Бородатый, нападавший первым, после сильного, но неприцельного, касательного удара по голове полетел в кусты. Несколько размашистых ударов двух других нападавших Смирнов парировал почти небрежно, достав одного из них в лицо стопой, а другого одновременным хуком из акробатического положения в пах.
Бородатый уже оклемался от затрещины и готов был к новому прыжку. Смирнов понял, что противник, коренастый тип с черной щеточкой усов, сравнительно сильный противник и наверняка прошел специальную подготовку. Еще он понял, что с их стороны бой поначалу шел не на уничтожение, его хотели просто «вырубить».
— Стреляй, Хази! — крикнул кто-то из лежащих боевиков. Прогремел выстрел, но стрелявший промахнулся.
В следующий миг возле нападавшего бородача что-то беззвучно мелькнуло, будто ночной мотылек, и он рухнул на асфальт дорожки с торчащем в горле ножом.
В тот же миг Смирнов, получив сильный удар чем-то железным по ногам, отлетел в сторону и чувствительно ушибся головой о камень. Падая, выставил нож перед собой, так что лезвие глубоко вошло в горло боевика. Он тупо посмотрел на Смирнова, потянулся, чтобы достать лезвие из раны, и умер.
Самые яркие воспоминания в жизни любого военного человека связаны, как правило, с экстремальными событиями. Прыжок с парашютом, короткий бой, где от шквального и плотного огня погибает каждый второй. Короткий эпизод неожиданного нападения доставил удовольствие Смирнову. В настоящий момент он был запрограммирован получать удовольствие от выполнения задания и от боевых действий самих по себе. Это входило в бедную и ущербную концепцию «безупречного воина», навязанную его сознанию. Десять лет боевых действий на Кавказе в составе спецназа ГРУ, сотни убитых и взятых в плен «духов», бесконечные переходы в горах, засады, «растяжки» — все возвращалось из прошлого, и это возвращение было сейчас приятно Смирнову, которому показалось, что без этого вида и запаха крови жизнь бессмысленна.
— Так тебя зовут? — спросил Смирнов у стонущего от боли в сломанном носе боевика.
— Вартантян, — злобно прохрипел он.
— Так ты же армянин? Что вы делаете здесь?
— Защищаем Арцах от азербайджанцев, — еле-еле по-русски выговорил боевик.
На вопрос Смирнова, почему они «мстят» за десятки километров от родной территории, вразумительного ответа не получил. Вартантян рассказал, что армянский отряд состоял из уволенных в запас военнослужащих, в том числе бывших «афганцев», студентов и даже учителей и врачей, которым надоело голодать. Называли они себя федаинами. Здесь они неплохо зарабатывали и питались. Каждый имел стрелковое автоматическое оружие, боеприпасы, заправленные в пулеметные ленты, а также армейские самодельные кинжалы. Как оказалось, угон овец в этом районе — их рук дело.
Что же касается Смирнова, то армянские боевики его заметили еще тогда, когда он перемахнул через азербайджанский блокпост. Боевики приняли его за разведчика-азербайджанца и, убедившись, что он один, решили скрутить.
— Слушай, Вартантян, придется тебе поработать немного — иди вперед.
Через пять минут перед ними открылся замаскированный узкий проход в расщелину, которая через несколько метров расширилась, а затем привела в пещеру, в которой находился уже знакомый Смирнову старый диверсионный склад. Сергей, светя фонариком, шел позади, поэтому возможная попытка нападения со стороны боевика пресекалась изначально.
— Иди, иди, — Смирнов ткнул дулом автомата армянина.
Тот нехотя повиновался, но через несколько секунд споткнулся и упал. Внизу на каменном полу лежало два высохших тела. Смирнов помнил, чьи это трупы, но лишь на мгновение замедлил шаг.
— Вставай! — скомандовал обескураженному боевику Смирнов, — теперь направо. Учти, любые неправильные действия, и я буду стрелять, — предупредил он армянина.
Они подошли к решетчатым дверям, запертым двумя огромными замками.
— Отойди, — приказал армянину Смирнов, и когда тот выполнил приказ и попятился назад, прогремели выстрелы. Дверь заскрипела, и Смирнов приказал пленнику зайти в нишу, где стояли сотни деревянных ящиков с непонятной маркировкой. Посмотрев, который из них несет надпись «РГ-42», Смирнов приказал боевику вытащить несколько из них поближе к выходу из пещеры-тайника. Это были ящики с противотанковой гранатой времен войны с Гитлером. «Хорошая штучка, у немцев такой не было», — подумал про себя Смирнов. Но основным заданием была доставка в указанное место несколько ящиков тротила, запасы которого находились в смежной комнате. Получив случайного работника, он принял самостоятельное решение вдвое увеличить объем переносимого груза. Обращаться за инструкциями к генералу он не стал.
Через час работа по доставке ящиков наружу была закончена, и Смирнов поглядывал на часы, торопился — нужно было к рассвету доставить все это добро к соседнему армянскому селу.
Неожиданно его потревожил вызов на мобильный телефон. Аппарат, конечно, был настроен на режим вибрации. Достав телефон, Смирнов по показанию дисплея узнал номер телефона Марата. Дав знак армянину продолжать заниматься переноской груза и идя за ним, Смирнов сосредоточился, придумывая на ходу, что может ответить своему бдительному товарищу по телефону, чтобы не разрушить «легенду» своего убытия в Баку.
— Привет, — первым начал разговор Смирнов. — Не волнуйся за меня, со мной все в порядке.
— Где ты сейчас? — послышался настороженный голос в трубке.
— Да понимаешь, — чуть заплетающимся голосом, начал отвечать Смирнов. — Застрял ненадолго в Баку, появились кое-какие дела, попросили помочь Губаренко кое с кем встретиться.
— Почему мне ничего не сообщил? — спросил Марат.
— Ты был занят, а я тоже немного замотался. Кстати, хотел тебе перезвонить, но посмотрел, что уже поздно, — соврал товарищу Смирнов. — Ну, а кроме этого, честно скажу, загулял. Запал тут на одну красотку — это судьба! Ты же — как друг и мужик — должен меня понять, — ответил Смирнов. — А волноваться не стоит, я тебя вместе с группой через день догоню. Все будет в порядке, — уверенно закончил Смирнов и отключил телефон.
Когда было сделано несколько ходок и выкопан специальный схрон для гранат и взрывчатки, Смирнов посмотрел на часы, заметив с удовлетворением, что уложился в заданное время — до рассвета. Место было выбрано удачно — хоть и находилось у дороги, но заметить его было чрезвычайно трудно — это был овраг, наполовину затопленный водой. Местные жители вообще обходили это место, предпочитая хоть и разбитую, но дорогу. Он тщательно замаскировал схрон и еще раз внимательно проверил, не заметен ли тайник с высоты нескольких метров, затем приказал боевику выбираться из оврага.
Шли молча. Начинало светать. Поэтому Смирнов заставил армянина идти еще быстрее. Но тот неожиданно остановился.
— Ты чего, Вартантян, ходить разучился? — спросил Смирнов, еще сильнее ткнув в стоящего спиной боевика дулом автомата.
— Что ты со мной сделаешь? — спросил у Смирнова пленник.