Девушка убежала. Надежда на всякий случай взяла номер домашнего телефона Нины и тоже заторопилась.

* * *

Дома все было плохо, просто ужасно. Муж уже давно явился со своей работы, причем сегодня, как назло, решил прийти пораньше.

Его, оказывается, заела совесть, что жена скучает одна, и он решил побаловать ее вкусненьким и провести тихий семейный вечер у телевизора. Он купил коробку конфет — Надеждины любимые, с вишневым ликером, и даже букет темно-бордовых георгинов.

И вот, вместо приятно удивленной и ласковой жены его встретил лишь злобный кот, который за долгие часы сидения в полном одиночестве озверел до такой степени, что спросонья укусил хозяина за палец и расцарапал щеку.

Надежда так волновалась по дороге домой, что в голову не пришло ни одной правдоподобной причины ее отсутствия. Можно было бы свалить все на Алку, Алка подтвердит все что угодно, на нее можно положиться. Но Надежда уже была у Алки позавчера, и больше ей ходить к подруге было незачем. Остальных же знакомых Надежда не могла привлечь к такому деликатному делу — только попроси о небольшом одолжении — мол, мы с тобой случайно встретились, зашли в кафе и заболтались — сразу же побегут сплетни о том, что Надежда Николаевна изменяет мужу, врет ему напропалую, и кажется, дело скоро дойдет до развода. Что касается болезней многочисленных родственников, то в этом вопросе она была суеверна и боялась накликать беду.

Чтобы оттянуть неизбежные вопросы, открыла дверь своим ключом, тихонько прошла по темной прихожей и распахнула дверь гостиной.

Так и есть, муж с котом сидят на диване и копят обиду.

— Ребята, я дома! — сообщила жена и хозяйка в пространство, потому что эти двое уставились в экран телевизора и даже не повернули голов в ее сторону.

«Какого черта! — мысленно озверела Надежда. — Задержалась-то всего на полтора часа. А муж так себя ведет, как будто до утра где-то гуляла…»

О поведении кота она вообще не захотела думать, с этим негодяем разборки будут завтра на свободе.

— Ну как хотите! — рявкнула она, хлопнула дверью и надолго удалилась в ванную.

Сан Саныч в глубине души ожидал, что Надежда придет с повинной головой, будет страшно извиняться, что опоздала к приходу мужа с работы, и тогда он пожурит ее слегка и простит. Жена же явилась до того агрессивной, что он слегка опешил. Однако ругаться не хотелось, да и кот дал понять, что следует сменить тактику.

Так что к выходу Надежды из ванной на столе стояли ее любимые конфеты, печенье и две чашки. Сан Саныч заварил ароматный крепкий чай и подвинул жене коробку.

— Ой, — оттаяла Надежда, — мои любимые…

— Могу я все же поинтересоваться, где ты задержалась? — мягко спросила муж.

Надежда Николаевна в принципе терпеть не могла вранья и сама старалась всегда говорить правду. Но она очень хорошо представляла себе, что с ней будет, если муж узнает правду — где она на самом деле была, с кем говорила и вообще — чем занималась последние несколько дней.

Все знают, что бывает ложь во спасение.

В данном случае речь шла о спасении Надеждиной жизни, потому что если муж узнает, то он ее просто убьет. Однако следовало врать как можно приближеннее к правде.

— Встречалась с одним человеком насчет работы, — безразличным голосом сказала она.

— Вот как? — Муж поднял брови. — И что же это за работа?

Надежда готова была поклясться, что муж хотел спросить, кто этот человек, а работа в данном случае была для него на десятом месте.

— Одна женщина, ты ее не знаешь, предложила устроить меня на работу, — проговорила она, тщательно подбирая слова, чтобы не ляпнуть лишнего, — там нужно для одного издательства редактировать тексты. Можно дома, — добавила она, видя, что муж нахмурился.

Узнав, что его обожаемая жена никуда не денется из дома и от кота, муж прояснил хмурое чело и поинтересовался, что за профиль у издательства.

— Ну, — вдохновенно врала Надежда, — там все несложно, дадут мне какой-нибудь сельскохозяйственный текст, например, «Как правильно выращивать кабачки» или из жизни вредителей сада и огорода…

Сан Саныч наконец сменил гнев на милость, и кот соизволил подойти к хозяйке и пару раз мурлыкнуть, так что в целом получился тихий семейный вечер.

Наутро Надежда проснулась, кипя от избытка энергии. Еще до ухода мужа на работу, она успела переделать кучу всяких мелких хозяйственных дел, когда же попыталась погладить кота, пристроившегося на кухонном диванчике поумываться, у нее из-под руки проскочили искры. Следовало срочно разрядиться.

Надежда выбрала для разрядки интенсивную умственную работу и углубилась в размышления.

Прежде всего, следовало признать, что вся ее деятельность зашла в тупик. Получалось, что убить журналистку всем было выгодно, но никто этого не делал. Методом исключения Надежда выяснила, что остался только один подозреваемый — некий Олег Петрович Кудасов. Но выходило, что именно Кудасову-то убивать журналистку не было никакого смысла: он привез девушку отдохнуть на дачу к близкому другу. И не его вина, что собралась на даче очень неподходящая компания, половина из которой мечтала видеть Ирину если не в белых тапочках, то хотя бы на больничной койке. Но только не Кудасов, потому что он имел на девицу виды — Надежда помнила, как он обнимает ее на одной из фотографий. И с чего бы ему вдруг захотелось ее убить? Непонятно.

Надежда Николаевна решила еще раз просмотреть фотографии из ноутбука.

Она снова взглянула на общий снимок.

У всех гостей покойного Ильи Константиновича по-прежнему был оживленный вид, но теперь, узнав об этих людях много нового, Надежда смотрела на них другими глазами, и это оживление показалось ей фальшивым и наигранным. Всех этих людей связывают сложные, двусмысленные отношения. Олег Петрович Кудасов обнимает Ирину Горностаеву, и ни он, ни она не знают, как мало осталось ей прожить.

На следующей фотографии бывший директор школы Сергей Иванович с ненавистью смотрит на Ирину. Теперь Надежда знает причину этой ненависти…

Она еще раз щелкнула мышью, и на экране появилась новая фотография.

Мужчины за низким, накрытым клетчатой скатертью столом играют в карты.

Олег Петрович, Сергей Иванович и Виктор.

Надежда внимательно вгляделась в снимок.

На стене, за спиной Виктора, висели большие настенные часы.

Увеличив этот фрагмент снимка, Надежда разглядела время, которое эти часы показывают. Двенадцать часов тридцать минут. Половина первого. «Половина первого? — мысленно повторила она. — То есть время смерти Ирины Горностаевой! Значит, этот снимок подтверждает алиби троих мужчин?»