Во-первых, угнетало, что Эдвард ей не поверил, из-за этого действительно все происшедшее начинало казаться нарочитым и неправдоподобным. Она, Виктория Джонс, простая лондонская машинисточка, прилетела в Багдад, видела почти своими глазами, как убили человека, заделалась тайной агенткой или чем-то в этом же душещипательном роде и, наконец, встретила своего возлюбленного, да не где-нибудь, а под сенью пальм в тропическом саду, кажется, где-то поблизости от того места, где, по мнению знатоков, размещался подлинный сад Эдемский. [88]
В голову ей пришли строки из детской песенки:
Сколько миль до Вавилона? [89] —
Добрых шестьдесят.
Обернусь ли засветло
До места и назад?
Но она назад не поспела, она в Вавилоне.
А может, и никогда не сможет вернуться назад, так в Вавилоне они с Эдвардом и останутся.
Что-то она хотела у Эдварда спросить – там, в саду. В саду Эдемском – они с Эдвардом – спросить у Эдварда – а миссис Клейтон позвала – и вылетело из головы. – Но надо вспомнить – потому что это важно. – Что-то не вязалось. – Пальмы – сад – Эдвард – Сарацинская дева – Анна Шееле – Руперт Крофтон Ли. – Что-то неладно. – Если бы вспомнить…
Навстречу ей по гостиничному коридору идет женщина в хорошо сшитом костюме – это она сама, – но когда поравнялись, у нее оказалось лицо Катерины. Эдвард и Катерина. Нет, глупости. «Идем со мной, – говорит она Эдварду. – Разыщем месье Лефаржа…» И вот уже он здесь в лимонно-желтых замшевых перчатках, с заостренной черной бородкой.
Эдвард пропал, она осталась одна. Надо поспеть назад из Вавилона, пока не стемнело.
«Близится тьма». [90]
Кто это сказал? Насилие, террор, зло – кровь на драной гимнастерке. Виктория бежит – бежит – по гостиничному коридору. А они – за ней.
Она проснулась и долго не могла отдышаться.
– Кофе? – предложила ей миссис Клейтон. – Вам как жарить яичницу – яйца взбить?
– Да-да, очень хорошо.
– У вас неважный вид. Не заболели?
– Нет, просто плохо спала, неизвестно почему. Кровать такая удобная.
– Включи, пожалуйста, приемник, Джеральд. Сейчас будут последние известия.
Как раз когда пропищало девять, появился Эдвард.
«Вчера вечером в Палате общин премьер-министр доложил свежие подробности о сокращении долларового импорта.
По сообщению из Каира, здесь был обнаружен в Ниле труп сэра Руперта Крофтона Ли (Виктория со стуком поставила на блюдце чашку с кофе; миссис Клейтон вскрикнула). Сэр Руперт вышел из гостиницы вскоре по прибытии самолетом из Багдада и ночевать не вернулся. Через двадцать четыре часа был найден его труп. Причиной смерти был удар ножом в сердце. Сэр Руперт был знаменитым путешественником, он пересек Китай и Белуджистан и был автором нескольких книг».
– Убийство! – воскликнула миссис Клейтон. – По-моему, сейчас нет места хуже, чем Каир. Ты что-нибудь знал об этом, Джерри?
– Знал об его исчезновении, – ответил мистер Клейтон. – Он получил записку с нарочным и поспешно ушел из гостиницы пешком, никому не сообщив, куда направляется.
– Вот видишь, – сказала Виктория Эдварду после завтрака, когда они остались вдвоем. – Все оказалось чистая правда. Сначала этот парень Кармайкл, теперь сэр Руперт Крофтон Ли. Мне очень жаль, что я назвала его спесивым. Сейчас это звучит жестоко. Всех, кто хоть что-нибудь знает об этом странном деле, убирают с дороги. Эдвард, как ты думаешь, может, следующая очередь – моя?
– Кажется, тебя это очень радует? Любишь ты драматизировать, ей-богу. Зачем кому-то тебя убирать, ведь ты же на самом деле ничего не знаешь, – но прошу тебя, пожалуйста, будь как можно осторожнее.
– Нам обоим надо быть осторожнее. Я ведь и тебя тоже втянула.
– Ну, это пустяки. Зато не так скучно.
– Это-то да. Но ты все-таки поостерегись, ладно? – Она поежилась. – Ужасно как-то, был человек такой живой, я про Крофтона Ли, и вот теперь его тоже убили. Можно испугаться, по-настоящему испугаться.
– Нашли своего приятеля? – спросил мистер Дэйкин.
Виктория кивнула.
– А больше ничего?
Виктория сокрушенно покачала головой.
– Ну ничего, не вешайте нос, – сказал мистер Дэйкин. – Помните, в нашей игре определенных результатов добиваешься редко. Вы могли случайно набрести на что-нибудь, всякое бывает, но я не строил на этом никаких расчетов.
– Можно я еще попробую?
– А вам хочется?
– Да. Эдвард собирается меня устроить на работу в «Масличную ветвь». И если я там буду начеку, может, что-нибудь и обнаружу, мало ли, ведь верно? Там знают Анну Шееле.
– Вот это уже интересно, Виктория. Откуда вы узнали?
Виктория передала ему рассказ Эдварда про то, как Катерина сказала, что вот приедет Анна Шееле и все возьмет в свои руки.
– Очень интересно, – повторил мистер Дэйкин.
– А кто она, эта Анна Шееле? – спросила Виктория. – Что-то же вам о ней должно быть известно? Или это просто вымышленное лицо?
– Нет, не вымышленное. Она – доверенный секретарь одного американского банкира, главы международной банковской корпорации. Десять дней назад она выехала из Нью-Йорка и прибыла в Лондон. После чего пропала.
– Пропала? Но она жива?
– Если и нет, то, во всяком случае, ее тело обнаружено не было.
– Но возможно, что ее нет в живых?
– Вполне возможно.
– А она не собиралась в Багдад?
– Не имею понятия. Из слов этой девушки по имени Катерина следует, что собиралась. Или, правильнее сказать, собирается, ведь у нас нет оснований считать ее мертвой.