Тут как раз прибыли работорговцы, с которых незадачливые рыцари-щитоносцы взяли приличный аванс под поставки сурьянской «двуногой скотины».
Недолго думая, те предложили сурьянцам продать им благородных рыцарей — не терпеть же убыток честным амальфиотам (торгаши — что от них еще ждать)? И воеводы великого князя Лотара, почесав затылок, согласились (варвары — что с них взять?)
Все новые и новые рабы плыли за океан, чтобы лечь в плодородную красную землю — кто-то через три года, кто-то через три месяца. Потом некто подсчитал — самое меньшее десять миллионов человек за два с половиной века поглотил Иннис-Тор.
А ненасытное чудовище требовало: «Больше! Больше!» Но их все равно не хватало.
Бывали годы, когда каждый день в порт Геоанадакано приходило по одному работорговому кораблю лишь из цивилизованных стран. А ведь рабов везли еще в трюмах обычных судов, в канатных ящиках, в клетках на палубах…
«Мой лорд, быстрей приставайте и разгружайтесь, а то весь товар уже продан!» — такими словами обычно встречали работорговцев.
Мёрли, впрочем, не только рабы. Свободных коса косила с не меньшей силой.
Да что говорить, в среднем из каждых сотни солдат колониальной армии до конца первого года доживала лишь половина. Были крепости вроде Эрохара и Гудаваны, отправляться куда отказывались даже приговоренные к смерти, предпочитая честную петлю или плаху смерти от «синего червя» или «серой лихорадки».
За сто двадцать лет треть эгерийских знатных родов исчезла, ибо офицеры и чиновники умирали так же, как и простые землепашцы, забранные в войско и флот. Монастыри оказались переполнены оставшимися без женихов девицами благородных кровей (как, кстати говоря, и бордели), а в иных селах две трети детей были незаконнорожденными.
Новые земли сполна заставляли расплачиваться земли старые за то золото и пряности, что бледнолицые гости выкачивали из своей заморской собственности.
Но количество тех, кого можно было отправить за море, было не бесконечным.
Пытались вербовать вольных рабочих, но не было уже веры словам нанимателей.
И останавливалась работа на рудниках, потому что некому было добывать серебро и выкапывать изумруды. И гнили на берегу лодки — некому было нырять за жемчугом. И застывал драгоценный сок на стволах пальм…
К тому же потребовались не только руки, но и головы. Однако мало кто из владеющих нужными умениями захотел попытать счастья в гиблых местах, о которых уже было известно, как быстро они убивают северян. Не помогали ни обещание огромных денег, ни льготы от королей.
Выход все же был найден.
Нужны были рудознатцы и горные мастера для шахт и копей Медных гор и Аюрадды — и ночами разбойники нападали на мелкие шахтерские поселки Шлезгии и Коамии, вытаскивали из постелей под плач жен и детей ничего не понимающих умельцев, перекидывали их через седла и увозили в ночь.
Требовались корабельщики — и пираты пробирались в Утрехтс и Гордонну, врывались в кабаки, где отдыхали после тяжкого дня ремесленники с верфей, и уволакивали усталых плотников чуть ли не под носом у стражи.
Появилась нужда в лекарях — и прямо из коллегиума знаменитой Мосской академии неизвестные злодеи похитили три десятка окончивших курс лиценциатов медицины, мирно отсыпавшихся после торжественной выпускной пирушки.
Говорят, один разбогатевший владелец сахарных плантаций непременно пожелал, чтобы его дочерей обучал манерам настоящий придворный. И по его заказу за пять тысяч золотых «охотники за головами» выкрали обер-церемониймейстера из какого-то северного княжества.
И все равно людей не хватало.
Но тут пришли на помощь старые враги — танисцы.
В пышных дворцах владык и нарочито скромных конторах торговых домов замелькали облаченные в черное и белое сухощавые фигуры бородачей с ночью в глазах.
Почтеннейшие и благородные не знают, что делать? Ничтожнейшие торгаши помогут им — дешево, совсем даром! Всего лишь привилегия на торговлю на пятьдесят лет нижайшему слуге вашему — и тысячи сильных и покорных невольников будут к вашим услугам! Дешево, совсем даром!
И вместе с неуклюжими нефами и галеонами через Океан потянулись быстрые танисские дхоу и гурабы, несущие в трюмах оливково-смуглых айланцев, коричневых таригов и нумидов, и черных, как ночь, жителей земель крайнего юга, что за великой рекой Зангой.
От Бронзового берега до Дилмана потянулись к торговым факториям и приморским городам невольничьи караваны. В ужасе жители провожали их глазами, ибо пошел слух, что несчастные отправляются на съедение жестоким белым королям.
Не прошло и оговоренных пятидесяти лет, как вслед за танисцами тропку проторили и правоверные торговцы — сперва, как водится, арбоннцы, за ними — эгерийцы с амальфийцами, там и фризы подоспели…
Всем хотелось покупать невольников.
За старые ружья и порох, за доспехи и механические игрушки, зеркала и бусы из граненого стекла, за ром, изготовленный руками тех же самых рабов, за белых женщин из расчета — одна за десяток самых крепких мужчин или два десятка женщин…
Теперь огромная черная земля начала приносить свою дань ненасытному молоху.
Обайгоно и Тангалу, Ширинда и Ма'Бри, Дангеза и Того… Все страны и племена отдали свою долю ему, как отдавали в дикой древности сыновей и дочерей на алтари Ата-Алана.
Суда, возившие живой товар, именовали «кораблями из преисподней» — ведь частенько до места довозили лишь половину из невольников. А еще — «золотыми» кораблями — ведь каждый рейс давал по три золотых на каждый вложенный.
Тем более что, как оказалось, темнокожие рабы годятся не только для работы на плантациях и приисках. Не все были вчерашними земледельцами и охотниками. Находились и искусные ремесленники — резчики по дереву, чьи изделия издавна возили в северные королевства танисские купцы, ткачи, кузнецы и золотых дел мастера. А мастеров в новых землях не хватало всегда (а кого, скажите на милость, там хватало?).
Некоторые специально скупали таких искусников и открывали свои мастерские или просто сдавали их в аренду — на неделю, месяц, год.
А те, кто поумнее, отдавали своим умелым рабам в обучение других рабов.
Домашние слуги, бочары, портные, пекари, дубильщики, столяры, сапожники, каменщики…
Другие работали в доках и на верфях: конопатили днища, шили паруса, грузили корабли.
Потом нужда, а не желание, заставила сделать из рабов матросов. Далее — надсмотрщиками за другими рабами. Затем — стражниками. Оставаясь невольниками, они получили оружие и право рубить в капусту свободных, буде те начнут бунтовать или грабить. Наконец, пришел день, когда какой-то из королевских капитанов, столкнувшись с нехваткой солдат, плюнув на все, с проклятиями Эллу и дочери его, конфисковал у подвернувшегося торговца несколько дюжин крепких темнокожих мужчин, плюясь, прочел им «Корона обещает…» и сунул в руки аркебузы — отрабатывайте свободу кровью…