– В чем вы могли провиниться? – пожал плечами Нолин. – Вы мне ничего не обещали и ничего не должны.

– Должна, – прошептала Марго. Ее тон был крайне многозначительным.

Не выпуская ее из поля зрения, Нолин посмотрел за окно. Там поднялся шквальный ветер, нещадно треплющий листву. Вспышки молний следовали одна за другой, а громовые раскаты почти не прекращались. Не было ни солнца, ни подсолнухов. Перед Нолиным стояла малознакомая женщина в желтом платье, а за его спиной бушевала гроза.

– Сезон дождей? – полюбопытствовал Нолин, ткнув большим пальцем через плечо.

Он умышленно не отреагировал на подброшенную приманку. Пусть Марго проявит больше настойчивости и красноречия. Теперь уже не оставалось сомнений в том, что неожиданный визит ее преследует определенную цель.

– Вы не спрашиваете, что я вам должна, – мягко укорила она.

– Иногда я становлюсь ужасно рассеянным, – покаялся Нолин, сползая с подоконника лишь для того, чтобы сесть на кровать.

– И негостеприимным, – добавила Марго.

На ней, как на новогодней елке, сверкали и покачивались украшения, выполненные в экзотическом стиле. Серьги величиной с кофейные блюдца, браслеты, псевдодикарское ожерелье. «Сейчас начнутся африканские страсти-мордасти, – предположил Нолин. – Еще бы кольцо в нос продела, а на лицо нанесла боевую раскраску. Хотя обычной косметики тоже хватает».

– Хотите присесть? – спросил Нолин.

– Давно, – кивнула Марго. Ее волосы и зрачки сверкнули, отразив зарницу.

– Прошу. – Нолин указал на кресло напротив. Машинально включил и выключил ночник на тумбочке, положил ногу на ногу и приготовился слушать.

– Хочу вам кое-что рассказать, – произнесла Марго. Ее тон был интригующим, как и поза, принятая в кресле.

– Надеюсь, разговор пойдет не о Виткове?

– А вас уже не тревожит его исчезновение?

Нолин посмотрел в потолок.

– Не слишком, – сказал он. – Признаться, у меня без него забот хватает.

– Вот как? – огорчилась Марго.

Было забавно наблюдать за смятением этой красивой женщины, не знающей, как вести себя дальше. Она оказалась не готовой к тактике уклонения от ближнего боя. Зато Нолин уверенно продолжал начатую партию. Дебют почти не отличался от того, который был предложен Банщикову.

– Дело в том, что появление Виткова ничего не меняет, – сказал Нолин с доверительной интонацией.

Марго недоверчиво захлопала ресницами:

– Нет?

– Нет. Пропал, и черт с ним. Не любимая женщина.

Не зная, чем занять руки, Марго взялась поправлять волосы. Стрижка под средневекового пажа странным образом подчеркивала ее женственность.

– Хм, – произнесла она. – А вчера мне показалось…

– Русские говорят: утро вечера мудренее. – Нолин улыбнулся. – Сегодня история представляется мне в ином свете.

Оконные стекла прогнулись под напором ветра, а в следующее мгновение приняли на себя водопад обрушившегося ливня. Окружающий мир затянуло молочной пеленой. Комната погрузилась в сумрак.

– Не надо, – тихо сказала Марго, когда Нолин потянулся к бра над изголовьем кровати.

– Почему? – удивился он.

По подоконнику забарабанили какие-то плоды, сорванные ураганом.

– По местному поверью, свет в комнате во время грозы привлекает злые силы, – тихо сказала Марго. – Пусть беснуются снаружи.

Гром ударил, как дальнобойное орудие, где-то послышались тревожные голоса, хлопнула дверь. «Переполох в благородном семействе, – подумал Нолин. – В почти семейном пансионе, где пропадают люди и зажигалки с отравленными шипами».

– Это и все, что вы намеревались мне сообщить? – спросил Нолин, снова посмотрев на часы.

Он давал понять, что разговаривать больше не о чем, однако пришел черед Марго преподносить сюрпризы.

– Признаться, я пришла не только для беседы, – созналась она.

За ее улыбкой угадывалось плохо скрываемое волнение.

– Для чего еще? – осторожно осведомился Нолин.

– Вручить подарок.

Голос Марго сорвался. Сглотнув, она встала. Нолин следил за каждым ее движением. Он ожидал появления зажигалки, но ошибся. Руки Марго были опущены вдоль туловища, пальцы нервно теребили платье.

– Где же подарок? – спросил Нолин чересчур хриплым голосом, чтобы изображать ледяное спокойствие.

– Перед вами, – прошептала Марго.

Ее пальцы продолжали перебирать желтую ткань. Глаза утонули в густой тени, отбрасываемой челкой.

– Где? – задал идиотский вопрос Нолин.

– Здесь, – беззвучно ответила Марго. – Я дарю вам себя.

– Э-э…

Ничего путного в голову Нолина не пришло, да и не могло прийти. Марго скрестила руки внизу, взялась за подол платья и потащила его вверх. На доли секунды Нолин увидел ее как бы состоящую из двух половинок: беззащитная, почти обнаженная нижняя часть и верхняя часть, задрапированная в яркую материю. Потом платье взлетело и упало на спинку кресла, а Марго предстала перед Нолиным такой, какой бывают хорошо сложенные женщины, раздевшиеся догола или почти догола.

Не опуская глаз, она сняла с себя бренчащее ожерелье. Избавилась от серег и браслетов. Как разоружающийся военнопленный, отстраненно подумал Нолин. Но где секретное оружие?

Приблизившись к Марго, он заключил ее в объятия.

– А я уж решила, что ты так и останешься сидеть, словно истукан, – пробормотала она, уронив голову ему на грудь.

– Для этого нужно было умереть…

Пользуясь преимуществом в росте, Нолин заглянул через плечо Марго и увидел постороннюю вещицу, сунутую за матерчатую тесемку трусов. Секс с зажигалкой обещал быть нетрадиционным. Ничем не выдавая своей настороженности, Нолин попятился и повалился на постель, увлекая за собой Марго. Она не сопротивлялась. Учитывая ту решительность, с которой она сбросила платье, это было бы верхом идиотизма.

Обстановка проясняется, тучи сгущаются

1

Нолин не стал изображать из себя ни неутомимого любовника, ни заботливого кавалера, пекущегося об удовольствии дамы пуще собственного. Наоборот, он вел себя бесцеремонно. Ни одного страстного поцелуя, минимум предварительных ласк и максимум напора. Единственное, что он позволил Марго сделать самостоятельно, так это избавиться от трусиков. Скомканные, они отправились под подушку. Жест, свидетельствующий о стеснительности, аккуратности и… намерении пустить оружие в ход.

Пытаясь вспомнить, богомолы или какие-то пауки погибают от предательского укуса самок после спаривания, Нолин занялся Марго вплотную. В какой-то момент она попыталась перехватить инициативу, но он не позволил. Побыть хоть немного амазонкой, взирающей на него свысока, ей не довелось. Вскрикнув, Марго упала с Нолина, и он припечатал ее лопатками к кровати. Она сердито засопела, безуспешно дрыгая ногами, схваченными за щиколотки. Было поздно. Нолин согнул ее в бараний рог и не дал возможности распрямиться.