– Почему вы меня спрашиваете об этом, мистер Мейсон?
– Потому что желаю прояснить кое-какие вещи, которые могут оказаться очень важными.
Она промолчала.
– Вы говорили с миссис Клаффин о том, кто является моим клиентом?
– Нет.
– А вообще вы обсуждали с ней мою покупку акций компании?
– Нет.
Мейсон обменялся взглядами с Деллой Стрит.
– Что ж, – сказал Мейсон, – спасибо. Я просто пытался выяснить кое-что о миссис Клаффин.
– Боюсь, я не смогу вам ничем помочь, мистер Мейсон.
Она, очевидно, ожидала, что гости начнут прощаться. Внезапно распахнулась входная дверь, и бодрый голос пропел:
– Здравствуй, здравствуй, дорогая!
Миссис Докси поднялась.
– У нас гости, Герберт.
– Я заметил у дома машину, но не знал, это к нам или кто-то просто припарковался рядом. Здравствуйте, мистер Мейсон. Что вы здесь делаете? О, мисс Стрит! Рад вас видеть.
Мейсон ответил:
– Я пытался выяснить, что произошло после совещания директоров третьего числа.
У Докси заметно поубавилось сердечности.
– Моя жена ничего не знает о делах компании.
– Она так и сказала мне. Но мистер Латтс, видимо, сильно подозревал кого-то… в том, что это мой клиент… когда я провернул сделку с акциями?
– Да. Собственно, он знал это, но мне не говорил. Я ведь уже объяснял.
– Когда вы видели его в последний раз?
– В тот же день, после совещания. Мы пошли в ресторан и съели по паре гамбургеров. Вы же это знаете, мистер Мейсон! Я вам уже рассказывал.
– Он с вами не обсуждал мою покупку акций?
– Да ни о чем другом мы и не говорили! Как вы думаете, о чем еще можно было говорить после этих драматических событий?
– И за этими разговорами он высказал какие-нибудь предположения относительно личности моего клиента?
– Конечно, это нас сильно интересовало. Я склонялся к мысли, что это Езекия Элкинс. Папаша Латтс думал, что это кто-то со стороны. Затем ему в голову пришла какая-то мысль, и он отправился к телефону позвонить кому-то. Что-то выведал, но, видимо, считал, что мне это сообщать не стоит.
– Вы знаете миссис Клаффин?
– Конечно, я знаю миссис Клаффин.
– Вы с ней встречались несколько раз?
– Какого черта! Это что – допрос? Да, я ее знаю. Какое это имеет отношение к нашим делам?
– Вы с ней когда-нибудь говорили насчет того, что я купил акции?
– Я не видел миссис Клаффин уже… Энни Харлан был ее агентом, и почти все наши дела с ней проходили через него.
– А как насчет телефонных разговоров?
– Я звонил Харлану.
– А с ним вы не обсуждали вопрос о том, кто мой клиент?
– Это была его инициатива, а не моя. Он пытался выжать из меня информацию, я же ответил, что ничего не знаю.
– Другими словами, – сказал Мейсон, – вы никому не говорили, что я представляю конкретно того-то или того-то?
– Мне не нравится, что вы приходите в мой дом и задаете сначала кучу вопросов моей жене, а потом мне, – заявил Докси.
– Вы – секретарь компании, – возразил Мейсон. – Я – акционер. Я имею право знать.
– Вы хотите знать не потому, что вы акционер. Вы хотите знать, потому что вы представляете интересы миссис Харлан в деле об убийстве.
– Хорошо, пусть так. Но факт остается фактом: вы – секретарь, а я – акционер.
– И что с того?
– Я хочу знать, делились ли вы какими-нибудь соображениями относительно личности моего клиента с Энрайтом Харланом или с миссис Клаффин?
– Ответ отрицательный. Как я понимаю, это все, что вы хотели узнать?
– Это все, – подтвердил Мейсон.
Миссис Докси сказала:
– Герберт, мистер Мейсон был очень мил и тактичен. Нет нужды раздражаться.
– Предоставь мне решать, – ответил Докси.
– Ну хорошо, – сказал ему Мейсон. – Большое спасибо.
– О, что вы, для меня это пустяки, – саркастически произнес Докси, провожая их с секретаршей до дверей.
– В конце концов, – сказала Делла Стрит, когда они были уже в машине, – какая нам разница, обсуждал он покупку акций с миссис Клаффин или не обсуждал.
– Разница может оказаться весьма большой.
– Почему?
– Еще не знаю, но Докси определенно изменил свое поведение.
– Да. Ты сделал его врагом, шеф.
– Это-то меня и интересует. Почему он взбесился?
– Он просто не любит, когда его допрашивают. Из того, что Энрайт Харлан сказал, будто миссис Клаффин получила информацию от некой личности, вовсе не следует, что она действительно получила ее таким образом.
Мейсон припарковал машину. Вместе с Деллой они поднялись на лифте на нужный этаж и, прежде чем отправиться в свой офис, задержались у конторы Пола Дрейка.
– Привет, Пол, – сказал Мейсон. – Как Ла Джолла?
– Превосходно, – с сарказмом в голосе ответил Дрейк. – Я был там целых пятнадцать минут, прежде чем получил твое распоряжение возвращаться.
– Оказалось, что дело, которое ты должен был там сделать, не такое уж и важное.
– Ага, – сухо сказал Дрейк. – Я читал об этом. Таксист стоит, как болван, на свидетельском месте и не может никого опознать. Действительно, мне не было нужды высовываться.
– Ты не прав, – ответил Мейсон. – Дело, за которым ты был послан в Ла Джоллу, ничего общего с таксистом не имеет.
– Ну да, ну да, – закивал Дрейк. – Просто случайное совпадение. Из тех, что так и роятся вокруг тебя. Не составляет никакого труда сделать совершенно ложные заключения, основываясь на случайном свидетельстве.
– Не забивай себе голову, – посоветовал Мейсон. – Что ты раскопал относительно людей, список которых я тебе дал?
– Значит, так. Третьего числа в четыре тридцать пополудни Герберт Докси был вместе с женой у себя дома. Он вернулся домой в четыре с небольшим. Он принимал солнечные ванны за ширмами на заднем дворе. У него сгорела спина, если тебе нужны доказательства. Энрайт Харлан был вместе с Рокси Клаффин.