Но сейчас тяжелая ткань закрывала окна, и кабинет освещался электрическими лампами.
— Полотно грядущего изменилось, — негромко проговорила Клаудия. — Густав предпринимает шаги, смысл которых мне пока недоступен. Предсказания потеряли четкость, я не могу точно видеть последствия его действий.
— А общий прогноз? — осведомился барон.
— Пока благоприятный, — ответила девушка. — Наш замысел должен увенчаться успехом, но… расплывчато… я не могу объяснить…
Иногда великая предсказательница не находила слов, чтобы передать масану, пусть даже истинному кардиналу, КАК видит она будущее.
— Меня тревожит появившаяся неопределенность.
— Будем надеяться, что Густав просто мечется, — улыбнулся Александр. — Вполне возможно, он не знает, что предпринять, не принял четкого решения, и его сомнения порождают расплывчатость предсказаний.
— Возможно, — кивнула девушка.
— Дай Луминару время. Загляни в будущее завтра утром.
— Хорошо, отец. — Клаудия помолчала. — Ты не хочешь рассказать…
— Поговорим позже, — предложил барон. — Сейчас сюда придут твои братья.
— Мне уйти? — В ее голосе не было обиды.
— Я обещал им разговор наедине.
Может ли истинный кардинал доверять собственным детям? С одной стороны, опыт Ги Луминара наглядно продемонстрировал опрометчивость подобного подхода: лидера клана «искупали в лучах славы» любимый сынуля и дорогой племянничек. С другой — именно наследники стоят ближе всех к Амулету Крови и не без оснований считают, что у них больше прав на сокровище, чем у кого бы то ни было. Тесные родственные узы не гарантировали детишкам истинного кардинала нужный уровень силы, случалось, что Амулет дотла сжигал незадачливых потомков, но вероятность того, что они сумеют справиться с артефактом, была высокой. А потому, до тех пор, пока не найден способ избавиться от могущественного папаши, детишки будут самыми преданными защитниками его интересов, безжалостно истребляя всех, кто покусится на наследство. Главное — не поворачиваться к ним спиной.
Барон Александр урок старого Ги усвоил хорошо и выводы сделал правильные. Два его сына, Адриано и Джакомо, в римской резиденции появлялись крайне редко, довольствуясь ролью наместников истинного кардинала на местах. Адриано владел Мадридом, а Джакомо — непростым Стамбулом, в котором ему приходилось постоянно отражать набеги бейрутских Робене. Оба носили епископские титулы, правили вполне автономно, но были окружены таким количеством шпионов, что знали о себе меньше, чем отец. В отличие от братьев, Клаудия жила на вилле, но это отнюдь не свидетельствовало о безграничном доверии барона: женщин — истинных кардиналов история патриархальной семьи Масан еще не знала.
— Эта шлюха связалась с Захаром? — Джакомо выскочил из кресла. — Какой позор!
— Не кричи, — попросил более рассудительный Адриано. — Если отец спокоен, значит, поведение нашей распутной сестренки его полностью устраивает.
— Ты специально подложил Клаудию под Треми? — прищурился Джакомо. — Специально?
Старый Бруджа вздохнул и наполнил свой бокал красным вином. Семьдесят лет, проведенных в неспокойном Стамбуле, испортили младшего сына — ему приходилось чаще воевать, чем думать. Такой наследник способен разрушить все, что построит отец.
— Ты говорил, что сумеешь договориться с Тайным Городом. Это плата, да? Ты сделал дочь заложницей?
— Джакомо, не будь идиотом, — лениво произнес Адриано. — Темный Двор или договаривается, или нет. Заложников они не берут. — И посмотрел на Александра. — Отец, ты посвятишь нас в подробности?
Старшим сыном Бруджа мог бы гордиться. Осев в относительно спокойном Мадриде, Адриано не обленился, не превратился в расслабленного сибарита, а целенаправленно работал на расширение границ клана. Благодаря ему Бруджа получил контроль над Северной Африкой и окончательно закрепился во Франции, оставив под влиянием Густава Луминара только Бретань.
— Захар вышел на меня в Москве, — негромко произнес барон, потягивая красное. — Мне пришлось задержаться в Тайном Городе дольше, чем следовало бы, Сантьяга узнал о визите и послал епископа с предложением…
— Комиссар не попытался тебя убить?
— Сантьяга понял, что пора менять правила игры. Война надоела всем. И остановить ее можно только под знаменем истинного кардинала. Ни за кем больше Саббат не пойдет.
— Навам нельзя верить, — задумчиво протянул Адриано. — И Треми нельзя верить — предательство у них в крови.
— Захар наполовину Луминар, — напомнил Александр. — К тому же, он как мальчишка влюбился в Клаудию, не реже раза в неделю приезжает в Рим и буквально ест из ее рук.
— Лучше бы она переспала с навом! — не унимался Джакомо.
— Сестра сама решает, с кем спать! — отрезал Адриано. — И прекрати кричать об уязвленной гордости, мы обсуждаем важные дела. — И вновь внимательный взгляд на отца: — Ты расскажешь, о чем договорился с кардиналами?
Хороший ребенок. Умный. Расчетливый. Опасный. С таким нужно держать ухо востро. Барон покачал головой:
— Главные договоры, которые мы закрепим клятвами крови, еще не заключены. В целом, кардиналам нравится идея, но они осторожничают. Мы должны продемонстрировать свою силу и доказать им, что Навь будет говорить именно с нами. Контуры Коалиции наметились, но пока наша империя стоит на зыбком песке. Нам с вами, дети, предстоит выстроить фундамент. Крепкий фундамент. На века.
Адриано и Джакомо поняли отца: впереди клан ожидают нелегкие испытания — возможно, затяжная война, и тот из них, кто проявит себя с наилучшей стороны, станет истинным кардиналом. И оба, не сговариваясь, посмотрели на рубин, сверкающий на груди Александра.
— Ты сказал, что мы должны продемонстрировать силу. — Джакомо припомнил именно то, что было ему наиболее близко. — Каким образом?
— Нужно избавиться от лондонца.
— Ты хочешь свалить Густава? — Глаза младшего сына сверкнули.
Он привык к яростным схваткам и уже представлял себя на улицах Лондона.
— А как же Борис? — Умный Адриано смотрел гораздо дальше брата. — Если мы уберем Густава, он может спрятаться, как Пабло. Или начать сколачивать свою коалицию из таких же, как он сам, психов. Американец считается образцом лидера Саббат, за ним пойдут.
— Борисом уже занимаются, — улыбнулся барон.
— Кто? — возмутился Джакомо — у него отняли возможность стать героем.
— Захар.
— Но почему он?! — Теперь не выдержал Адриано. — Ведь он наполовину Луминар, и Драконья Игла…
— Таково условие Сантьяги.
— Ты не должен был соглашаться! — Опять младший. И опять не подумав. Впрочем Джакомо, не приходилось вести переговоры с Темным Двором, и он не знал, что вкладывали навы в понятие «взаимовыгодное сотрудничество».