‑ Знаю, Владимир Николаевич.
‑ Ладно, садись ко мне, покатаемся.
‑ Вы уверены, что это необходимо?
‑ Уверен. И тебе от этого будет большая польза.
‑ А… Вы теперь кто?
‑ Я теперь частное лицо.
‑ Разве так бывает?
‑ Бывает ещё и не так. Садись, Володя. Поговорить надо. Это ненадолго.
Машков сел в «шевроле», и они медленно выехали со стоянки.
‑ Мать честная! – удивился Машков, завидев на выезде стоявшего без дела парня в бейсболке.
‑ Узнал? Он самый, твой приятель из Таско.
‑ Жив, зараза?
‑ Жив, как видишь. Это, часом, не ты ему насвистел, что я его убить решил?
‑ О чём вы, Владимир Николаевич?
‑ Ладно, это я так. Возможно, у парня самозарождающиеся процессы в мозгу начались. От спермотоксиоза. Впрочем, правильно, что ты ему посоветовал дать дёру. Ни к чему это – лишний грех на душу принимать. Что усмехаешься?
– Действительно – частное лицо, раз пустились в философские рассуждения и абстрактный гуманизьм.
– Дерзишь. Впрочем, дерзи, разрешаю. Но в меру. Ну, как там в хате дела?
‑ Владимир Николаевич, я вам, как частному лицу, не могу…
‑ Ладно, ладно, я тебя не призываю разглашать военные секреты. Скажи только, сучонок стал резидентом или нет?
‑ Это Мещеряков, что ли?
‑ Мещеряков.
‑ Нет.
‑ Существует же справедливость на свете! – засмеялся Бурлак. – И как он? Гадит по-прежнему всему личному составу?
‑ Отозвали его. Нехорошо отозвали.
‑ Так ему и надо, паразиту.
Машков закурил.
‑ Сам-то как?
‑ Нормально.
‑ Неприятностей не было из-за меня?
‑ Не было. Так, пополоскали малость. Теперь там всё по-новому.
‑ Новая метла?
‑ Ну. Порядок наводит. Вообще как-то всё… усиливается…
‑ Ну вот. А этот чудила меня убеждал в том, что военную разведку упразднят.
‑ Кто?
‑ Так, один… сослуживец бывший. Ты его не знаешь. А Гришка-то как там?
‑ Скучает.
Они выехали на площадь Трёх Культур, где по вечернему времени было многолюдно, но автомобилей, по сравнению с тем, что творилось здесь днём, уже было не густо.
‑ Мы зря сюда приехали, ‑ сказал Машков. – Лучше куда-нибудь в более укромное место.
‑ Не учи отца …ца! – сказал Бурлак и свернул на улочку, ведущую к парку.
Половина фонарей на ней не горели, и Машков сразу успокоился.
‑ Что за дело? – спросил он. – Надеюсь, вербовать меня в коста-риканскую разведку не будете?
‑ Номера заметил? Молодец.
‑ Ваша школа.
‑ Не поверишь – в Коста-Рике даже разведки никакой нет!
‑ А контрразведка?
‑ И контрразведки нет. Океанов два, а спецслужбы ни одной. Не страна, а рай земной.
‑ Вам там, небось, скучно. Поэтому и вернулись?
‑ Не поэтому.
‑ Чего же?
‑ Да парню надо помочь. Я перед ним все-таки виноват. Отчасти.
‑ Раньше вы не были таким… чувствительным…
‑ Ты раньше тоже так не позволял себе со мной разговаривать.
‑ А как же я разговаривал?
‑ Так точно! Никак нет! Разрешите выполнять?
‑ Да, пожалуй. Так ведь и вы как-то не очень тянулись к задушевному общению с подчинёнными…
– И уж во всяком случае не дерзил.
– Виноват!
‑ Ладно, дело прошлое.
‑ Так что за дело?
‑ Так значит, о деле. Начну я, пожалуй, с конца.
‑ Чьего?
‑ Твою мать! Ты о чём-нибудь, кроме баб, думаешь?
‑ Виноват.
‑ Ага! Ладно, сосредоточься. С конца – значит, с главного вопроса, который ты себе сейчас задаёшь.
‑ И что же за вопрос я себе задаю?
‑ Ты задаёшь себе такой вопрос: за каким хером мне нужно помогать какому-то мудаку, которого я знать не знаю. Которому, кстати, уже помог один раз и никакой материальной благодарности за это не получил. Так?
‑ Ну, допустим.
Бурлак остановил машину в густой тени раскидистого дерева, повернулся к Машкову и сказал:
‑ Вербовку хочешь стопроцентную?
‑ Вербовку?
‑ Чистую! Клиент такой, что тебя всё управление будет на руках носить! На «Заслуги» потянет с ходу. И к зиме ходить тебе в майорах, или я не я.
‑ Хочу.
‑ Ты же знаешь, Володя, я тебя никогда не обманывал. Так, может, грубил иногда… Но всегда был честен.
‑ Знаю. А откуда…
‑ Скажу по секрету: прихватил я кое-какие бумажки, когда меня из Маньяны попёрли.
‑ Я так и подумал.
‑ Не сучонку же оставлять.
‑ Правильно.
‑ Вот и договорились. Помоги парню – а я тебе вербовочку, сладкую, как твоя шоколадка из варьете Fiesta brava. И разбежимся навсегда. Больше я в этой стране не проявлюсь.
‑ Что делать-то надо?
‑ То же, что вы с ним делали в Таско. Помоги ему на бабу его выйти.
‑ Каким образом?
‑ Значица, план такой. Ты не ссы, я всё продумал досконально. Я же на своей работе не зря штаны просиживал двадцать восемь лет. Надо найти новое убежище «Съело Негро» и поставить там что-нибудь. Ну, и послушать, когда она появится. Дальше уж пускай он сам с ней разбирается. Может, в обеспечении поработать, когда они выйдут на контакт. Собственно, и всё.
‑ Да, ‑ невесело рассмеялся Машков. – Действительно, проще пареной репы…
‑ Не спеши. Дело серьёзное. Но осуществимое.
‑ Что-то я пока не вижу, как…
‑ Я тебя уверяю: всё будет гораздо проще, чем кажется. Как прослушку поставить – на месте сориентируешься. Не мне тебя учить оперативной работе.
‑ Прослушка-то хер с ней. Но как можно выйти на законспирированную организацию?..