— Я ведь отвечаю за украшение зала, ты же знаешь. Вряд ли я соглашусь работать ради этого события два месяца, а потом даже не взглянуть на результат своих трудов.
— То есть ты будешь там, — уныло констатировала Мара.
— И я, и твой отец. Надеюсь, ты все же отлично повеселишься.
— Мне наплевать!
Кейт подъехала к линии, у которой обычно высаживали детей.
— Школьный автобус семьи Райан прибыл, — сказала она.
Близнецы на заднем сиденье захихикали над знакомой шуткой.
— До чего же это тупо, — прокомментировала Мара, закатив глаза.
Кейт повернулась к дочери:
— Пока, дорогая. Хорошего тебе дня и удачи на тесте по социологии.
— Пока, — сказала Мара, громко хлопнув дверцей.
Кейт, вздохнув, посмотрела в зеркало заднего вида. Близнецы дрались друг с другом игрушечными динозаврами.
— Девочки-девочки, — тихо произнесла Кейт, в который раз задавая себе вопрос: почему девочки в переходном возрасте так отвратительно относятся именно к своим мамам. Похоже, этот вопрос стоял перед многими мамами девочек-подростков, Кейт знала это.
Через несколько минут она высадила мальчишек у их школы и поцеловала обоих на прощанье при полном скоплении народа. А потом начался ее собственный день: сначала остановка в «Бейнбридж Бейкерс», где она взяла себе латте, после чего завезла книги в библиотеку — и прямиком в «Сейфвэй». К десяти тридцати Кейт была дома и в кухне раскладывала покупки в холодильник и по шкафчикам.
Она как раз закрыла дверцу холодильника, когда услышала хорошо знакомую музыкальную заставку «Часа подружек», доносившуюся из работающего телевизора в гостиной, и отправилась посмотреть передачу. Кейт редко смотрела шоу подруги с начала и до конца — как она могла бы при ее-то расписании? — но она всегда включала в это время телевизор, чтобы знать темы эпизодов. И Джонни, и Талли иногда экзаменовали ее.
Кейт села, закинув ноги на подлокотник дивана.
Отзвучала заставка, и Талли вошла в уютное пространство студии, оформленное в стиле «мы — просто пара девчонок, которые присели поболтать в семейной гостиной». Выглядела Талли, как всегда, потрясающе. В прошлом году она решила дать волосам немного отрасти. К тому же она вернулась к своему натуральному золотисто-каштановому цвету. Изысканная стрижка в стиле «девушка с хорошим вкусом, живущая по соседству», подчеркивала ее высокие скулы и овал лица. Впрыснутый коллаген делал безупречными ее губы, которые она лишь слегка покрывала блеском и никогда яркой помадой.
— Добро пожаловать в «Час подружек», — приветствовала зрителей Талли, стараясь, чтобы ее голос был хорошо слышен за шквалом аплодисментов. Кейт знала, что люди иногда по шесть часов стоят в очереди, чтобы попасть в студию на съемку. И их можно было понять. «Час», как называли его фанаты и СМИ, был веселой передачей, создавал хорошее настроение, а иногда даже и вдохновение. Никто никогда не знал, что Талли Харт скажет или сделает в следующую минуту. Отчасти именно это заставляло зрителей переключать свои телевизоры на ее шоу, а уж задачей Джонни было позаботиться о том, чтобы все работало как хорошо смазанный механизм.
Талли сдержала слово и сделала их всех богатыми, а Джонни, в свою очередь, делал все, чтобы Талли была безупречна в своем шоу.
Талли сидела в кремовом пластиковом кресле. На его фоне она выглядела яркой и казалась чуть крупнее, чем была в жизни. Она чуть подалась вперед, как бы оставаясь таким образом один на один как с аудиторией, так и с камерой. Шоу на экране неожиданно для самой Кейт захватило ее. Глядя, как Талли делится с остальной Америкой секретами макияжа и прически, Кейт пылесосила жалюзи и раскладывала белье для стирки. После шоу она выключила телевизор и решила снова поработать над рождественским списком. Она была так поглощена этим занятием, что не сразу услышала телефонный звонок. Оглядевшись, Кейт увидела трубку радиотелефона на полу рядом с разбросанными детальками «Лего» и ответила на звонок.
— Алло!
— Кейт, это вы?
— Да.
— Слава богу! Это Эллен из Вудворда. Я хочу узнать, почему Мары нет на уроках.
— Вот как… — Кейт сама удивилась тому, как резко прозвучал ее голос. — Простите, Эллен. Мара должна быть в школе. Если только… дайте угадаю: Эмили Аллен и Шэрил Бертон тоже нет?
— О боже! — воскликнула Эллен. — А вы не знаете, где они могут быть?
— Есть у меня одна идея. Как только найду их, обязательно позвоню вам. Спасибо, Эллен.
— Простите, Кейт.
Она повесила трубку и посмотрела на часы. Двенадцать сорок две.
Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, где находятся девочки. Сегодня был четверг, день, когда в «Павильоне» начинали показывать новый фильм. И, как назло, сегодня должен был идти фильм с популярной среди подростков актрисой — Кейт никак не могла запомнить ее имени.
Схватив сумку, Кейт поторопилась к машине. Она припарковалась у кинотеатра «Павильон» без нескольких минут час. От нее потребовалось некоторое усилие, чтобы не выглядеть такой рассерженной, какой она на самом деле была. И к тому моменту, когда она, переговорив с управляющим, вошла в темный зал, разыскала там девочек, вывела их и направилась к машине, ей едва удавалось сдерживаться. Но ее гнев был ничто по сравнению с гневом ее дочери.
— Просто поверить не могу, что ты это сделала, — возмущенно заявила Мара, когда они пришли на стоянку.
Кейт проигнорировала ее тон.
— Я ведь сказала тебе, что ты с девочками можешь пойти на новый фильм в субботу.
— Если я уберу свою комнату.
На это Кейт даже не стала отвечать.
— Давайте-ка в машину, девочки, — сказала она. — Вас ждут в школе.
Девочки уселись в машину, бормоча извинения.
— А я вот и не подумаю извиняться, — заявила Мара, хлопая дверцей и рывком застегивая ремень безопасности. — Я пропустила только эту идиотскую алгебру.
Повернув ключ в замке зажигания, Кейт выехала со стоянки на главную дорогу.
— Ты должна быть в школе. И точка.
— Как будто ты никогда не забирала меня с уроков, чтобы отвезти в кино, — ехидно сказала Мара. — Или мне приснилось, как я смотрела «Гарри Поттера» вместо уроков?
— Что ж, ни одно доброе дело не остается безнаказанным, — произнесла Кейт.
Мара скрестила руки на груди.
— Вот Талли бы меня поняла.
Кейт остановила машину около средней школы.
— Ну что ж, девочки, вперед!
— Моя мама будет орать как сумасшедшая, — простонала Эмили.
Когда они остались одни в машине, Кейт повернулась к дочери.
— Папа понял бы меня, — сказала Мара. — Он-то знает, как много значат для меня фильмы и школа моделей.