— Тогда как мимо вас могли пройти капитан и лейтенант?
Высоцкий быстро взглянул на Мухина и Купрейчика и опустил глаза.
— Я только на минутку, до ветру... оправиться отошел. Не мог же я прямо в окопе... ежели бы знал, что немец эти позиции, скажем, ночью захватит, так оно, конечно, можно было бы ему такую минягу подложить. — И его шапка как бы автоматически быстро опустилась на нос.
Старший лейтенант чуть заметно улыбнулся, но строго сказал:
— Не врите, Высоцкий! Вы же, как сурок, в окопе спали, или скажете, что неправда и это не вас я чуть ли не за шиворот тряс?
Красноармеец молчал и шапку поднимать повыше не торопился.
Капитан помолчал немного, а затем спокойно сказал:
— На первый раз я вас предупреждаю, но если еще хотя бы раз допустите подобное, то обижайтесь на себя. Ясно?
— Так точно, товарищ капитан! Ясно! — весело ответил красноармеец.
— Идите на свой пост.
— Есть! — Красноармеец круто повернулся и чуть не упал, так занесло при этом его винтовку, но удержался и ушел.
Мухин спросил:
— Не возражаете, если и мы немножко понаблюдаем?
— Пожалуйста, можете и стереотрубу использовать, мы уже свое высмотрели.
Они забрали карту, отошли в другой конец окопа.
Мухин сначала предложил Купрейчику, осмотреть местность из стереотрубы и сказать, что он видит. Купрейчик делал это с удовольствием, и ему казалось, что он видел все. Но вот к стереотрубе подсел Мухин. Он наводил ее то на один, то на другой объект, и Купрейчик все больше и больше с удивлением убеждался, что многого он не заметил.
А Мухин не навязчиво, в доброжелательной форме учил лейтенанта наблюдать за противником. Вот он навел стереотрубу на какую-то точку и предложил:
— Глянь-ка сюда, что ты видишь?
Лейтенант долго и внимательно глядел в окуляры.
— Что-то я ничего интересного не вижу, — смущенно ответил он и посмотрел на капитана. Тот улыбнулся:
— Там пулеметная точка. Правда, она здорово замаскирована. Причем это новая точка, несколько дней назад ее там не было.
Купрейчик снова припал к окулярам. Постепенно он смог различить ствол пулемета, торчавший из-под чего-то белого, скорее всего маскхалата. «Здорово, гад, спрятался», — подумал он о немецком пулеметчике.
Мухин посоветовал:
— Ты одновременно изучай и проходы к позициям, запоминай, тебе же туда придется ходить.
О том, что ему действительно предстоит идти к врагу, Купрейчик раньше не задумывался, и напоминание Мухина встревожило его. «Смогу ли я? — начал сомневаться в себе лейтенант. — Пройти, а если надо, то приблизиться и схватить немца и при этом не сделать ни одного лишнего движения, гожусь ли я для этого?»
Алексею вдруг стало страшно, но не за себя, а за жизнь тех людей, которые у него в подчинении. Он откровенно пожалел, что не подумал об этом раньше и не отказался от назначения. А капитан Мухин словно понял, о чем думает лейтенант, и прервал его мысли:
— А вот здесь немцы, наверное, окоп для ночного дозора приготовили. Посмотри.
Купрейчик снова припал к окулярам, а Мухин продолжал пояснять:
— Видишь, снег уплотнен лопатой, ее форма, если присмотреться, хорошо видна. Они не рассчитывали, что мы будем обозревать их с помощью мощных оптических приборов. Присмотрись и ты увидишь канавки от винтовки или автомата. Кстати, к этой позиции и подход удобен, да и расположена она ближе всех других к нашей траншее.
Только к концу дня они покинули НП. Когда оказались ниже вершины высоты, на которой только что были, перестали пригибаться и пошли рядом. Капитан спокойно, по-товарищески сказал:
— Алексей, запомни одно правило: разведчики должны всегда, где бы они ни были, идти друг другу в затылок, след в след. Если первый напорется на минное поле, то погибнет только один. Если враг заметит, то сразит только первого.
— Ясно, — улыбнулся Купрейчик и, пропустив капитана вперед, пошел за ним, ступая по его следу.
В этот момент они увидели красноармейца Высоцкого, даже не его полностью, а только голову, торчавшую над окопом. Глаза у него были под шапкой. Купрейчик даже подумал, что красноармеец не видит их, так как шапка закрыла ему глаза, но вскоре обратил внимание, что шапка поворачивается чуть-чуть по ходу их движения.
Вскоре они пришли в блиндаж разведчиков. Мухин протянул руку:
— Ну, будь здоров. Устраивайся, отдыхай, а завтра всему взводу тренировку устроим.
После дня, проведенного в поле, блиндаж показался еще более уютным. Дощатые нары с душистым сеном, застланные плащ-палаткой, так и влекли к себе усталое и насквозь промерзшее тело. Разведчики при появлении командиров встали и сейчас продолжали стоять. Купрейчик сказал:
— А что вы стоите? Садитесь, продолжайте заниматься своими делами, только подскажите, где моя постель.
Старшина рукой показал на нары, расположенные ближе всех к железной печке:
— А вот она, товарищ лейтенант.
Купрейчик увидел на нарах свой вещмешок, и ему стало как-то неловко от того, что он сразу не заметил его.
Разведчики хоть и стали заниматься прежними делами: одни — чистить автоматы, четверо — забивать козла, двое — продолжать игру в шашки, остальные — кто чем, но напряженность осталась в блиндаже. Купрейчик чувствовал это и думал, что сейчас предпринять: лечь на манящую постель и уснуть или же поговорить с людьми, хоть немного познакомиться?
Он снял маскхалат, затем шинель и повесил их на вбитый у нар в стену гвоздь. Посидел немного и спросил у старшины:
— У вас список личного состава взвода есть?
— Конечно. — Старшина достал из общей тетради список и передал его лейтенанту.
В списке было двадцать фамилий. Лейтенант прочитал их и снова задумался: «С чего же начинать? Вызвать каждого по списку и требовать, чтобы он рассказывал о себе? Нет, это глупо».
Алексей понимал, что ему сейчас необходимо установить психологический контакт со своими подчиненными. Он подошел к шашистам и, выждав, пока окончится партия, предложил победителю — молодому красноармейцу:
— Попытайтесь и меня обыграть.
— А у вас какой разряд, товарищ лейтенант? — с готовностью расставляя шашки на доске, лукаво спросил он.
— А у вас все разрядники?
— Нет, конечно, но если у вас разряд, то я порекомендовал бы вам сыграть с нашим Степанычем. Он у нас специалист по игре с разрядниками и, я бы сказал, даже чемпионами.
В блиндаже раздался смех, и многие разведчики подошли к шашистам. Купрейчик хотел сесть на другой ящик, на котором недавно сидел проигравший, но его будущий противник поднялся с нар и предложил: