В турфирме с нетрадиционным названием «Марко Поло» Надежде выдали билеты на самолет, паспорт с визой и большую бумагу для гостиницы. Девушки были так любезны, что снабдили ее еще и картой Парижа, и перечнем музеев, и схемой аэропорта Шарль де Голль с указанным пунктирной линией переходом от самолета к таможенному терминалу.

Вооружившись ко всему прочему французским разговорником. Надежда сочла себя полностью экипированной для поездки и воспряла духом.

* * *

В назначенный день Сан Саныч взял у сына машину и отвез жену в аэропорт. Он наивно думал, что Надежда отдохнет в приличной цивилизованной стране, посмотрит достопримечательности и встретится с подругой, на самом же деле, сам того не ведая, он вез Надежду навстречу удивительной и опасной истории, какие происходили с его женой так часто, что она и сама уже к этому привыкла.

Надежда не очень удивилась, что международный аэропорт Пулково-2, так называемые ворота города, вблизи выглядит, как железнодорожный вокзал маленькой станции где-нибудь в глубинке. Она бывала в аэропорту довольно часто — встречала и провожала знакомых.

Муж сам заполнил ее декларацию, подвел к нужному входу, расцеловал в обе щеки и заторопился на работу, крикнув на бегу, чтобы за кота она не беспокоилась, кота он в обиду не даст. Об этом Надежда вовсе не беспокоилась, она-то как раз переживала, что за время ее отсутствия муж окончательно избалует несносное животное, которое и так уже село всем на шею. Но делать было нечего.

Прислушиваясь, не объявят ли начало регистрации рейса на Париж, Надежда рассеянно бродила у входа в Зеленый коридор и рассматривала своих вероятных попутчиков. Народа было немного — все же сезон еще не начался.

Однако суетились какие-то провожающие, давали последние наставления и передавали приветы.

Надежда почувствовала себя одинокой и обиженной — мог бы муж и подождать, а то броди теперь как привидение среди шумных компаний, как будто некому проводить. Но были среди пассажиров и одиночки. Мужчины с небольшими чемоданами — не иначе едут по службе, вон мелькнула просто одетая девица с пышными светлыми волосами.

Надежда осознала, что уже несколько минут испытывает некоторый дискомфорт. Она прислушалась: ровный гул людских голосов нарушало визгливо-скрипучее нытье:

— Мама.., хочу «пепси».., хочу «милкивей».., мама…

Неподалеку стояла молодая женщина, державшая за руку очень хорошенького мальчишку лет пяти. Светлые волосы локонами спускались на лоб и щечки, но синие глаза смотрели вокруг без любопытства, а с каким-то ленивым презрением. Надежда перевела взгляд на его мать и вздохнула. Очевидно, ребенок унаследовал черты отца или бабушки. Только если очень сильно всматриваться, можно было обнаружить, что мать и сын чем-то похожи. Женщина была довольно худа, угловата, волосы ее находились в беспорядке, а взгляд беспокойно перебегал с места на место. Одета была женщина в темно-голубой турецкий костюм, которые тысячами привозят челноки, и висят они, родимые, на каждом рынке, под палящим солнцем и кислотными дождями, и ждут своих покупательниц. В данном случае один из костюмов дождался своего счастья. По наблюдению Надежды, костюм был новый, но именно это подчеркивало его убожество.

Мальчик снова дернул мать за руку и заныл:

— Мама.., хочу «сникерс».., хочу «пепси»..

Надежде со стороны было видно, что мальчишка не хочет ни пить, ни есть, просто ему хочется помучить мать. Та нагнулась к нему и пыталась уговорить помолчать. Не внимая ее уговорам, ребенок сильно дернул мать за рукав и потянул в угол, к небольшому кафе.

— Мороженого… — донеслось до Надежды, и она от нечего делать потащилась вслед за ними.

У прилавка разгорелся спор, что покупать — мороженое или «сникерс». Мальчишка, хитро поглядывая на мать, требовал все.

— Тогда ничего не куплю! — плачущим голосом крикнула она и отвернулась.

Маленький мучитель тут же бросился на пол и устроил грандиозный рев. Видя, как он сучит ногами, Надежда почувствовала сильнейшее желание засучить рукава и отшлепать паршивца как можно сильнее. Мать суетливо бросилась поднимать свое сокровище. Глядя на натруженные руки и ранние морщинки, Надежда задала себе вопрос, каким образом при такой замотанности и бедности, мать успела так избаловать своего ненаглядного сыночка.

Она резко отвернулась от отвратительного зрелища и чуть не столкнулась с плечистым парнем, который прокладывал себе дорогу сквозь небольшую толпу. Парень был коротко подстрижен и совершенно без шеи — то есть самый настоящий отморозок, классического образца. Одет он тоже был соответствующе. Парень отодвинул Надежду мощным плечом и уставился на лежащего мальчишку.

— Что за базар? — отрывисто спросил он женщину.

— Вы кто? — отшатнулась она.

Парень в ответ наклонился и прошептал ей что-то на ухо. Она кивнула, глядя на парня с некоторой опаской. Одной рукой подняв мальчишку с пола, парень поднес его к прилавку и спросил:

— Чего тебе?

Тот испуганно ткнул в эскимо. Расплатившись с продавщицей, парень вручил ребенку на всякий случай два мороженых — эскимо и трубочку — после чего на руках отнес мальчишку в дальний угол зала.

Надежда не успела как следует поломать голову над странным происшествием — объявили регистрацию на Париж. Женщина с ребенком прошли таможенный терминал одними из первых, и Надежда, повернув голову, заметила, как парень достал мобильный телефон и коротко сказал что-то, прикрывшись ладонью.

"Как странно, — думала Надежда, медленно продвигаясь к стойке регистрации, — этот отморозок явно их провожал. И позвонил кому-то, чтобы отчитаться, когда они прошли внутрь.

Но женщина его не знала, она даже испугалась, когда он вмешался. А он бы не вмешался, если бы мальчишка не устроил скандал. Кто же они такие, интересно бы знать…"

Тут ее размышления были прерваны — началась процедура проверки билетов и регистрации багажа.

Чемодан уехал, Надежда спрятала подальше квиточек, который ей дали вместо чемодана, и, держа в руках паспорт и посадочный талон, устремилась на паспортный контроль.

Дама в окошечке, ни на минуту не меняя каменного выражения лица, пролистала ее паспорт, не нашла в нем ничего криминального и одарила Надежду суровым взглядом.

«Ничего, милая, — было написано у нее на лице крупными буквами, — в этот раз тебе удалось, но уж в следующий раз не проскочишь».

«Почему у них всегда на лицах такое жуткое выражение? — подумала Надежда, принимая паспорт и делая над собой усилие, чтобы не скорчить даме страшную рожу. — Вот я, честная женщина, документы у меня в полном порядке, я не везу ничего недозволенного, и тетка за стойкой это очень хорошо понимает — они ведь тут все физиономисты. Так отчего бы не улыбнуться мне на прощание и не пожелать счастливого пути? Она же смотрит на меня как на врага, зачем ей это?»