Ясень потер лоб.
– Герман, я понимаю, ты хорошо относился к Горелому, считал его своим другом. Ты потерял его, но… Но приди в себя!
– Я в норме, – угрюмо произнес Карбид. – В том-то и дело, что я в норме, черт бы меня побрал! И это бесит, потому что быть в норме – это единственное, чего мне сейчас совсем не хочется. Но он требует. Потому что ему нужен спокойный и рассудительный комендант.
– Ты совсем рехнулся? – едва слышно спросил Виктор. – Ручной Привод не может ничего от тебя требовать.
– Я с ним работаю, – вздохнул Герман, поднимаясь на ноги.
– И что?
– Скоро узнаешь. – Карбид взял со стола недопитую бутылку и пошел к дверям. – Немного осталось, Ясень, потерпи.
За исследование «Малой Земли» Юля взялась с энергией, наличие которой отмечали и преподаватели, и те сотрудники издательств и телекомпаний, коим доводилось сталкиваться с девушкой в рабочей обстановке. Размениваться на мелочи Юля не стала. Здраво рассудив, что нынешний ее интерес не менее странный, нежели всплеск возвращений, девушка решила обратиться за разъяснениями по прежнему адресу: заняла позицию у приемной Митина и атаковала приехавшего на работу академика на правах старой знакомой.
– Иван Алексеевич! Доброе утро!
Юля надеялась, что Митин не пройдет мимо, не сделает вид, будто не узнал, и не ошиблась.
– Шустрая мамзель! – академик вздохнул. – Опять пришли меня мучить?
– Иван Алексеевич, вам важный звонок, – ледяным тоном произнесла величественная секретарша, разглядывая Юлю с ярко выраженным энтомологическим интересом. – Мэр на проводе.
Насчет «важного» звонка секретарша соврала. Нагло и демонстративно. И теперь высокомерно взирала на девушку: «Можете идти, милочка, мы вас больше не задерживаем». Обращаться к незваной посетительнице напрямую она считала ниже своего достоинства.
– Всего один вопрос, Иван Алексеевич! – жалостливо проныла Юля.
На лице выражение № 8: «Трагедия всей жизни».
И сердце главврача дрогнуло:
– Один?
– Малюсенький.
Секретарша подняла правую бровь.
– Она – шустрая мамзель, – извиняющимся тоном сообщил академик. – Пусть у нее получится.
– А что сказать мэру?
– Что я перезвоню.
Главврач пропустил Юлю в кабинет.
– Так о чем вы хотели поговорить, шустрая мамзель?
– О «Малой Земле».
– А…
Митин не изменился в лице. Не покраснел и не побледнел. Не отвел взгляд. На лбу не выступила испарина. Юля очень надеялась увидеть внешние проявления пойманного за руку преступника и просчиталась: Митин остался спокоен. Однако обрубленное «А» сказало о многом.
На этот раз девушка затронула действительно интересную тему.
– Что не так с «Малой Землей»? – рассеянно осведомился главврач, выкладывая из портфеля какие-то бумаги. Казалось, этот процесс занимает все его внимание. – Надеюсь, она на месте?
– На месте.
– Тогда в чем проблема?
Иван Алексеевич внимательно оглядел вытащенные из портфеля документы, отложил несколько листов, а остальные принялся запихивать обратно.
– Почему вы ее не снесли?
– Потому что я не строитель, шустрая мамзель. Я доктор. Местами даже академик. – Митин улыбнулся. – Мне, знаете ли, не по чину.
Но на Юлю не посмотрел.
– Я и не думала, что вы сами, во главе каких-нибудь гастарбайтеров, станете махать этой, как ее…
– Кувалдой, – подсказал академик.
– Вот именно, – согласилась девушка. – Но почему вы до сих пор не снесли «Малую Землю»? – повторила «мамзель».
– Господи ты боже мой! – всплеснул руками главврач. – Да почему я должен ее сносить?
– Потому что собирались.
– Откуда вы знаете?
– Все говорят.
– В больнице?
– А где же?
Митин швырнул портфель на пол, плюхнулся в кресло, подпер подбородок кулаком и задумчиво протянул:
– А вы действительно шустрая, мамзель.
– Спасибо.
– Пожалуйста.
– На вопрос ответите?
– И упорная.
– Я только учусь.
Академик крякнул. Юля мило улыбнулась и раскрыла блокнот, всем своим видом давая понять, что готова записывать.
– Я передумал ее сносить, – спокойно произнес Митин.
– Так не бывает, – немедленно среагировала девушка.
– Доживете до моих лет, шустрая мамзель, и поймете, что бывает все. Геологи сказали, что почва под «Малой Землей» недостаточно крепкая для строительства нового многоэтажного корпуса, вот мне и пришлось передумать.
– Трудно поверить.
– А придется.
– То есть вы хотите, чтобы я отправилась к геологам?
– То есть слова академика недостаточно?
– Нет.
– Почему?
– Потому что вы людей спасаете, а не почву прощупываете.
– Э-э… – Митин качнул головой. – Придется согласиться.
– А еще мне кажется, что с «Малой Землей» связана какая-то тайна, – надавила Юля.
– И не одна… – брякнул главврач.
– Расскажите!
– Вот еще! – Митин, кляня себя за длинный язык, попытался вновь закрыться. – У меня не так много времени, чтобы тратить их на городские легенды.
– Тем не менее они помешали вам снести старый корпус.
– «Малая Земля» – памятник архитектуры.
– Я не видела таблички.
– Плохо смотрели.
– В нашей стране подобная мелочь никого не останавливает, – парировала Юля. – С вашими-то связями!
– Что вы знаете о моих связях?
– Все говорят.
– В больнице?
– В городе. Вы, Иван Алексеевич, фигура в Москве заметная.
Небольшая лесть в интересах дела. Отрицать свою значимость для города Митин не стал. Все знали о его знакомствах с сильными мира сего, а потому, захоти академик снести всю Михайловскую и построить на ее месте новую больницу, – снес бы и построил. И никакие памятники архитектуры его не остановили бы.
– Раскроете пару тайн? – продолжила давить Юля.
– Нет у «Малой Земли» никаких секретов, – махнул рукой академик.
Но девушка чувствовала, что Митин начал поддаваться.
– Не верю.
– Вчера вы верили в возвращения.