь численным превосходством.

Убойников бестолково топтался рядом, раскинув руки, как наседка крылья. Толку от него не было никакого. Девиц он боялся, а они его нет, поэтому беспардонно отшвыривали в сторону и бросались на Юлю. Убойников возвращался, пытался оттеснить противника, не вступая с ним в рукопашную, его опять отфутболивали, и все повторялось.

Посетители заведения, в основном европейцы и, как ни странно, в основном русские – на улицах Пномпеня Юля такой плотности соотечественников как-то не замечала, – кричали и улюлюкали, получая бесплатное удовольствие. Ну еще бы! Полуголые девицы принимали во время драки самые замысловатые позы, радуя зрителей неожиданными ракурсами. Юля дралась как тигрица, но перевес был не на ее стороне.

Василий все еще пребывал в безмолвном ступоре. Вдруг Юля потеряла равновесие и вместе с девицами рухнула на пол, изловчившись во время падения пнуть ногой Василия. Он с громким матом согнулся пополам. Но зато в глазах его наконец загорелся огонек, свидетельствовавший о присутствии здесь и сейчас.

Между тем Юля с девицами катались по полу, она брыкалась, царапалась, лягалась, кусалась, в общем, не стеснялась в средствах. Рядом скакал Убойников, требовавший немедленно растащить дерущихся и молящий зрителей о помощи. Те от него отмахивались – не мешай веселиться.

Василий окончательно пришел в себя и с воплем «Я тут! Я вернулся!» схватил одну из дерущихся с женой девиц и отшвырнул ее метров на пять в публику. В месте приземления девицы сразу же началась новая потасовка. А Василий уже схватил следующую смуглую жрицу доступной любви и отправил ее в другой конец зала.

Минут через пять в клубе началось настоящее веселье. Все били всех. Охранники раздавали тумаки направо и налево без разбора, их отоваривали соответственно.

Глава 35

Юля, лохматая, без одной сережки, в рваной блузке, с висящим на одной нитке рукавом и в туфле со сломанным каблуком, пробиралась ползком среди дерущихся. Встать на ноги не было никакой возможности.

Куда подевались Василий с Убойниковым, она понятия не имела. Юля доползла до дальнего столика, возле которого было немного поспокойнее, и залезла под скатерть.

Там уже сидела перепуганная до жути девица и, сжавшись в комок, зажимала маленькими пухлыми ладошками ушки.

Юлино вторжение ее до смерти напугало.

– Не бойся, – махнула рукой Юля. – Don’worry.

Та робко кивнула. Юля тихонько выглянула из-под скатерти. Ни Василия, ни Убойникова видно по-прежнему не было. По потолку клуба метались яркие, цветные пятна прожекторов, отовсюду неслись крики и ругань, музыка надрывалась. Юля нырнула обратно.

– Давно здесь работаешь? – спросила Юля девицу для завязки светского разговора.

– Уже год, – пискнула девица от страха. Похоже, на их столик приземлился кинутый кем-то стульчик.

– Постоянных клиентов знаешь? – перекрикивая какофонию, спросила Юля.

– Да.

– Русских тоже?

– Русских среди постоянных клиентов немного. В основном туристы, – доброжелательно ответила девица.

Юля любезность оценила и вынула из кошелька сто долларов. Кошелек она благоразумно засунула в карман джинсов, а сумку и вовсе с собой не брала. Как чувствовала.

– Андрея Стрельцова знаешь? – На лице девицы отразилось искренне желание заработать, но было видно, что имя ей ничего не сказало.

Юля напряглась. Стрельцова она видела лишь однажды и совсем недолго, а уж описать его подробно по-английски, да еще так, чтобы ее поняли, и вовсе непосильная задача. Где же этот проклятый Убойников пропадает с фотографией?

Юля сделала девице знак – сиди, не шевелись – и вылезла из-под скатерти.

К счастью, Убойников валялся неподалеку. Распластанный по полу и заваленный сверху стульями, он являл собой зрелище героическое. Как повергнутый в битве воин. В реальности же все наверняка выглядело гораздо прозаичнее. Вероятно, бедняга получил увесистый удар в челюсть и тут же затих.

Юля, схватив его за ноги, пыхтя и отдуваясь, оттащила под свой столик. Точнее, его верхнюю часть. По-свойски порывшись в его карманах, она нашла бумажник, а там фото Стрельцова, который был ему, по-видимому, дороже родной жены. Ее фотографию Юля в бумажнике не обнаружила.

– Вот! – ткнула она девице под нос физиономию почившего в бозе бизнесмена. – Знаешь его?

– Да.

– Часто здесь бывал?

– Да.

– Аркадий, просыпайся! Твой выход! – Юля перевернула Убойникова на спину и похлопала его по щекам, потом подобрала катавшуюся неподалеку бутылку пива и полила страдальцу на лицо. Время поджимало, а ей нужен был переводчик.

– А? Что? Что это? – захлебывался ничего не понимающий Убойников.

– Ничего, ничего, все хорошо. – Юля похлопала его по щеке. – Я свидетеля нашла, надо допросить.

Убойников поднял вверх еще плохо сфокусировавшиеся глаза и уткнулся ими в пышный упругий бюст смущенной красавицы. Поняв, во что он уткнулся, Убойников густо покраснел и едва снова не отключился.

– Спроси ее, как часто здесь бывал Стрельцов и с кем общался. Какие девицы его обслуживали, ну и все, что она может нам сообщить, – направила Юля мысли Убойникова в рабочее русло, чем, возможно, спасла его и без того сдвинувшийся с позиции нормы рассудок.

– Стрельцов бывал то часто, то надолго исчезал. Общался со всеми девицами, иногда заказывал по пять сразу.

– Зачем ему столько?

– Он был такой фантазер! – закатив глаза и глупо хихикая, сообщила девица.

По-видимому, она добавила что-то еще, но Аркадий Викторович, густо покраснев, переводить эти подробности даме явно не решился. И вообще, вел себя в высшей степени образцово. На голые прелести не пялился, смотрел девице прямо в глаза, никаких вольностей не допускал.

«Ай да молодец!» – думала Юля. Такого мужа не страшно одного в Камбоджу отпускать. Образ впавшего в слюнявый ступор Василия все еще стоял у нее перед глазами, и она чувствовала, как ее сердце наполняется до краев жаждой мести. «Ну, Василий, готовься», – сказала она самой себе, с трудом заставляя себя прислушиваться к Убойникову.

– Она говорит, что лучше всех Андрея Николаевича знала Мали. Кажется, она раньше работала у нас, – снова стыдливо покраснел Убойников.

– Это в вашем выездном доме терпимости? – безжалостно уточнила Юля.

– Да.

– Сможете ее узнать?

– Нет, конечно! Я с этими девицами никогда не общался! За кого вы меня принимаете? – возмущенно вскинулся Убойников и тут же снова пригнулся, треснувшись лбом об стол.