Компаньона он нашел в главном зале. Тот уже собирался уходить из крепости.
– Эй, подожди!
Эхомба завязал горловину заплечного мешка и с любопытством посмотрел на северянина. Тот подошел к нему и заглянул прямо в глаза.
– Думаешь, ты очень умный?
На лице пастуха появилось недоумение.
– Симна, о чем ты?
– Решил поступить по примеру Грестела, не так ли? – Северянин начал размахивать руками, заговорил на повышенных тонах. – Думаешь, меня можно купить за такую незначительную сумму?
– Незначительную? То, что я знаю о золоте, позволяет мне утверждать, что там вполне достаточно для любого человека.
– Оставь его, пусть сам считает, – рыкнул Алита. – За ночь мы должны отмахать как можно больше.
Симна бросил на левгепа короткий взгляд.
– А ты не лезь не в свое дело, вечножующее млекопитающее!
Исполинский кот промолчал, только вздохнул и улегся, чтобы ожидать конца ссоры – когда люди спорят, это самое разумное решение.
– А ты именно этого и хотел, да? Чтобы я решил, будто здесь достаточно. Сначала ты хотел убедить меня, что богатств не ищешь, а теперь решил отделаться от меня, подсунув смехотворно малую взятку? Не выйдет!
Эхомба вновь улыбнулся и покачал головой.
– Дружище, у меня и в мыслях не было… Симна не позволил ему закончить.
– Нет, нет, и не пытайся отрицать! – Он широко ухмыльнулся и направился к выходу. – Ты здорово придумал, но этот номер не пройдет. Я буду заботиться о тебе, как отец заботится о дочери, пока мы не найдем настоящие сокровища!
С этими словами Симна промаршировал через сохранившиеся крепостные ворота, демонстративно не оглядываясь на Эхомбу и левгепа.
Алита поднялся, потряс гривой и зевнул.
– Теперь наконец мы отправимся в путь или нет?
Печально покачивая головой, Эхомба направился вслед за северянином.
– Иногда, хвостатый дружище, мне кажется, что овец я понимаю лучше, чем людей.
Огромный зверь неторопливо поднялся с пола, подошел к нему и ответил:
– Это потому, что овцы умнее людей. А если когда-нибудь захочешь набраться мудрости и здравого смысла, поговори с котом.
Они вышли за ворота. Солнце, лишенное ужасного и разрушительного соперника, безмятежно освещало покалеченную землю квиппов.
– Тогда скажи мне… – Компаньоны ускорили шаг, догоняя идущего впереди Симну. – Скажи мне, каким образом сон по девятнадцать или двадцать часов в сутки влияет на вашу жизнь?
Хищник повернул голову и сверкнул желтыми глазами.
– Ты задаешь слишком много вопросов, Этиоль Эхомба.
Пастух улыбнулся.
– Такая уж у меня натура.
Добираться до моря Абоквы им пришлось дольше, чем планировал Этиоль, но эта задержка оказалась в пределах расчетов, которыми время от времени занимался пастух. Придерживаясь направления на север, путники скоро набрели на каньон, прорезавший прибрежный хребет, и двинулись по натоптанному пути бок о бок с людьми, которые называли себя «малиин». Народ был в основном городской, слухи о нападении на Квиппу наполняли их страхом. Понятно, какое облегчение испытали малиины, когда путешественники принесли известие, что жестокие членггуу разбиты наголову.
Везде, где бы Эхомбе и его спутникам, доставившим на побережье добрые вести, ни приходилось останавливаться, их встречали с особым гостеприимством и радостью. Троица пилигримов ни в чем не знала отказа. Овеянный славой царя зверей, Алита буквально страдал от внимания детворы, так и липнувшей к коту. Они хватали его за хвост, швыряли репейники в гриву. Эхомба с удивлением смотрел, с какой выдержкой исполинский зверь относится к проказам, даже если порой и позволял себе рыкнуть и клацнуть зубами.
– Понимаю, – пастух однажды сказал коту, – с каким бы удовольствием ты расправился бы с ними. Но пойми: гость, который сожрет хозяйского отпрыска, не может рассчитывать на добрый прием и уважение. Постарайся сдерживать себя, пока мы не найдем подходящее судно.
Алита, глядя на парочку особенно пухленьких шестилетних малолеток, высунул язык. Слюна обильно потекла из открытого рта. Подобное поведение никак не встревожило хозяев, давших приют путешественникам, – они решили, что зверь страдает от жары.
– Человек, – неожиданно откликнулся кот, – скажи хозяевам, чтобы поторопились и поскорее принесли мяса, иначе – клянусь тем, что кровь красная! – я за себя не отвечаю.
По этой и целому ряду других причин Эхомба был страшно рад, когда с помощью членггууского золота Симны нашлось крепкое судно, хозяин которого согласился доставить путников на северный берег Абоквы. Правда, возникли кое-какие проблемы с экипажем, члены которого опешили, увидев на борту Алиту – не в клетке, не на привязи, а свободно бегающим по палубе… Пришлось устроить им спектакль, и Эхомба продемонстрировал морякам, каким послушным, тихим и понятливым является этот прирученный царь зверей (моряки сочли его хозяином кота).
– Это действительно необходимо? – едва слышно спросил зверюга, когда Эхомба разжал левгепу челюсти и сунул голову в пасть, чтобы доказать, что полностью владеет ситуацией. Моряки, стоявшие поодаль, принялись свистеть и радоваться, как дети.
Потом, обтерев голову руками, Этиоль тихо ответил:
– Надеюсь, теперь они поверят, что ты ручной и покладистый, как котенок.
У Алиты совсем по-человечьи расширились глаза.
– Ручной? Я?! Да я еще котенком отличался буйным нравом. Пусть лучше грузят побольше продовольствия, иначе на собственной шкуре почувствуют, какой я «ручной»! – Посмотрев направо, он глубоко вздохнул. – Я много слышал о море, но никогда не видел его. Оно пахнет так же, как мелкие озера в жаркий полдень.
– Плавание будет недолгим, – сказал Эхомба и взъерошил ему гриву. – Думаю, тебе понравится. Капитан заверил меня, что без свежей рыбки ты не останешься.
Кот прикрыл глаза и положил голову на передние лапы.
– Ладно, так я согласен. Я люблю рыбу.
Через секунду он уже сонно урчал.
В этот момент первый помощник, располагавшийся на мостике возле рулевого, громко крикнул:
– Ставить паруса! С якоря сниматься!
Симна присоединился к пастуху, который занял место впереди у наклонного бушприта и наблюдал, как скошенный нос режет волны. Все вокруг были заняты делом – судно медленно выходило из небольшой уютной гавани. Городок был тихий, улицы выметены, повсюду на подоконниках стояли цветы в горшках.
– Сколько лет прошло с тех пор, как я в последний раз переплывал что-то более широкое, чем озеро! – поделился Симна, потом кивком указал на север. – Вперед, туда, где нас ждут слава и сокровища!
– Зачем они? Туда, где нас ждет исполнение обета, – возразил Эхомба.