Симна ибн Синд отполз в уголок и во все глаза следил за столкновением сил, о существовании которых он даже не догадывался и не мог вообразить, какова их природа. Больше всего в эту минуту его поразило лицо Эхомбы: на нем застыло то же самое выражение, с каким он в первый раз бросился на Химнета, – спокойствие и отрешенность. С ним он встретил смерть, с ним он и вернулся таким… Каким? Симна не мог ответить на этот вопрос. Он был воином, а не мыслителем. Попытки работать мозгами были для него хуже, чем удар вражеского меча.
Эхомба двинулся вперед, неторопливо, но неумолимо. Зеленая энергия шаров Химнета сталкивалась с белой энергией душ, по всему залу плясали изумрудные и снежные молнии, а пастух подходил все ближе и ближе.
Внезапно взрыв гигантского зеленого шара пробил защитную оболочку белого сияния, окутывающего Эхомбу. Обессилевший, но торжествующий, Химнет Одержимый приготовился поднять дрожащую от напряжения руку для решающего удара.
– Кто бы ты ни был, пришел твой последний час! – вскричал правитель Эль-Ларимара. – Пришел конец и таинственному кукловоду, который тобой управляет.
Голос Эхомбы, как и выражение его лица, ничуть не изменились.
– Я – Этиоль Эхомба из Наумкиба, и никто мною не управляет.
Он открыл рот и прежде, чем Химнет успел окончательно вздеть руку, плюнул в сторону властителя центрального побережья. Два влажных черных шара вылетели из его губ и угодили прямо в открытое забрало золотого с алым шлема Химнета.
Рука правителя Эль-Ларимара замерла, не поднявшись. Химнет зашатался и сделал шаг в сторону. Потом послышался металлический скрежет, и его броня начала трескаться. Химнет завалился на бок, и прорицательница Темарил вскрикнула. Сраженный двумя эромакади, он распростерся на полу. Его доспехи продолжали раскалываться, как яичная скорлупа.
Перегриф выхватил меч и бросился вперед. Но на пути у него вырос Симна. Выставив перед собой свой клинок, северянин позволил себе улыбнуться.
– Ну уж нет, мой почтенный друг. Клянусь Гекведом, мы с тобой всего лишь зрители на этом спектакле. Давай-ка досмотрим его со стороны, тем более что участвовать в нем могут лишь те, кому это по силам.
Генерал смутился, глянул на странствующего фехтовальщика, затем кивнул и опустил меч.
Темарил бросилась к своему поверженному повелителю. Тревога исказила ее прекрасные черты, но она не плакала. Потом она подняла голову и испуганно взглянула на Этиоля.
– Он… он мертв?
– Нет. – Эхомба окинул долгим взглядом человека в растрескавшихся доспехах. – Только парализован и, как мне кажется, исключительно выше пояса. Скоро к нему вернется подвижность.
Она благодарно улыбнулась и снова повернулась к супругу.
Подошли Симна и Алита.
– Неужели только парализован? – спросил северянин. – Зачем же останавливаться на полдороги? – Он острием меча указал на Химнета.
– Нет, дружище, – остановил его Эхомба. – Я пришел сюда не за этим.
Симна просительно посмотрел на друга.
– Клянусь Галвентом, братец, он очнется и попытается убить тебя. Он уже тебя убил!.. Кстати… – Он повернулся к заросшему шерстью мастеру некромантии. Хункапа вежливо улыбнулся ему. – Я понял! – вскричал северянин. – Этиоль, ты умер не по-настоящему! Это было подстроено.
Эхомба отрицательно покачал головой:
– Нет, мой друг. Я умер на самом деле. Это точно, потому что я провел некоторое время в том месте, куда уходят все умершие.
– Расскажи, – серьезным тоном попросил его Хункапа Аюб, – на что похоже место, куда уходят мертвые?
– Это неинтересно, – откликнулся пастух. Он подошел к Симне, положил ему руку на плечо и неуверенно улыбнулся. – Я знал, что погибну в бою, Симна. Мне было предсказано это. И не один раз, а трижды. В первый раз мне предсказала это соблазнительная провидица – память о ее красоте и уме навсегда останется в моей душе. Потом меня предупредила собака, чью проницательность и преданность я никогда не забуду. И еще раз это случилось в тумане, чье упорство я тоже буду помнить всегда. «Если продолжишь путь, погибнешь», – сказал он. Так оно и вышло. Это должно было случиться до того, как мы одержали победу. – Повернувшись, он вновь посмотрел на неподвижного Химнета Одержимого – чародея, властителя прославленного Эль-Ларимара. – Вот и пришло время сбыться пророчествам. Однако никто никогда не говорил о том, что может произойти после того, как оно исполнится. – Он перевел взгляд на гороподобного Хункапу Аюба и с благодарностью улыбнулся. – Понимаешь, нигде не было сказано, что мне нельзя будет воскреснуть.
До Симны не сразу дошел смысл последних слов пастуха. Потом он громко расхохотался.
– Надо же, два колдуна! Все это время я, оказывается, путешествовал в компании двух колдунов! – Он встал перед Хункапой Аюбом, чьи глаза вдруг наполнились неземной мудростью, и продолжал: – Сколько невзгод и бед нам пришлось преодолеть, а мне и в голову не приходило… Я и представить себе не мог!
Хункапа Аюб вновь улыбнулся.
– Не все чародеи на одно лицо, добрый воин. Не все в жизни выглядит так, как кому-то видится. Совсем не обязательно быть человеком, чтобы стать искусным волшебником.
Северянин потряс головой. Он все еще не до конца верил.
– Но зачем? Зачем притворяться, зачем играть в прятки? Почему ты позволил людям Недербрае засадить тебя в клетку, зачем сносил насмешки и оскорбления?
Зверочеловек сцепил за спиной огромные руки и некоторое время размышлял над вопросом Симны.
– Тебе не нужно это знать, добрый воин. Даже великий маг нуждается в житейском опыте. Я путешествовал в тех краях и угодил в плен к тем людям. Они не слишком умны, но тем не менее им удалось выстроить в горах на удивление очаровательный город. Я мог освободиться в любое время, но мне всегда было интересно, что движет разумными существами. Я всегда хотел знать, что заставляет добрых людей жестоко поступать со своими ближними, с теми, кто не причинил им никакого вреда. Сидя в клетке, можно многое понять, если, конечно, внимательно вглядываться в окружающее. Потом в Недербрае появился ты – и освободил меня. Ты показался мне более интересным экземпляром, чем горцы, лишившие меня свободы. Я решил сопровождать тебя в надежде узнать много занятного и поучительного. И должен признаться, я не чувствую себя разочарованным.
– Все равно не понимаю. – Симна развел руками. – Почему же ты с самого начала не сказал нам, кто ты такой?
Хункапа Аюб мягко улыбнулся.
– Чародеи, добрый воин, всегда прибегают к этой уловке. Они стараются помалкивать, привлекать к себе поменьше внимания. Мне хотелось получше тебя изучить, понять, каков ты на самом деле. Если бы тебе было известно, кто я, это могло мне помешать.
Симна задохнулся от гнева.
– Изучить!.. И что же ты понял, маэстро косноязычной маскировки, изучая того, кого решил держать в неведении?